Ханс Андерсен - Сказки. Истории
Первыми произведениями Андерсена, переведенными на русский язык в 1844 году Р. К. Грот, были сказки «Бронзовый кабан» и отрывок из путевого очерка «Базар поэта» — «Лист», а в 1845 году роман «Импровизатор». На русский язык переводились целиком, да и то с немецкого языка, лишь отдельные сборники датского сказочника: «Повести (истории. — Л. Б.) Андерсена». СПб., 1859; «Новые сказки». СПб., 1869. В 1894–1895 годах появилось, впервые переведенное с датского языка, собрание сочинений Х.-К. Андерсена в 4-х томах. Это издание было осуществлено замечательными переводчиками А. В. и П. Г. Ганзен и было высоко оценено современниками. В частности, издатель И. И. Горбунов, ознакомившись с переводами супругов Ганзен, восторженно писал 31 января 1895 года: «Дорогой Петр Готфридович! Познакомившись с Андерсеном в Вашем переводе, я и товарищи мои по редакции нашли переводы Ваши превосходными, не оставляющими желать ничего лучшего. Благоухающая поэзия Андерсена впервые предстала читателям во всей своей чарующей прелести. Если бы лучшие писатели мира нашли себе таких переводчиков, то это подняло бы вкус к ним общества» (Письмо И. И. Горбунова к П. Г. Ганзену от 31 января 1895 г.; из личного архива М. П. Ганзен, стр. 1–2). Это собрание сочинений Андерсена до сих пор считается в Дании «… самой лучшей существующей антологией Андерсена» за пределами его родины (Erik Dal. H. С. Andersen — litteraturen op imod 1960. «Anderseniana», 2. reekke, bd. IV, 4, Odense, 1961, s. 409). Переводы А. В. и П. Г. Ганзен легли в основу всех дальнейших изданий Андерсена в России и в Советском Союзе, в том числе в основу наиболее полного издания сказок и историй Андерсена в двух томах, выпущенных в 1969 году Ленинградским отделением издательства «Художественная литература». В 1972 году этот двухтомник был полностью перепечатан в Кишиневе издательством «Лумина». В настоящем томе, где публикуются лишь отдельные сказки и истории Андерсена, в примечаниях дается указание на сборники и книги, откуда взяты те или иные произведения. Переводы воспроизводятся, в основном, по двухтомнику Андерсена 1969 года. Реальные примечания к отдельным сказкам и историям, заимствованные из этого издания, принадлежат переводчикам.
Первый сборник Андерсена «Сказки, рассказанные детям» («Eventyr fortalte for børn») был напечатан в 1835–1842 годах.
В 1829–1830 годах молодой Андерсен, поэт и драматург, автор отдельных прозаических и стихотворных сказок, задумал создать «цикл датских народных сказок». Но лишь в 1835–1842 годах он выпустил в свет два тома сборника «Сказки, рассказанные детям», объяснив это заглавие следующим образом: «В первом выпуске я, подобно Музеусу, но по-своему, пересказал старые сказки, слышанные мною в детстве, тон рассказчика еще слышался мне и казался самым естественным. Но я хорошо знал, что ученая критика будет отрицать этот язык. Таким образом, чтобы настроить читателя на определенный лад, я назвал их „Сказки, рассказанные детям“, хотя и считал, что они предназначены как для детей, так и для взрослых». Словом «рассказанные» Андерсен подчеркивал необычность стиля и формы этих сказок, то, что он писал их так, как рассказывал бы знакомым детям. И хотя сборник назывался «Сказки, рассказанные детям», уже третьему выпуску Андерсен предпослал обращение «Ко взрослым». Не случайно А. П. Чехов считал произведения датского сказочника подлинно художественной литературой, мерилом которой является доступность детям и взрослым. «Детям надо давать только то, что годится и для взрослых… Андерсен, „Фрегат „Паллада““, Гоголь охотно читаются детьми, взрослыми тоже», — писал А. П. Чехов. Андерсен начал работать над первыми сказками сборника в конце 1834 года, а уже 1 января 1835 года сказал, возлагая на свои творения большие надежды: «Они сделают мое имя бессмертным, я попытаюсь завоевать грядущие поколения». Однако сказки Андерсена понравились очень немногим его друзьям, среди которых были знаменитый датский физик Ханс Кристиан Эрстед и автор бытовых повестей Хенриетта Ханк. Из отдельных сохранившихся материалов видно, что сказки Андерсена сразу же после выхода в свет встретили отклик в народе. «В то время как простые люди, суждению которых я придаю большое значение, оценили их выше всего, написанного мною, другие думали, что сказки эти крайне незначительны, и советовали мне больше не писать», — вспоминал впоследствии Андерсен. Публике и критике, привыкшей к назидательным сочинениям, таким, как «Воспоминания детства отца Рейнхольда, сообщенные им своим родным детям не только ради развлечения, но также поучения и воспитания в страхе божьем ради», не хватало в произведениях Андерсена традиционных нравоучений, и писателю советовали следовать французским образцам. Общее мнение официальных литературных кругов того времени выразил редактор журнала «Даннора», усмотревший в этих своеобразных сказках лишь отсутствие морали и уважения к высоким особам. «Никто, вероятно, не станет утверждать, что чувство приличия у ребенка усилится, когда он прочитает о спящей принцессе, едущей верхом на спине собаки к солдату, который целует ее, после чего она сама, проснувшись, рассказывает об этом прекрасном происшествии, как об „удивительном сне“… или что его чувство чести возрастет, когда он прочитает о крестьянке, которая в отсутствие мужа сидит наедине с пономарем… или что его уважение к человеческой жизни углубится, если он узнает о таких событиях, как, например, убийство Большим Клаусом родной бабушки, а Маленьким Клаусом — Большого». Сказка о принцессе на горошине показалась редактору даже безответственной, «поскольку ребенок может вынести оттуда неправильное представление, что дама такого высокого происхождения всегда должна быть ужасно чувствительна». В России сказки Андерсена высоко оценил в 1858 году Н. А. Добролюбов, указавший, что они «написаны с замечательным талантом». Русский критик утверждал, что датский сказочник дает в своих творениях пример связи реализма и фантастики, благодаря чему «реальные представления чрезвычайно поэтически принимают в них фантастический характер». Достоинством этих сказок Добролюбов считал отсутствие малейшего резонерства.
«ОГНИВО» (стр. 21). — Сказка возникла на основе народного источника, который Андерсен знал с детства. Она известна в различных вариантах под названиями: «Дух в свече», «Чудо», «Деньги могут всему помочь», «Принцесса и двенадцать пар золоченых башмачков», «Мальчик и монах» и т. д.
Круглая башня была построена в Копенгагене астрономом Тихо Браге (1546–1601), устроившим в ней обсерваторию.
«МАЛЕНЬКИЙ КЛАУС И БОЛЬШОЙ КЛАУС» (стр. 26). — Сказка построена на сюжете известной в Дании народной сказки о двух братьях, существующей в различных вариантах — «Большой брат и Маленький брат», «Мельница, которая толчет соль на дне морском», «Слепой Ханс» и т. д.
«ПРИНЦЕССА НА ГОРОШИНЕ» (стр. 36). — Сказка эта несомненно датского происхождения, что утверждает и сам Андерсен. В предисловии к третьему выпуску сказок он писал: «В детстве я охотно слушал сказки и рассказы, многие из них еще и теперь живы в моей памяти; мне кажется, что самые простые из них по происхождению — датские, ни у одного иностранца я не нашел таких же точно». И далее среди подобных сказок он называл сказку «Принцесса на горошине». Если не искать буквального сходства, то и в датских народных сказках — таких, как «Пер-Сквалыга», «Жених», «Ханс и Марен», «Скупой», «Маленькая Метте» и др., можно найти ряд прототипов сказки «Принцесса на горошине».
«ЦВЕТЫ МАЛЕНЬКОЙ ИДЫ» (стр. 36). — Это первая оригинальная сказка Андерсена. Замысел ее возник, когда он однажды рассказывал маленькой девочке Иде, дочери писателя Юста Маттиаса Тиле, о цветах в Ботаническом саду. «Несколько замечаний ребенка я запомнил и передал, когда сказка позднее была записана», — вспоминал сказочник.
«ДЮЙМОВОЧКА» (стр. 42). — Это оригинальная сказка Андерсена, в которой использованы отдельные мотивы и образы датских народных сказок. Слово «Дюймовочка» ассоциируется теперь с представлением о маленьком, но мужественном существе. Сказка неоднократно экранизировалась.
«РУСАЛОЧКА» (стр. 51). — Вместе со сказкой «Новое платье короля» она включена в третий выпуск сказок первого тома, которому предпослано обращение «Ко взрослым». Фольклорная тема любви русалки к человеку и водяного к земной девушке, затронутая Андерсеном в стихотворных сказках 1820-х годов. «Невеста морского короля» и «Русалка с озера Самсё», а также в драме 1833 г. «Агнета и водяной», интересовала писателя много лет. Андерсен говорил об этой сказке: «Она — единственная из моих работ, которая трогала меня самого в то время, как я писал ее». Образ Русалочки стал как бы символом творчества Андерсена, символом Дании. Не случайно ее изящная скульптура высится у входа в копенгагенский порт.
«НОВОЕ ПЛАТЬЕ КОРОЛЯ» (стр. 68). — Современники Андерсена предполагали, что сказка эта является сатирой на известного писателя Фредерика Палудана-Мюллера. Но об основной ее идее позволяет судить сравнение с предполагаемым источником, испанской новеллой XIV века, где повествуется о том, «что приключилось с одним королем и тремя обманщиками». Писатель сохранил основную сюжетную линию новеллы об обманутом короле, но внес несколько важных изменений, которые, по его собственным словам, должны были «придать сказке более сатирический характер». Андерсен заменил чудесное свойство платья, которое в испанском источнике разоблачало незаконнорожденных: «Каждый знал, что тот, кто не увидит платье короля, — не сын своего отца». Изменение, внесенное Андерсеном в конце, заострило смысл всей сказки. «Сказка „Новое платье короля“, — писал Андерсен, — кончается следующей фразой: „Это платье я хотел бы одеть и т. д.“ Слова эти я хотел совершенно устранить, а вместо них вставил следующие, так как они придают всему повествованию более сатирический характер: „Да ведь король-то голый! — закричал вдруг какой-то маленький мальчик… а камергеры шли за ним, поддерживая мантию, которой не было“». Сатирический характер этой сказки был отмечен Н. А. Добролюбовым. Сказка «Новое платье короля» привлекла внимание Л. Н. Толстого, и он перевел ее в январе 1857 г. 16(28) февраля он снова вернулся к этому произведению: «Андерсена сказочка о платье. Дело литературы и слова втолковать всем так, чтоб ребенку поверили». В 1872 г. писатель переработал сказку и включил ее в свою «Азбуку». Между 9 апреля и 8 июля 1907 г., работая над «Детским кругом чтения», Л. Н. Толстой вновь обработал это произведение. Обдумывая современные ему политические события, великий русский писатель вспоминал образы этой сказки. «Люди придумывают себе признаки величия: цари, полководцы, поэты. Но это все ложь. Всякий видит насквозь, что ничего нет и царь — голый», — писал он в 1904 г. Особенно остро прозвучали в этой связи слова Л. Н. Толстого в 1910 г.: «Революция сделала в нашем русском народе то, что он вдруг увидал несправедливость своего положения. Это — сказка о царе в новом платье. Ребенком, который сказал то, что есть, что царь голый, была революция».
