Льюис Кэрролл - Алиса в Зазеркалье
«Одно яйцо лучше, чем десяток, – рассудила Алиса, – если оно окажется несвежим, то огорчений будет в десять раз меньше».
Овца ловко смахнула монетку с прилавка в ящик и отчеканила:
– Яйцо твое. Можешь подойти и взять его. Сама. Подавать не полагается.
Сказав это, она отправилась в дальний угол комнаты и поставила проданное яйцо на самую верхнюю полку. Причем яйцо стояло на полке острой головкой вверх и не падало!
«Интересно, почему подавать не полагается? – недоумевала Алиса, направляясь к полкам и натыкаясь в полумраке на стулья и столы. – Что за ерунда? С каждым шагом яйцо удаляется и удаляется от меня! А это что? Кажется, стул! Но почему из него растут ветки? Он ветвится, как дерево. Да тут сплошь деревья!
Ой!..
…ручеек!
Вот так магазин!»
Она шла и ощупывала все вокруг. И это все мгновенно превращалось в деревья. Алиса опасалась, что стоит ей дотронуться до яйца, как оно тоже одеревенеет.
Глава шестая
Желток-Белток
Однако с яйцом случилось другое превращение. Оно росло и росло и становилось похожим на человечка. Когда Алиса наконец сумела подойти к нему совсем близко, она увидела, что у яйца прорезались рот и глазки и округлился нос. И тут Алиса догадалась, что перед ней не кто иной, как сам ЖЕЛТОК-БЕЛТОК.
«Ну конечно, это он! – обрадовалась Алиса. – Он так похож на самого себя, будто имя его написано на лбу!»
На таком обширном лбу, как у Желтка-Белтка, можно было написать его имя хоть сто раз. Желток-Белток, сложив ноги по-турецки, сидел на самом краешке стола. Удивительно, как ему удавалось удержаться и не грохнуться на пол! Но Желток-Белток застыл в неподвижности. Он не мигая смотрел вдаль поверх головы Алисы. Она даже стала сомневаться: не кукольный ли он?
– Как похоже сделан! Вылитое яйцо! – воскликнула Алиса и на всякий случай подставила руки, чтобы поймать падающего кукольного Желтка-Белтка.
– Надоело! – вдруг заговорил Желток-Белток, продолжая глядеть мимо Алисы. – Все меня обзывают яйцом. А теперь еще и вылитое! Ты бы уж добавила – выеденное!
– Я не хотела вас обидеть! – извинилась Алиса. – Вылитое – это значит очень похожее на яйцо. К тому же я люблю яйца. – Ей так хотелось загладить свою неловкость!
– Встречали мы таких умников, – проворчал Желток-Белток, все так же не опуская глаз. – Мозгов у них – сколько у младенца в кулачке.
Алиса растерялась, не получался у них разговор. Да и что может получиться, когда на тебя даже не смотрят? Вот и последние слова он произнес, будто перед ним дерево. Алиса решила помолчать, а чтобы не было скучно, читала про себя стишок:
Жил да был Желток-Белток,
Круглобок, коротконог.
Со стола он скок-поскок,
Кок! – утек Желток-Белток.
Возмущен и безутешен,
шлет Король свои войска —
Снаряжает конных, пеших —
нет как нет Желтка-Белтка,
Ни Желтка и ни Белтка.
– Последняя строчка, по-моему, лишняя, – неожиданно сказала она вслух.
– Что ты там бормочешь себе под нос? – спросил вдруг Желток-Белток, впервые глянув в упор на Алису. – Лучше скажи, кто ты и что тебе здесь надо.
– Меня зовут Алиса… – начала Алиса.
– Дурацкое имя! – раздраженно перебил Желток-Белток. – Что оно означает?
– Разве имя должно что-нибудь означать? – опешила Алиса.
– Конечно, – сказал Желток-Белток со снисходительной улыбкой. – Мое имя, например, наводит на мысль о моем содержании. И оно, могу тебя уверить, что надо! А под твоим именем может быть кто угодно!
– А почему вы тут сидите совсем один? – спросила Алиса, чтобы не затевать спора.
– А потому что никого нет рядом! – воскликнул Желток-Белток. – Ты думала, я твою загадку не отгадаю? А ну еще попробуй!
– А не стоит ли вам отодвинуться от края? – спросила Алиса, которая вовсе и не собиралась шутить.
Какие тут шутки, когда он вот-вот скатится на пол! Так и разбиться можно.
– И на это ответить легче легкого! – рассмеялся Желток-Белток. – Во-первых, падать я не собираюсь. А во-вторых, если бы даже я упал, – заметь: не упал, а если бы! – Тут он сделал такое надменное лицо, что Алиса прыснула. – Если бы, повторяю, я упал, – продолжал он, – Король был бы возмущен и безутешен и… Ага, трепещешь! То-то еще будет! И Король дал свое королевское слово, что…
– Пошлет свои войска… – не удержалась Алиса.
Она прикусила язычок, но было уже поздно.
– Ага! Я тебя раскусил! – гневно завопил Желток-Белток. – Ты подслушивала! Под дверью? Нет? За деревом? Нет? Тогда ты сидела в камине! Нет? Тогда откуда ты это знаешь?
– Из стишка, – скромно ответила Алиса.
– А, прекрасно! Такое историческое событие и должно быть воспето в стихах! – с достоинством произнес Желток-Белток. – Это и называется Летопись Страны! Смотри на меня и благоговей. Я именно ТОТ, кого Король удостоил беседы. Боюсь, что тебе в жизни второго такого, как я, не увидеть. Так уж и быть, разрешаю пожать мне руку.
Рот его растянулся в улыбке от уха до уха. Он качнулся вперед так, что чуть было не свалился, и протянул Алисе руку. Она пожала ее, с тревогой следя за улыбкой на лице Желтка-Белтка.
«Стоит ему улыбнуться еще чуть шире, и голова его развалится напополам!» – подумала она.
– Да-да, конных и пеших, – продолжал Желток-Белток. – От них никто не утечет. Однако мы в нашей беседе забежали несколько вперед. Давай-ка вернемся к предпоследнему замечанию.
– Честно говоря, я не очень помню, какое было предпоследним, – осторожно сказала Алиса.
– Раз так, начнем все сначала, – быстро согласился Желток-Белток. – Но, чур, теперь моя очередь спрашивать.
«Можно подумать, что мы играем в «да и нет не говорите», – отметила про себя Алиса.
– Мой первый вопрос! – кричал Желток-Белток. – Сколько тебе лет? Только точно!
Алиса быстро сосчитала в уме и ответила:
– Семь лет и шесть месяцев.
– А вот и неверно! – торжествовал Желток-Белток.
– Вы же хотели узнать мой возраст, – оправдывалась Алиса, – я и ответила вам точно.
– Я спросил, сколько ЛЕТ, а не МЕСЯЦЕВ! – рассмеялся Желток-Белток.
Возражать было бесполезно, и Алиса снова промолчала.
– Подумать только, семь лет и шесть месяцев, – задумчиво повторил Желток-Белток. – Какой нелепый возраст. Ни то ни се. Прежде чем расти, спросила бы у меня. И я бы тебе посоветовал остановиться на семи. Но теперь уже поздно – ничем помочь не могу.
– Я расту сама по себе! – рассердилась Алиса. – И ничьих советов и ничьей помощи мне не надо!
– Самостоятельная очень? – ехидно осведомился Желток-Белток.
Алиса смутилась.
– Я не распоряжаюсь своим ростом, – сказала она. – Это зависит не от меня.
– Попросила бы того, от кого это зависит, – рассуждал Желток-Белток. – Вежливой просьбе кто откажет? Глядишь, и остановилась бы на семи.
– Откуда у вас такой красивый ремешок?! – неожиданно воскликнула Алиса. Ей надоело говорить про возраст. К тому же была ее очередь задавать вопросы. – То есть, – тут же поправилась она, – такой прелестный галстук… я хотела сказать, очаровательный поясок… или все же ремешок?..
Она виновато посмотрела на Желтка-Белтка, который хмуро молчал. Кажется, она здорово промахнулась с этими поясками и галстуками.
«Ну как догадаться, где у этого круглобокого талия, а где шея?» – расстроенно думала Алиса.
Ясно было, что Желток-Белток ужасно разозлился. Он не вымолвил ни слова и хранил суровое молчание две или три минуты подряд. А потом глухо пробубнил:
– Возмутительно! Уже галстука от пояска не отличают!
– Я жуткая, я ужасная невежда! – смиренно пропела Алиса.
Желток-Белток смягчился.
– Глупышка, – проворковал он. – Это, конечно же, галстук. И, как ты правильно заметила, один из самых прекрасных. Кстати говоря, подарок их Белых Величеств Короля и Королевы.
– Ах-ах, надо же! – восхищенно ахнула Алиса, обрадованная, что наконец-то найдена приятная для собеседника тема.
– Они подарили мне его, – продолжал польщенный Желток-Белток, – на недень рождения.
– Что-что? – изумилась Алиса.
– Ничего-ничего, – вежливо ответил Желток-Белток, – не беспокойтесь.
– Но я не поняла. Что значит НЕДЕНЬ рождения? – переспросила Алиса.
– Это не тот день, когда ты родился, а совсем наоборот, – путано пояснил Желток-Белток. – Именно на такой НЕДЕНЬ рождения я и получил подарок.
Алиса покачала головой:
– Я предпочитаю получать подарки на ДЕНЬ рождения.
– И напрасно! – вскричал Желток-Белток. – Скажи, сколько всего дней в году?
– Триста шестьдесят пять, – сказала Алиса.
– А сколько дней рождения у тебя в году? – продолжал допытываться Желток-Белток.
