Ольга Чайковская - Летающее счастье
Василь Васильич очень гордился своими обманами. Совесть его нисколько не мучила, потому что он никого не жалел. Напротив, он много смеялся, лёжа в отнятой им комнате, на чужой кровати, под краденым одеялом. Кстати, у него начал отрастать живот.
* * *Настала осень. Но мы всё ещё ходили в походы. «Плохой погоды не бывает, — говорили мы, — бывает только плохая одежда». Поэтому мы запасались шерстяными носками и свитерами, толстыми куртками (одному из нас одежда и вовсе была не нужна) и отправлялись в путь.
Впрочем, нам не о чем было тужить и беспокоиться: хотя и похолодало, но дни были солнечные.
Золотая осень!
Осины стояли красные, берёзы — бледного золота, дубы — тяжёлого золота, тёмного, червонного. А каким огнём пылали клёны — этого я вам и рассказать не могу!
В лесу уже нечего было собирать и совсем нечего было есть — ни ягод уже не было, разве что рябина, ни грибов. Зато было что посмотреть!
Мы шли и глазели во все глаза.
— Давайте хоть сегодня не говорить про Ваську, — предложил сын. — Всё равно ничего сделать с ним мы не можем. Ведь не пойдёшь в милицию и не скажешь, что это наш кот. Даже если бы мы и смогли это доказать, что толку? Нельзя же теперь брать его домой и держать в передней на подушке!
— В самом деле, не будем больше говорить про Ваську. А то целыми днями всё о нём, всё о нём…
И мы перестали говорить о Ваське.
Мы нашли нашу речку — небольшую, извилистую, текущую глубоко меж высоких берегов. Каждый, кто ходил в походы, знает, что для стоянки, особенно в прохладные дни, нужно выбирать высокие места.
И мы нашли прекрасное место на высоком берегу речушки, среди сосен. Там, где растут сосны, — всегда сухо.
Скоро запылал смолистый костёр и поспел обед, который состоял из трёх блюд, так как, кроме картошки и чая, мы вскрыли ещё коробку мясных консервов. Их мы жарили на сковородке вместе с луком. К чаю я захватила оладьи, которые печёт наша бабушка, — эти оладьи все мы, включая Ральфа, очень любили.
Сидели мы, конечно, не на земле, если не считать пса, а на рюкзаках; сперва ели и пили, а потом стали просто разговаривать. Время от времени кто-нибудь из нас подкладывал хворост в костёр, который горел жарко, и жар был такой, что приходилось отодвигаться.
Итак, нам было тепло и мы были сыты.
Оставалось что?
Сказка, разумеется.
Последнее время в это дело мы внесли некоторый порядок. Я стала рассказывать так: один раз, предположим, немецкая сказка. Другой раз — французская или какая-нибудь другая. Сегодня я решила рассказать им английскую сказку. Это была
ЛЕГЕНДА О СЭРЕ ЛАНСЕЛОТЕКогда-то давным-давно жил в Англии король Артур. При дворе его было много прекрасных рыцарей. Собираясь во дворце, они всегда садились за круглый стол. А почему за круглый? Потому что все они были равны между собой, как братья, и ни один не хотел сидеть во главе стола, словно бы он старший и более важный. Если же стол круглый, то все сидят одинаково по кругу.
Их так и стали называть — рыцари Круглого стола.
Про них рассказывали — да и до сих пор рассказывают — множество легенд, потому что все они были храбрыми людьми и любили приключения.
То один, то другой из них отправлялся в путь и, если где-нибудь видел несправедливость, сейчас же вмешивался. Если же на пути им попадался злой дракон, или людоед, или какое-нибудь другое чудовище, они вступали в бой.
Словом, то были доблестные и добрые рыцари. Но самым доблестным и самым добрым среди них был сэр Ланселот.
Весело было при дворе короля Артура, особенно когда рыцари устраивали турниры. Тогда над галереей, где сидели король с королевой и придворные дамы, развевались разноцветные флаги, герольды трубили в трубы, а могучие рыцари, чьи имена были известны по всей стране, выезжали на арену, чтобы сразиться друг с другом.
Ах, как сшибались грудями кони! Как лихо рубились герои! Как громко кричали на галерее, одобряя ловкость и силу удара!
Но жить при дворе короля Артура было не так-то легко. Нужны были деньги, чтобы одеваться в яркие шелка и дорогой бархат, чтобы покупать оружие с золотой насечкой и породистых скакунов. Нужно было иметь красивый дом и содержать множество слуг.
У сэра Ланселота не было ни денег, ни дома, ни слуг. Одет он был довольно плохо, доспехи его потемнели и погнулись в прежних битвах, а лошадь его была до того стара и худа, что огромные кости её торчали наружу. Когда он выезжал на этой заморённой кляче, люди кругом нередко смеялись над ним. Он был, однако, очень горд и ни от кого не хотел принимать помощи, даже от друзей.
Но не бедность была его бедой, а жена короля — Дженевра, мрачная королева. Она возненавидела рыцаря лютой ненавистью и поклялась погубить. А была она могущественной королевой, потому что король Артур любил её и во всём ей доверял.
Она не давала проходу бедному рыцарю своими ядовитыми насмешками. И плохую одежду, и погнутые латы, и старого коня — всё высмеивала она очень зло.
И Ланселот решил уйти от короля Артура.
Было раннее утро, когда он вышел на большую лесную поляну, посередине которой рос вековой дуб. Рыцарь подошёл к дубу, прислонился к нему и задумался. Грустно было ему. При дворе Артура он оставил своих товарищей.
Услышав шум, он оглянулся и увидел, что, раздвигая лесную чащу, на поляну выходит ослепительно белый конь в золотом убранстве. А на нём боком сидит дама: в старину женщины ездили верхом, сидя в седле боком и свешивая набок своё длинное платье.
— Сэр Ланселот, — позвала дама.
— Вы знаете моё имя? — удивился рыцарь.
Но дама в ответ только улыбнулась.
— Я давно уже знаю вас и люблю, — сказала она. — Знаю я также, почему покидаете вы двор короля Артура. Я хочу вам помочь и прошу вас принять от меня три подарка. Оглянитесь.
Рыцарь оглянулся. Рядом с дубом стоял вороной, дивной красоты конь; шерсть его глянцево сверкала на солнце, а грива плескалась по ветру. Зелёное сафьяновое седло было отделано алмазами.
— Взгляните на себя… — улыбаясь, продолжала дама.
И рыцарь увидел, что на нём белая серебряная броня.
— Ну, а в кармане у себя, — сказала дама, — вы найдёте небольшой кошелёк.
И в кармане у него в самом деле оказался кошелёк, полный золота.
— Возвращайтесь ко двору, — продолжала она. — Если вам будет нужна моя помощь или вы просто захотите повидаться со мной, приходите к этому дубу и протрубите три раза в ваш рог. Я знаю его голос и приду. Об одном только я вас прошу: не говорите про меня ни одному человеку на свете. Поклянитесь мне в этом.
— Клянусь! — воскликнул рыцарь. — Клянусь, что никогда ни одному человеку на земле я не скажу о вас ни единого слова!
Дама кивнула головой, повернула коня и скрылась в чаще леса.
Это, как вы догадались, была волшебница — фея. И подарки, которые она сделала, все оказались волшебными.
Вороного коня не мог обогнать ни один скакун. Не было ни меча, ни копья, что могли бы проколоть или разрубить белую броню рыцаря. А кошелёк? Когда Ланселот купил много разных вещей, истратив содержавшееся в нём золото, кошелёк снова оказался полон. И сколько бы он ни тратил, золото не убывало.
Иной стала жизнь рыцаря. Роскошно одетый, сверкая золотой цепью и самоцветами, являлся он на пирах. Храбрый и ловкий, а теперь ещё на дивном коне и в волшебной броне, он не знал соперников на рыцарских турнирах.
Но блеск и шум придворной жизни мало его привлекали. Он скучал, с нетерпением ожидая того часа, когда сможет уйти в лес к старому дубу и протрубить там три раза. Тогда к нему приходила фея.
Однако чем счастливее шла жизнь рыцаря, тем сильней ненавидела его королева.
И вот однажды на пиру в присутствии короля и всех его рыцарей она обратилась к Ланселоту с такими словами:
— Сэр, неужели вы так малопривлекательны, что ни одна женщина в королевстве не может вас полюбить?
Ланселот помрачнел и ничего ей не ответил. Это её ещё более разгневало.
— Посмотрите, сэры, — продолжала Дженевра, — у каждого рыцаря есть дама, которая его любит, а сэр Ланселот, несмотря на своё богатство, во всём королевстве не смог найти себе даже какой-нибудь косой или хромой, которая обратила бы на него внимание!
Иные из присутствующих засмеялись её словам. Ведь она была королева!
Ланселот вспыхнул, кровь бросилась ему в лицо.
— Меня любит самая красивая женщина на свете! — вскричал он.
Да как стукнет кулаком по круглому столу!
Все смолкли. Наступила тишина.
— Красивее меня? — тихо спросила королева и встала.
— Даже и сравнить нельзя, — презрительно ответил рыцарь.
Тут королева страшно закричала и стала рвать на себе одежды. Она делала так всегда, когда впадала в бешенство.
— Господин! — кричала она Артуру. — Вашу супругу оскорбили, а вы молчите!
