Ева Лисина - Лопоухий Илюк
— Смотри-ка! Неужели? Не везёт… — засуетился Острый Зуб. — А мне говорили, что в Чувашии столько сочных трав! Здесь уже трава засыхает. В Чувашии тоже так?
Нобад рассмеялся:
— Что ты! Если у нас лето, то в Чувашии весна только-только начинается! И там не так жарко, поэтому травы не торопятся, растут себе, растут и вянут только осенью!
— В путь, в путь, Илюк! Надо торопиться! Ты слышал, наш друг Нобад сказал: «Молодец, кто спешит!» Так поскачем быстро на Самый Большой Канал, на важное состязание! А завтра вспомним слова учителя: «Поспешишь— людей насмешишь!» И не спеша расспросим дорогу в Чувашию, разузнаем всё и только тогда тронемся в путь!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,
в которой выясняется, что иногда, не только слонёнок, но и человеческое дитя готово сменить своё имя!
Ай, играют в прятки! Крохотная девочка руками закрыла глаза, уткнулась в стену, а ноги её быстро-быстро топочут — так им не терпится сорваться с места и бежать искать. Сколько же косичек у этой девочки! Наверное, пальцы у неё быстрые и умелые. Ленивыми пальцами все косички и за день не заплетёшь.
До пяти считаю —
Искать начинаю!
Раз, два, пять!
Бегу искать!
Какая быстрая считалка у этой девочки — Илюк и Острый Зуб даже спрятаться не успели. И они застыли на месте.
Девочка шла, быстро-быстро смотрела по сторонам и наткнулась на ногу Илюка.
Она остановилась и строгим голосом сделала кому-то серьёзное замечание:
— Сами учат, учат: «Кладите, кладите вещи на место!», а сами выставили столб прямо на дорогу!
Наткнувшись на вторую ногу, она рассердилась:
— Человек торопится, а ты торчишь! — и пнула пяткой.
— Зачем же пяткой-то? Больно! — сказал столб голосом точь-в-точь таким, как у маленьких слонят.
Девочка застыла на месте.
— Ты что выдумываешь? — сказала она. — Столбы не чувствуют боли!
— Разве? — возразил столб. — Каждый столб раньше был деревом. А деревья говорят, шепчутся, бывает — смеются, а в бурю они стонут!
— Деревья! У них листья, вот и шелестят и шепчутся. А у тебя ни листочка. Ты-то как разговаривать научился?
— Подумал-подумал я… — начал столб рассудительно и важно (теперь его голос был похож на голос суслика), — и вот до чего додумался: у людей ведь тоже нет листвы! И всё же они кричат-поют-смеются, а некоторые считают «раз, два, пять!» и бегут искать — а сами без единого даже листика! Что же мне тогда — жить, как пню бессловесному?
Девочка вскинула голову.
— Так это же слон! — закричала она. — Слон! Ты откуда пришёл?
— Из Индии.
— А я из Таджикистана! — сказал тот, который не хотел жить, как пень бессловесный.
— Ты… на слоне… вышел покататься?
— Я не вышел покататься! Мы путешествуем! А что, есть другой способ путешествовать? Лучше этого?
Девочка ничего не сказала, только грустно посмотрела себе под ноги.
— А… вы куда путешествуете?
— К Хеведусь! — сказал Илюк.
— А кто такая Хеведусь?
— Маленькая девочка. Она живёт в Чувашии и давно-давно ждёт меня!
Девочка охнула и обеими руками обняла хобот.
— А что… потом и эта Хеведусь будет с вами путешествовать?
— Конечно! Хеведусь — на слоне, а я на плече Хеведусь! — сказал Острый Зуб.
Девочка совсем приуныла. Но вдруг глаза её вспыхнули, она выпалила удивительные слова:
— Так ведь Хеведусь-то — я!
Теперь уже Илюк стал смотреть себе под ноги. Он-то думал, что когда встретит Хеведусь, узнает её сразу, с первого взгляда, и от радости подбросит её в воздух… А сейчас девочка говорит: «Я — Хеведусь!», а Илюк стоит, потупив глаза…
— Разве мы уже в Чувашии? — тихо спросил слонёнок.
— Не-е-ет… — ответила девочка. — Это Узбекистан… Ах, да! Верно, мы раньше жили в Чувашии, но три дня назад переехали сюда!
Если уж Илюк ради встречи не подбросил её в воздух, то хотя бы из вежливости мог спросить: как, мол, ты живёшь, Хеведусь? Но Илюк даже этого не сказал. Стоял и смотрел в землю…
— Зульфия! Зульфия! — закричали во дворе дети. — Куда ты пропала?
Девочка закусила губу.
— Какую-то Зульфию ищут, — прошептала она.
— И незачем так кричать! — строго сказал Острый Зуб. — Меня надо спросить, куда подевалась эта загадочная Зульфия! Найду — покажу её!
— Не найдёшь и не покажешь! Здесь нет никакой Зульфии! — топнула девочка ножкой.
Сказано было не очень вежливо, но Острый Зуб не стал обижаться.
— Ума не приложу, как быть? — задумчиво сказал он. — Сразу найти эту Зульфию или подождать немного?
— Зульфия! — позвали опять.
Какой-то мальчик подбежал к девочке и дёрнул её за рукав:
— Зульфия! Ты почему не отзываешься? Почему не ищешь нас?
Подбежали ещё пять-шесть детей. Видно, надоело: спрятался, сидишь, а тебя не ищут. Девочка резко отвернулась от них:
— Здесь нет никакой Зульфии! И во всём нашем кишлаке — ни одной Зульфии!
Когда чему-то удивляешься, то глаза становятся большими. А какими станут глаза, если нужно удивиться сразу трём диковинкам:
девочке, забывшей своё собственное имя;
настоящему слонёнку;
суслику, который сидит верхом на слонёнке и улыбается во всю мордочку?
Дети посмотрели друг на друга и ничего, кроме глаз и открытых ртов, не увидели. Они постояли-постояли, не в силах и слово сказать, и загалдели враз:
— Слон! Настоящий-пренастоящий слон!
— А кто же ты, если не Зульфия?
— Сидит на слоне и зазнался!
— В одной вашей семье — и то две Зульфии! Ты Зульфия, и бабушка твоя — Зульфия!
Девочка стиснула зубы. Особенно возмутил её мальчик, который нашёл сразу две Зульфии.
— Ты, Гафур, прежде чем говорить такое, подумал бы своей головой! Кто лучше знает, как зовут мою бабушку? Её самая-самая любимая внучка или мальчик с чужой улицы? Зря ты, Гафур, собираешься стать трактористом! Наверное, ты будешь сказочником, выдумывающим всякие небылицы! — Дети рассмеялись, и девочка решительно закончила: —Меня зовут Хеведусь! Всё!
— Видишь, Илюк, как нам повезло! Я тебе говорю, Илюк! — воскликнул Острый Зуб. Не поймёшь этих слонов! Сначала они у каждого встречного спрашивают про Чувашию, а когда перед ними стоит девочка, которая только три дня назад приехала оттуда, они уткнут глаза в землю и чертят хоботом какие-то круги в пыли. — Вот эта девочка! Пользуйся случаем, Илюк! Спрашивай, спрашивай! Меня лично интересуют верблюды, живущие в Поволжье!
Мальчик, которому в будущем предстояло стать трактористом и сказочником, уже открыл рот, чтобы крикнуть во весь голос: «В Чувашии нет верблюдов!», но Острый Зуб так посмотрел на него, что Гафур застыл с открытым ртом.
— Да! В Чувашии такие верблюды! Ещё больше и сильней, чем даже наши! — сказала Зульфия-Хеведусь.
— Какие теперь дети пошли! — покачал головой Острый Зуб. — Есть у меня в Туркмении закадычный друг, зовут его Торопыга Нобад. Этот Нобад переписывается с одним чувашским мальчиком. И мальчик в каждом письме: «Эх, когда же я смогу приехать к тебе? Когда же исполнится моя заветная мечта? Когда я увижу верблюда?» Вот привереда! Вы только подумайте! Такие прекрасные в Чувашии верблюды, а он собирается за ними в Туркмению. Да-а… остается только покачать головой!
— Да-а, в Чувашии есть такие мальчики, — покачала головой девочка. — Какие там прекрасные верблюды, а им всё мало!
— Да, да! — поддержали её две девочки. — Все мальчики такие!
— А в Чувашии нет верблюдов! — крикнул наконец сказочник-тракторист.
— Гафур! — отрезала девочка. — Ты что, спишь? Разговор про верблюдов давно закончен. Ты опоздал! Всё, я стала Хеведусь!
— Пускай ты будешь Хеведусь, — согласился карапуз лет двух.
— Пускай! — согласились остальные.
Теперь надо бы и Илюку назвать её Хеведусь, но он почему-то сказал совсем другое:
— Красивая у вас земля!
— Это наш Узбекистан! — ответили дети. Глаза девочки засияли!
— Уз-бе-кис-тан!.. — прошептала она.
Она вспомнила, как на днях ездила в гости к старшему брату.
Рано утром её разбудил дедушка: «Я сегодня покажу тебе прекрасный город!» «Ах, дедушка! — обрадовалась девочка. (Тогда её, кажется, звали Зульфиёй.) — Я знаю, какой город ты мне покажешь! Или Бухару, или Хиву, или Ташкент, или Самарканд, или…»
«Верно, внучка, в Узбекистане много прекрасных городов! Издалека, из разных стран приезжают люди, чтобы только взглянуть на них. А тебе и ехать далеко не надо. Ты пройдёшь по их улицам, посидишь под их фонтанами, увидишь синие и голубые купола старинных дворцов. Но сегодня мы с тобой поедем в другой город. Он совсем новый, но тоже удивительный. Его построили на горячей сковороде!»
«Дедушка, нельзя жить на горячей сковороде! Только коснись, сразу волдырь вскочит!»
