Рyне Белсвик - Простодурсен Лето и кое-что еще
Тогда Октава-ведьма вытащила из-под стола коробку. Она была выкрашена изнутри и снаружи в цвет осеннего неба, а сверху были нарисованы луна, звёзды и стая ворон.
– Ты меня на кривой козе не объедешь, чучундра длинноносая! – закричал Сдобсен-принцесса.
– Крибле-крабле – пироги с тушёнкой, злобная девчонка станет лягушонкой! – прокричала Октава. Она затолкала Сдобсена в коробку и высыпала на него полную пригоршню блёсток.
Публика сидела, открыв клювы, тянула шеи, хлопала, поправляла галстук и шарфики.
– Ква-ква! – сказал Утёнок-лягушка.
И тут кто-то за окном пекарни не сдержался и громко охнул. Кто-то стоял там и тайком смотрел спектакль через окно. Но в кондитерской никто его охов и ахов не слышал.
Король очень рассердился. Он залез на стол и приказал заточить ведьму в темницу. Потом объявил на всю пекарню королевский указ: кто первый решится поцеловать его дочь-лягушку, тот получит её в жёны и полцарства в придачу.
Тут должен был появиться Простодурсен. И он прискакал на белой палочке, гордый и прекрасный, что твой принц.
– Я! – прокричал он. – Многоуважаемый король, я тот, кто должен одарить принцессу поцелуем! Где она?
– Вон она, вон! – закричала публика и стала показывать пальцем на Утёнка. – Она сделалась лягушкой!
– Я ужасно храбрый! – сказал Простодурсен, спешился и наклонился к Утёнку. И поцеловал его.
– Ква! – сказал Утёнок. А затем понарошку потерял сознание и упал навзничь в синюю коробку.
А из неё снова вылез Сдобсен-принцесса.
– Папочка! – закричал он. – Можно принц пойдёт со мной на кухню печь вафли?
– Конечно, – торжественно сказал Ковригсен. – Идите и будьте счастливы до конца своих дней.
Спектакль закончился. Зрители хлопали так, что перья летели. Они топали ногами с перепонками и прямо вспотели; южный аромат духов накрыл пекарню как туман.
Актёры раскланялись. А потом сбегали за прилавок, притащили торт и сок – и сорвали новые аплодисменты.
Но только они собрались отведать торт, как раздался стук в окно.
– Прекрасный спектакль! – сказал баклан.
– Лягушка играла бесподобно, – подхватила утка.
– Я приклеился! – прокричал Пронырсен.
Да-да, под окном стоял Пронырсен и молил о помощи. Он намертво прилип к куче клея, который Ковригсен выбросил за окно.
Теперь Ковригсен снова распахнул створки.
– Ты даже на чай с тортом не зайдёшь? – спросил он.
– Если ты так настаиваешь, я, так и быть, один разик зайду. Но я приклеился…
День улёгся, зарылся в подушку лицом. Любопытно: что общего у луны с яйцом?
Теперь, когда ты найдёшь ту гору и пекарню Ковригсена, ты не удивишься, что под окном стоят как приклеенные два старых башмака. Можешь попытаться их оторвать, никто не возразит, вот только ничего у тебя не выйдет. Пронырсен пробовал и так и эдак, долго кряхтел и пыжился, но в конце концов пошёл на праздник в одних носках.
А какой у них получился весёлый пир, ты и сам представляешь. Все эти роскошные торты и сладости с волшебным ароматом… К тому же большая часть костюмов тоже годилась в еду.
Но пришла холодная осенняя ночь. И окружила гору с пекарней. А в пекарне было тепло и уютно, и печка из задней комнаты посылала им волны доброго жара.
На другой день пришло время прощаться с публикой. Утка, гусыня и баклан выстроились на траве и махали всем на прощанье. Они так объелись тортом и опились соком, что даже не помышляли лететь. Просто вошли в речку и легли на воду. Всё равно им с речкой в одну сторону.
– Спасибо! – хором прокричали они. – Спасибо за незабываемый вечер!
Простодурсен, Утёнок, Ковригсен, Октава и Сдобсен стояли на берегу и махали им вслед. А Пронырсен пыхтел под окном пекарни, не теряя надежды отодрать свои башмаки.
– Лист на дереве дрожит, – крикнул Ковригсен птицам вслед. – Лодка на боку лежит. Осень в небе дребезжит.
И он был прав.
– Как бы я хотел знать, почему луна круглая, – вздохнул Утёнок.
– Угу, – ответил Простодурсен.
– А на сердце у меня теперь тепло.
– Это хорошо. И дрова я тоже хорошие раздобыл.
Простодурсен подошёл к окну, где Утёнок плющил клюв о стекло и смотрел в небо.
– Может, она яйцо, – сказал Простодурсен.
– Кто? – не понял Утёнок.
– Луна. Она немного похожа на яйцо.
– Угу.
– Однажды вечером она треснет, и вылупится маленькая козочка.
– Или пекарь, – добавил Утёнок.
– Может быть, – сказал Простодурсен. – Там увидим. Но одно мы знаем наверняка: утром пойдём к Ковригсену за свежими коврижками.
– Очень хорошо, – сказал Утёнок. – А может, и Октава придёт. Вдруг она ещё что-нибудь придумает.
– Давай пока поспим?
– Давай. Даже я устал.
Простодурсен и великая история золотой рыбки
Чем себя порадовать в дождь?
Однажды пошёл дождь. И с тех пор лил как из ведра. Огромные капли плюхались на землю и растекались лужами. Всё давно промокло насквозь. Но дождь это не остановило.
Простодурсен с Утёнком сидели за кухонным столом. Они уже позавтракали. Съели пудинг. Наелись. И просто сидели и смотрели на отсыревшую Приречную страну за окном.
– Нам бы радоваться, – сказал Простодурсен.
– Да уж хорошо бы, – кивнул Утёнок. – Ты рад?
– Немного, – ответил Простодурсен.
– По тебе не скажешь.
– Не скажешь, но я рад. Немного.
– А чему?
– Что у нас дом крепкий. Крыша не течёт, луж на полу нет.
– А-а. Этому я тоже рад – что крыша не течёт и луж нет.
– Надо бы нам найти себе дело.
– Это трудно.
– Трудно?
– Сам подумай – там всё залило, а ты хочешь что-то искать.
– Зачем же нам искать на улице? Мы тут найдём.
– Да, здесь хотя бы сухо. И пудинг есть. И вообще тепло.
И они стали дальше смотреть в окно. Дождь как будто отстукивал прямо по голове: по-вез-ло-вам-кры-ша-не-те-чёт.
– Пойду я тогда посплю, – сказал Простодурсен.
– Ну уж нет! – возмутился Утёнок. – Мы так хорошо сидели!
– Хорошо?
– Ещё как хорошо. Радовались, что крыша не течёт. И что луж нет. И смотрели дождь в окне.
– Ты, наверно, прав, – сказал Простодурсен. – Но лично мне надоело смотреть дождь.
– А что крыша не течёт, тебе не надоело?
– Нет, нисколечко не надоело и никогда не надоест. Пойду я всё-таки посплю.
– Ты говорил, надо нам найти себе дело.
– Я вот нашёл. Пойду посплю. Одеяло ещё не выстыло.
Простодурсен встал из-за стола и поплёлся к кровати. Спать ему не хотелось, но всё-таки хоть какое занятие. Вот если бы крыша протекала, можно было б её чинить, черпать воду, бегать с тазами и тряпками. А так остаётся только спать да дремать.
На полу валялось полено. Об него Простодурсен и споткнулся. И теперь сам валялся на полу с расквашенной коленкой.
– Скорее радуйся! – откликнулся Утёнок.
– Чему? – простонал Простодурсен.
– Что ты всего-навсего на пол грохнулся, а мог бы вообще с горы сверзиться, – объяснил Утёнок.
– А мы точно должны всё время радоваться? – уточнил Простодурсен.
– Мы не должны, – ответил Утёнок. – А тебе точно хочется спать? Давай лучше речку сделаем!
Так они нашли себе дело – строить речку. Это оказалось нетрудно. Они разложили на полу, от стены до стены, одеяло, подушки и коврик, и получилась прекрасная речка. Утёнок хотел играть в рыбаков, как будто они поймали по огромной рыбине каждый. Рыб сделал Простодурсен из двух поленьев, обвязанных верёвкой, а лодкой стал кухонный ящик. И они поплыли на рыбалку.
– Поберегись! – скомандовал Утёнок.
– Почему? – удивился Простодурсен.
– Течение очень сильное. Вдруг лодка опрокинется, и мы утонем?
– У меня клюёт! – завопил Простодурсен.
– Нет! – закричал в ответ Утёнок. – Мы ловить ещё не начали – не доплыли.
– Помогите! – снова закричал Простодурсен.
– Что опять стряслось? – удивился Утёнок.
– Там лев!
– Спасите-помогите! Где?
– Там! Видишь, вон – пасть свою разинул.
– Нет!
– Да.
– Не-е-ет!
– Да-а-а-а!
– У нас ры-бал-ка. При чём тут лев?
– Ты сам кричал «спасите-помогите».
– Конечно, кричал. Я испугался. Я львов боюсь.
– Но зачем ты пугался полена?
– Ты сказал, что это лев.
– Так это же просто полено.
– А зачем ты сказал, что оно лев?
– Я присочинил.
– А теперь ещё присочини что-нибудь приятное.
– Например?
– Например, мы плыли, плыли и приплыли в кафе.
– Да мы же ловим рыбу посреди огромной реки.
– А вот и нет, – сказал Утёнок и выпрыгнул из кухонного ящика прямо в глупую реку. Игра в рыбалку ему надоела.
Чем же всё-таки занять себя, когда лодка оказалась всего лишь ящиком, а речка – одеялом с подушками? Крыша не протекает, Приречная страна размокла и раскисла.
Утёнок залез на стул и сказал:
– Нам не хватает радостей. Это я сам догадался. Поэтому сейчас я сяду на этот стул и буду ждать, когда к нам придут гости. Вот это будет радость! Вдруг к нам сейчас кто-нибудь придёт – в прекрасном настроении, с весёлыми историями. Я уже заранее очень рад, – сказал Утёнок. – Может, даже Октава заглянет. У неё голова полна идей, она придумает, чем нам заняться.
