Ингвар Амбьернсен - Самсон и Роберто. Крутые ребята
— Ну, что ты тогда?
— Тогда я просто не знаю, что сделаю!
— Какая чушь! — сказала Улли. — Ну прямо ерундовская чушь! Вот я так, например, люблю всех на свете зверей. Всех вместе и одновременно!
— Вот это да! — пробормотал про себя Бенни, не переставая строчить в блокноте. — Чем дальше, тем лучше! Оказывается, выдра-на-все-руки любит всех на свете зверей. Всех вместе и одно временно!
Но тут ему пришлось оторваться от своей писанины и схватиться за фотоаппарат, потому что Киллвилл вышвырнул В окно второй телевизор.
Вороны между тем вошли в азарт, и в номере кипело такое веселье, что они даже икали от хохота, выкидывая со второго этажа остатки разломанного стула.
— Ну а теперь еще электропианино! — громко провозгласил Г.К. — Крэш, давай-ка сюда кувалду!
— Нет! Пожалуйста, не надо! — в отчаянии взмолился Роберто. — Пианино ужасно дорогое! Или перестаньте, или заплатите за него вперед!
Г.К. заговорщицки подмигнул ему и включил стоявший на полу магнитофон. В следующую секунду раздались ужасные звуки разбиваемого в щепки пианино.
Г.К выключил магнитофонную запись.
— Смотри, Роберто, чтобы об этом молчок!
— Не помешало бы, если ты потом за ужином немного поноешь из-за разбитого пианино. Главное, чтобы только Бенни ничего не узнал.
— Уж я поною! — облегченно пообещал Роберто, поглядывая в угол, где стояло пианино, оно было цело и невредимо.
Выйдя в коридор, они заметили, как дверь в номер фрекен Криллеберг быстро закрылась при их приближении.
— А теперь я хочу познакомить вас с нашим почетным гостем! — объявил Роберто и тихонько постучал в дверь седьмого номера, в котором жил Хельге.
— Войдите! — откликнулся Хельге.
— У меня просто нет слов! — сказал Крэш, увидев налима в ванне.
— Фа-антастика! — не сговариваясь, одновременно воскликнули Г.К. и Киллвилл.
— Я видел вас по телику! — завопил на радостях Хельге, кивая в сторону телевизора, где в этот момент шла передача о резьбе по дереву. — Сегодня ночью вас показывали по телику!
Три вороны представились ему и оставили свои автографы, расписавшись на брюхе налима.
— Вот видишь! Они живут с тобой в одной гостинице, — с гордостью сказал Роберто. — А сегодня вечером они дают настоящий рок-концерт в здании Общественного центра на горе.
И тут же кот пожалел, что сообщил эту новость.
— Я тоже туда хочу! — заявил Хельге.
— Ну, это ты зря, — сказал Роберто. — Ты же сам понимаешь, что это невозможно.
— Хочу пойти на рок-концерт! — заревел Хельге.
— С характером мужик! — сказал Г.К., когда они спускались по лестнице. — Жаль, что нельзя его взять на концерт. Перед налимами нам еще не приходилось выступать.
— Печальные дела! — сказал Киллвилл. — Он ведь не виноват, что родился под водой на глубине сорока саженей.
— Хочу на рок-концерт!
И бедный Хельге, один-одинешенек, разразился у себя в номере горькими рыданиями.
Перед обедом Самсон очистил лес, разогнав всех фанатов, потому что все обитатели пансионата решили пойти на фьорд искупаться. То есть все, за исключением фрекен Криллеберг, которая дулась на них, запершись в своем но мере, и налима Хельге, который и без того полоскался в морской воде, обливаясь горючими слезами. По дороге они встретили длинноногого фон Страуса, и тот с удовольствием присоединился к компании, потому что любил побродить по колено в воде. Он важно вышагивал по мелководью, попыхивая сигарой и выдувая большие кольца дыма. Он рассказал воронам о том, что видел перед Общественным центром. По его словам, там творилось уже настоящее сумасшествие.
— Хотите — верьте, хотите — нет, — сказал он, кашляя дымом, — но цены на черном рынке уже взлетели под сорок крон за билет. А это триста процентов от номинала. Ну, что вы на это скажете? Весь лес кишит толпами возбужденных зверей, которые непрестанно накачиваются грушевым лимонадом. Одна куница из Халлингдаля так напилась, что пришлось буквально выкачивать из нее лишний лимонад.
— Надеюсь, ты догадался повысить цены? — спросил Г.К., взмахнув крыльями.
— Да уж конечно! — ответил фон Страус. — С какой стати я стал бы сейчас устраивать дешевую распродажу. Тем более что и работы лишней прибавилось. В эту ночь я не поспал ни одной минутки. Просидел над счетами до поло вины седьмого. Не успел опомниться, уже пора открывать лавку.
Погода была прекрасная, солнечная, на небе ни единого облачка, и все были довольны и счастливы. Вороны устроили между собой воз ню на мелководье, остальные на глубине игра ли в поло.
И никто не догадывался, что в пансионате их ждет катастрофа.
5
Однако именно это их ожидало! Потому что после обеда, через несколько минут после того, как крутые ребята ушли к себе в номер порепетировать перед концертом, на втором этаже вдруг разразился ужасный, самый что ни на есть настоящий скандал. Ошибиться в этом было невозможно, бранные слова сыпались градом.
— Да что же это там творится? — спросил фон Страус, утирая салфеткой свой клюв.
Но прежде чем кто-то успел ему ответить, на лестнице раздался шум крыльев и с растрепанными перьями в столовую грозной тучей влетел Г.К. и заорал:
— Кто-то спер бас-гитару Киллвилла!
Он так трясся от ярости, что дрожал даже зеленый петушиный гребень на его голове.
— Какой ужас! — Роберто так и вскочил со стула. — Ты уверен, что она пропала?
— Конечно уверен! — злобно гаркнул Г.К. Я сам видел, как он отнес ее наверх и положил на кровать. А теперь ее там нет.
Шипя от возмущения, Роберто выскочил из комнаты.
— Я этого не потерплю! — гавкнул Самсон и стукнул лапой по столу. — Я сейчас же позвоню и вызову ленсмана.
— Нет уж! — сказал Г.К. — Не суйся не в свое дело! Кто стащил гитару, это мне до лампочки. Но нам нужно во что бы то ни стало до стать новую, и прямо сейчас! — Он взглянул на часы. — Остается три часа до начала концерта, и хотя мы никогда не начинаем точно по расписанию, время все равно поджимaeт.
— Боюсь, молодой человек, что ты не вполне отдаешь себе отчет в сложности создавшегося положения, — осторожно заговорил фон Страус. — Дело в том, что во всей округе ни один зверь не держит в доме электрической бас-гитары. Уж я — то знаю — недаром столько лет про стоял за прилавком сельского магазина!
Г.К. со злостью отпихнул ногой подвернувшийся стул и сердито закричал:
— Объясните мне кто-нибудь, зачем только мы поехали к черту на кулички давать концерт в этой дыре?
— Пожалуйста, только не сердись на нас! взмолилась расстроенная Грета. — Ведь это не мы ее украли.
— Sorry! — тотчас же извинился Г.К — Я вообще-то не скандалю, только не могу сдержаться, когда кто-нибудь срывает наше шоу.
— Понимаю, — отозвался с лестницы Роберто. — Как видно, тут действительно кто-то побывал. И фрекен Криллеберг, и Хельге — оба слышали, как кто-то ходил по коридору, пока мы были на пляже. Но они подумали, что это был кто-то из своих. Что теперь делать?
— Главное — сохранять спокойствие! — сказал фон Страус, останавливая Г.К., который уже изготовился пнуть ногой следующий стул. — Нам предстоит решить сложнейшую проблему, а для этого нужно всем сначала успокоиться. Улли, как думаешь, смогла бы ты?..
Улли отрицательно покачала головой:
— Без струн и специальной аппаратуры я не могу сделать новую бас-гитару. Вот если толь ко, может быть…
— Ну что — может быть? — не вытерпел Самсон.
— Тсс! — зашипел на него Роберто. — Улли думает.
Улли действительно думала. Она сидела не шевелясь и, зажмурив глаза, думала, изо всех сил напрягая голову.
Прошла минута. Затем вторая.
Остальные ждали затаив дыxaниe.
Наконец Улли открыла свои сверкающие маленькие глазки весело улыбнулась.
— Погоди охать! — остановил его Роберто. — Мне кажется, я догадываюсь, что задумала наша Улли! Ты думаешь о Хельге — я правильно угадал?
— Да! Хельге! Хельге! — воскликнула Улли и заплясала, вскочив на стол.
— Она сошла с ума, — сказал Г.К. — Хочет, чтобы Киллвилл исполнил партию бас-гитары на четырнадцати килограммовом налиме! — И Гц. К. закатился в припадке истерического смеха.
— Помогайте мне срывать водосточные тру бы! — выкрикнула Улли и стремглав выскочила из дома. — Скорей! Скорей! Скорей!
— Улли сделает живую бас-гитару! — воскликнула она с радостным восторгом. — Умница Улли сделает живую электрическую бас-гитару!
— Охохонюшки! — вздохнул фон Страус и печально покачал головой. — Как это ни грустно, друзья, но нужно смотреть правде в лицо: наша дорогая, всеми нами любимая Улли, очевидно, сошла с ума и начала бредить!
Когда три часа спустя зал Общественного центра начал заполняться зрителями, только очень немногие звери поверили своим глазам, большинство решило про себя, что они выпили слишком много грушевого лимонада. Потому что на сцене стояла помещенная на особую платформу просторная старинная ванна. А из ванны выглядывала голова здоровенного налима, который круглыми глазами пялился на публику. В ванне сидел Хельге, хотя его было трудно узнать, потому что Грета нарисовала на его голове зеленую полоску.
