Валерий Медведев - И снова этот Баранкин, или Великая погоня
Коренев и Тулин действительно сидели как ни в чём ни бывало в третьем ряду и даже ничуть не прятались от Марины Веткиной и Оли Захаровой.
Наконец, порыскав по всему залу, Марина и Ольга очутились перед самым первым рядом и повернулись спиной к экрану. Ольга подняла вверх руку. Шум в зрительном зале стих настолько, что Марина могла громко и внятно прознести:
- Ребята! - сказала она. - Здесь среди вас находятся, точнее сказать прячутся, два типа, которые сбежали от учебы и от труда и тем самым предали своих товарищей и интересы своей школы!!! Если им стыдно, пусть они поднимутся и выйдут из зрительного зала!..
После небольшой паузы с предпоследнего ряда поднялись двое и пошли к выходу,
- Так, - сказала Марина, - но это не те типы, это другие! Тех так просто не возьмешь!.. В то время, как мы там...
- Вы здесь, а не там... между прочим, - сказал громко из-за занавеса Баранкин. Голос его покувыркался под потолком и с непонятного направления достиг ушей Оли и Марины. Голос в одно и то же время показался им знакомым и незнакомым.
- В то время, как мы там! - с пафосом повторила Марина и замерла. Загадочный голос снова зазвучал в зале. Он сказал:
- Какое уж "мы там?".. Ты же здесь, - сказал Баранкин.
Марина снова несколько растерялась:
- Мы там! - повторила она, но уже без всякого пафоса.
- Они там! - снова поправил её Баранкин, - а мы здесь!..
- А как надо говорить? - спросила вконец растерявшаяся Марина.
- В то время, как они там!.. А мы здесь делаем вид, что ищем двух типов по фамилии Баранкин и Малинин!.. И ещё, в то время, как мы здесь, - Баранкин неожиданно замолчал.
- А что мы здесь? - спросила вконец обескураженная Марина.
- А вы здесь, - продолжал посылать свой голос сверху Баранкин. - Наверно ведь останетесь кино смотреть, только честно!..
В зале неожиданно раздался взрыв смеха. Марина и Оля переглянулись, но ничего не сказали.
- Вот сейчас ещё немного поорёте, а потом в темноте преспокойно усядетесь на стулья и будете смотреть картину "Не болит голова у дятла".
- А откуда ты, то есть, вы это знаете? - чуть не плача спросила Марина.
Баранкин молчал, наслаждаясь произведённым впечатлением. В зале продолжали смеяться.
- А кто это с нами разговаривает? - спросила Марина Ольгу.
- Кто?.. Не узнаешь, что ли, голос Баранкина, - ответила Ольга.
- Так это он с нами разговаривал, или только его голос?
- Откуда я знаю? Может он сам, а может только его голос, - сказала Ольга.
- А как же может голос без самого человека разговаривать?
- У Баранкина всё может быть, - сказала Ольга.
В зале стало тихо.
- Баранкин, это ты? - робко спросила Марина.
- Я, - ответил голос Баранкина.
- А где ты?
- Нигде... и везде, - ответил Баранкин.
- Вот и попробуй такого поймать, если он нигде и везде!
- Это вас надо ловить, а не нас, - сказал Малинин. - Вас двое, да вон ещё сидят и ждут начало кино Коренев и Тулин.
- Коренев и Тулин, вы действительно здесь? - спросила Марина.
- Нам стыдно, - ответил Тулин, не поднимаясь с места, - но мы действительно тоже здесь с Петей.
Баранкин заметил, как привлечённая дружным смехом в зале появилась билетёрша. Юра ещё раньше успел заметить, что раздвижная лестница стояла рядом с пожарной, что вела к открытому окну, через которое можно было выбраться на крышу.
- Малинин, за мной! - скомандовал Баранкин.
- А как же это, как же это, - продолжала чуть не плача в зале Марина, - ну, мы с Олей слабенькие... нас поэтому послала Фокина на лёгкие задания, а вы то ведь, вы то ведь...
- Да не переживайте вы, - стал успокаивать их Баранкин, - там всё равно никто не работает!..
В зале раздался свист и топанье.
- Сапожники!..
- Пора кино начинать!..
Здесь билетёрша быстрым шагом направилась к сцене. Баранкин быстро перелез с раздвижной лестницы на пожарную. Малинин повторил его манёвр.
- А зачем туда, а не в зал? - спросил он снизу Баранкина.
- На крыше объясню, - ответил Баранкин.
На нагретой солнцем железной крыше было блаженно тепло и спокойно. Баранкин лёг на спину и зажмурился, как кошка, у которой чешут за ушами. Малинин улёгся с ним рядом, тоже блаженно щурясь.
- А хорошо нам было с тобой жить, Малинин, до нашей Эры... сказал мечтательно Юра.
- До какой, до нашей Эры? - переспросил Костя.
- До Кузякиной, - пояснил Баранкин.
- А, - поняв, о чём идёт речь, сказал Малинин, - и до нашей Зинки Фокиной ещё лучше было. А почему мы в кино не остались? - спросил обиженно Малинин.
- Пусть думают, что в кино был и вправду мой голос, а не я сам, - ответил Баранкин, а потом ещё добавил: - Понимаешь, Костя, если мы с тобой будем сидеть в кино и смотреть фильм, а они будут работать, это будет с нашей стороны несправедливо, а если мы будем лежать на крыше и сами сочинять кинофильм, то мы будем с тобой как бы работать в киностудии, которую я бы назвал "нос-фильм"! Именно "нос", Баранкин приложил растопыренную пятерню пальцев большим пальцем к носу и добавил, - им нос!.. - а нам - фильм!.. Нос - Фильм!.. Первым начинай сочинять ты...
Баранкин потянулся опять, как кошка, и приготовился слушать.
- Жили-были, - начал Малинин, - или вернее, были-жили!.. А точнее жили-были!.. А может всё-таки были-жили?!.
Баранкин слушал эту присказку минут пять, потом спросил:
- Слушай, Малинин, ты сначала выясни для себя: жили-были или были-жили, а потом уже показывай фильм.
Малинин подумал и сказал:
- Честно говоря, я точно не знаю, жили-были или были-жили...
- Тогда заткнись, - сказал Баранкин, - и слушай и смотри, что я тебе расскажу и покажу, только поклянись, что ты никому это не перескажешь!..
Малинин поклялся. Тогда Баранкин достал из кармана спичечный коробок, из коробка достал несколько семечек от яблока, несколько зёрен пшеницы или ржи и несколько ещё каких-то зёрен.
- Мы с тобой, Малинин, родились не на той планете, - сказал задумчиво Баранкин.
- Как это не на той? - заинтересовался Малинин.
- Понимаешь, - начал разъяснять Баранкин, - я уверен, что во Вселенной есть такая планета, где дети рождаются сразу с высшим образованием...
- Как это, как это, как это? - закудахтал Костя.
- А вот так это, так это, так это, - ответил Баранкин, и тут же объяснил "как это, как это, как это" - ты слышал, конечно, такое выражение, когда о каком-нибудь музыканте говорят, что он любовь к музыке впитал вместе с молоком матери? Слышал?..
- Ну, слышал, - сказал Малинин.
- А что такое знания? - спросил Баранкин, и сам же ответил: это биохимический электрический сдвиг в мозгу школьника, а если молоко твоей матери уже заранее обогащено этим биохимическим электрическим сдвигом, то получается, что тебя кормят в общем-то не молоком, а знаниями!.. Вот в коляске, скажем, сидит младенец и сосет из бутылочки обогащённое молоко. Подходим мы с тобой к этому младенцу, которого бабушка-инопланетянка катает в коляске. Подходим мы это и говорим ему: "Агу!" А он поднимается в коляске и сидя спрашивает нас: "Вы дурачки что ли оба?! Я уже среднее образование заканчиваю всасывать, а вы мне "агу!.."
- Так ведь молоко-то может быть ещё и сгущённым, - подчеркнул Малинин слово "сгущённым" интонацией. Малинин сам придумать подобного ничего не мог, но развить любую мысль Баранкина лучше Малинина никто бы так не удосужился. Баранкин подумал и сказал:
- Это идея!.. Сгущённое молоко тянет уже на окончание любого института!..
- Так может это можно и на Земле с молоком сделать? - спросил Малинин.
- Не можно, а нужно! - ответил ему Баранкин.
- Так может ты, Баранкин, - продолжил свою мысль Малинин.
- А кто же, кроме меня!.. - согласился Баранкин. - Не те скорости на земле, не те, Малинин! - заключил Баранкин своё рассуждение.
- Не те скорости на земле, не те, Баранкин, - как эхо отозвался Малинин. Ему стало интересно жить. Когда Баранкин начинал говорить, Малинину всегда становилось интереснее жить, чем когда тот молчал.
- Или вот возьмём урожай...
- Или вот возьмём урожай, - подтвердил Малинин. - А зачем его брать, этот урожай?! - спросил Костя.
- А затем, - ответил Баранкин, - люди посеют пшеницу и овёс, посадят овощи и фрукты... а потом что?..
- Что потом? - спросил Костя себя и Баранкина, но что на это ответить, он не знал.
- А потом люди сидят и ждут, - пояснил Баранкин, - то ждут хорошей погоды, а то дождя... То всё засохло, то всё намокло...
- Точно, - согласился Малинин, - ждут... то всё засохло, то всё намокло...
- А чтобы не ждать, надо, чтобы пшеница и овёс, - Юра достал из кармана снова спичечный коробок, а из коробка опрокинул на ладонь семена пшеницы, овса, яблочные семечки и сказал: - Ты помнишь, у меня на стене висит вопрос "Может ли дерево расти так быстро, как взрыв от снаряда?.."
- Помню, - сказал Малинин.
- В этом всё и дело... Значит в фильме всё должно быть так: я - Баранкин, - бросаю в землю семечко от яблони и у всех на глазах оно моментально вылезает из земли малюсеньким ростком, тут же на глазах превращающемся в куст, куст становится яблоней, на яблоне появляются цветки, затем цветки осыпаются и начинают расти яблоки. Вот они поспевают на наших глазах и вот я, Баранкин, срываю с яблони плод и угощаю своего друга Малинина... Крупным планом на экране твоё улыбающееся лицо! Затем ты с аппетитом уплетаешь яблоко!.. И всё это за каких-нибудь пять минут!..
