Пальмер Кокс - Новый Мурзилка
- Ну, братцы, идите вперед, - скомандовал Мик. Я двинулся в числе первых. За мною шел Микробка, изображавший китайского торговца рыбою и овощами, хотя он никак не мог поладить с двумя корзинами, привязанными, по китайскому обычаю, к длинной палке. За ним следовали другие.
- Живее! Живее! - командовал Мик, поднимая кнут. Очевидно, мы были совсем похожи на китайцев, потому что настоящие китайцы, работавшие недалеко на поле, даже не обратили на нас внимания.
Дойдя до ближайшей хижины, мы остановились, отдохнули, а затем по обыкновению стали искать, нет ли в этой хижине чего-нибудь интересного. Искать пришлось недолго - на пороге хижины было разложено китайское вооружение: щиты, сабли, разные головные уборы, знамена и прочее. Тут же лежали китайские носилки, на которых в Китае носят важных сановников. Кроме того, у порога стоял небольшой осел, на которого было надето вышитое золотом седло.
- Очевидно, все это приготовлено для торжественной встречи какого-нибудь важного мандарина, то есть сановника, - пояснил Знайка.
- Вот мы и устроим шествие, - заявил Дедко-Бородач.
И многие из нас, малюток, стали уже готовиться к шествию, в то время как Чи-ка-чи приводил в порядок носилки, а Мик готовился усесться на осла.
Когда все было готово, Скок по знаку, данному Миком, затрубил в длинную трубу, и шествие двинулось в путь.
Впереди шел Скок с трубою, за ним верхом на осле ехал Мик, изображавший китайского генерала, а за ним, в качестве оруженосца, Знайка. Далее следовали носилки. Рики уселся на носилках, поддерживаемых четырьмя малютками-носильщиками. Он заявил, что будет считаться отныне мандарином, то есть важным китайским сановником. Перед носилками мандарина, то есть Рики, шел Микробка, держа в руках большую китайскую грамоту и громко выкрикивая;
- Сторонитесь! Сторонитесь! Великий мандарин едет!..
Носилки окружали со всех сторон оруженосцы, со знаменами и ружьями.
На других носилках, попроще, уместился я, Мурзилка. Но эти носилки оказались ужасно неудобными: это были просто корзины, прикрепленные веревками к бамбуковой палке, и когда Чи-ка-чи и Микробка подняли палку, я чуть было не закричал. Так мне было неудобно сидеть.
Но все-таки пешком я идти не мог - на мне были надеты ужасно некрасивые китайские туфли с высокими деревянными подошвами, которые давили мне ноги. И мне волей-неволей пришлось примириться с неудобным сидением в корзине.
Шествие двигалось быстро вперед. Все были очень довольны. Только мне, несчастному, все труднее и труднее становилось сидеть в очень неудобной корзине. Я стонал, вертелся во все стороны, стараясь поместиться поудобнее но все было напрасно.
Наконец я не вытерпел и закричал:
- Остановитесь! Остановитесь! А то я в этих носилках превращусь совсем в котлетку...
Так как эти слова были произнесены мною не по-китайски, то на мои крики не обращали внимания.
Не прошло и десяти минут, как Мик заметил, что за нами погнались настоящие китайцы. Он выстрелил из револьвера и крикнул:
- Берегитесь! Спасайтесь!
Все бросились бежать. Носильщики уронили при этом носилки, и наш мандарин Рики вместе с носильщиками очутился на земле.
- Это совсем не по-китайски! - кричал сердито Чи-ка-чи. - Если б у нас, в Китае, были такие скверные носильщики, их бы сейчас наказали бамбуковыми палками, - продолжал он.
Кое-как подняв носилки и усадив опять Рики, все снова пустились бежать. Но носильщикам, очевидно, не под силу была тяжелая ноша: они опять споткнулись.
Между тем крики преследовавших нас настоящих китайцев раздавались все ближе и ближе. Тогда мы, бросив носилки, ружья и знамена, все обратились в бегство.
Бежал и я, хотя мои китайские башмаки ужасно стучали и я то и дело спотыкался и падал.
Но вот мы наконец добрались до берега, вскочили все в джонку и спустя три минуты уже были в открытом море.
После этого приключения мы решили, что в китайцы мы, лесные человечки, не годимся. Сняв костюмы, мы сложили их опять в джонку и продолжали путь уже в наших собственных костюмах.
- Что это не видать ни Мика, ни Рики, ни Заячьей Губы? - спросил как-то утром Микробка.
- Они заняты делом, - ответил Знайка и улыбнулся. - Каким делом? пристали к нему остальные. Знайка долго не хотел говорить. Он все повторял:
- Это тайна! Вскоре вы все узнаете... Наша компания удовольствовалась этим ответом, но я решил во что бы то ни стало узнать, что это за тайна, которую от нас скрывают. И я узнал! Узнал от самого Мика.
- Мы с Рики занялись дрессировкою больших птиц, которые живут на этом острове, - сказал он мне.
- Дрессировкою? Это что за штука такая - дрессировка? - спросил я.
- Дрессировка, - пояснил Мик, - это обучение животных. Видал ты, как обучают собак прыгать через обруч, охотиться за птицами, приносить разные вещи и тому подобное?
- Видал.
- Так вот, мы с Рики занялись дрессировкою птиц: желаем приучить их заменять нам лошадей, возить нас в саночках и даже попробуем научить их возить нас по воде: запряжем их в лодки и заставим тащить эти лодки по воде.
- Вот как! И ты не шутишь?
- Нет, вот завтра увидишь.
Действительно, на следующий день Мик с Рики вывели на лужайку огромных птиц.
- Вот наши дрессированные птицы! - сказал он, Спустя несколько минут Рики громко крикнул Скоку;
- Притащи-ка мои сани!
Скок немедленно принес маленькие саночки, сделанные самим Рики из тростника. Рики запряг птицу в эти саночки, протянул ей в клюв веревку, точно вожжи, уселся в свои саночки и, держа в руках длинную удочку вместо хлыста, крикнул:
- Пошел!
Птица послушно двинулась вперед, сначала медленно шагая по земле, а затем, взмахнув крыльями, пустилась бежать с такою быстротою, что Рики едва мог ее удержать.
Вслед за тем и другие птицы были точно так же запряжены в маленькие самодельные саночки и колясочки.
Мы все с удивлением смотрели, как Рики, Мик, Заячья Губа, Дедко-Бородач, Ведун и некоторые другие катались на своих дрессированных птицах.
- Подождите, завтра мы вам еще не то покажем! - хвастал Мик. - Завтра мы по воде проедемся!
На следующее утро Мик спустил в воду лодку очень странного вида. На лодке стояло прикрепленное к ней деревянное чучело лошади, на которое Мик уселся верхом, точно на настоящую лошадь, привязав раньше к лодке на длинной веревке большую птицу.
- Я привык всегда ездить верхом, как настоящий всадник, и потому соорудил себе лодку наподобие коня, - пояснил Мик.
Птица, запряженная в Микину лодку, все время мирно стояла на берегу.
Но достаточно было Мику свистнуть, как она взвилась на воздух.
- Смотри, Мик, она унесет тебя в облака, - крикнул я ему. Но Мик только улыбнулся.
- Нет, я все предусмотрел и привязал птице к ногам две гири, так что она высоко не может подняться и будет все время летать над водою. Но чтоб она все-таки не поднялась слишком? высоко, у меня в руках вожжи, и и ими придерживаю моего воздушного скакуна. Действительно, конь-лодка Мика плавно и тихо двигалась по воде. Менее удачны были полеты доктора Мазя-Перемаза и других: пущенные ими на воздух птицы сразу поднялись высоко и чуть было не свалили в воду своих всадников. Но в этот раз все обошлось благополучно.
- Знаете что, братцы, - предложил вдруг Мик, - устроим-ка мы гонки при помощи наших птиц. Кто первый доберется до противоположного берега, тому мы дадим приз.
- Ура! - закричали все,
И мы тотчас принялись дрессировать остальных птиц, строить лодки-саночки и вообще готовиться к гонкам.
Я, конечно, очень усердно распоряжался.
В назначенный час все участвующие в гонке собрались на берегу. В первых саночках поместился Рики, в следующих Знайка и Скок, в-третьих - я, Мурзилка, и Микробка. Затем следовал Мик на своем коне-лодке, Заячья Губа и другие. Доктор Мазь-Перемаз, не достав лодки, сел на простое бревно и привязал к нему свою птицу.
- Готово? - спросил Мик, когда уже все собрались.
- Готово! - ответили мы в один голос.
Тогда Мик выстрелом из револьвера дал сигнал, то есть знак, что гонка началась и что все должны тронуться.
Тут произошло то, чего никто не ожидал.
Напуганные выстрелом птицы сразу поднялись в воздух и понеслись быстро вперед.
Но так как к ногам всех птиц были привязаны гири, то они не могли долго удержаться высоко в воздухе и скоро начали спускаться все ниже и ниже. При этом, однако, они летели с такою быстротою, что и Мик, и Мазь-Перемаз, и Рики, да и все мы очутились среди волн,
- Стой! Стой! Стой! - кричал Мик, но его птица летела, не обращая никакого внимания на крики седока, и подняла его опять на воздух вместе с его конем-лодкою.
Точно бешеные летели птицы, не слушаясь нисколько нас, гонщиков. А между тем мы едва держались: нас так и бросало волнами то в одну, то в другую сторону.
