Игорь Фарбажевич - Воробей господин Чириков
- Привет, сизые! О чем разговор?
- Да вот, не знаем, как поступить... - ответил ему самый старый голубь и показал в мусорном баке несколько деревянных ящиков с надписью: "Гранаты".
- Ничего себе, находочка! - испугался воробей. - Быстро разлетелись!
Господин Чириков в панике заметался по двору.
- Что случилось? - спросила его Степанида.
Об этой овчарке надо рассказать подробней.
Родилась она в деревне. О немецких корнях своей породы понятия не имела. Всю жизнь представлялась русской собакой и терпеть не могла (даже предпочитала уклоняться от встречи), когда к ней подходил знакомиться какой-нибудь Чарли, Джерри, Лорд или Денди.
"Зачем называться тарабарским именем, если живешь в России? недоумевала она. - Представить невозможно, чтобы где-нибудь в Европе гавкали Иван да Марья, Князь или Жучка! К чему заискивать перед Западом?.. Шарик, Бобик, - куда как красиво!.."
Питалась она тоже вполне патриотично: сухие горошины "педи-гри" не признавала, зато с аппетитом ела блины со сметаной и отварную картошку, заправленную подсолнечным маслом. А вот американские окорочка не брала в рот принципиально!
Так и жила немецкая овчарка в русской семье...
Узнав от господина Чирикова о страшной находке у мусорного бака, Степанида заволновалась:
- Я так и знала!.. Никакие они не туристы! Они - террористы!
- Сядь здесь, - приказал ей господин Чириков, - и никого не подпускай близко! - А сам полетел в районное отделение милиции.
Степанида рванула поводок из рук Бочкиной и в три прыжка очутилась возле мусорки.
Одна пожилая немецкая дама, обратив свой взор на Степаниду, с восторгом воскликнула её хозяйке:
- Гутен таг! Какой у вас чудесный овчарка! Неужель настоящий немецкий порода? О, зеер гут! - и тут же защелкала фотоаппаратом на память.
Этого Степанида вынести не смогла. Она совершила ещё один прыжок и бросилась на немецкую даму.
- Пфуй! - испуганно завизжала немка. - Зу хилф!.. Карауль!..
Однако, на помощь ей никто не поспешил, наоборот: все туристы кинулись к автобусу. Но не тут-то было! Двери машины, как назло, автоматически закрылись. Степанида оставила даму в покое и выжидательно развернулась к более крупным террористам.
Понимая, какую угрозу представляет их разгневанная четвероногая соотечественница, фрау и фройлены пытались укрыться за автобусом, а все герры быстренько рассредоточились по двору.
Бледная Бочкина замерла истуканом. Она лишь беспомощно вращала глазами, глядя, как её собака гонялась за туристами.
- Я вам покажу! - рычала Степанида, хватая самых неповоротливых за шерстяные рукава, замшевые борта, джинсовые брючины и кожаные сумки. - Вон отсюда!
Это надо было видеть! Солидные фрау, не хуже кошек, запрыгивали на деревья, перепуганные фройлены - воробьями взлетали на пожарные лестницы, а лощеные герры со страху прятались в мусорных баках.
Пока Степанида устраивала весь этот переполох, - в отделении милиции дежурный хвалил господина Чирикова за бдительность, жал ему крыло, срочно звонил в специальные городские самые спешные службы помощи.
И вскоре в наш двор понаехало множество машин: от милицейских и пожарных - до "Скорой".
Тут из подъезда вышел водитель с горячим обедом в целлофановом пакете.
Он крикнул Степаниде: "Место!", - сел в автобус, открыл двери, погрозил пальцем старухе Бочкиной и пообещал им обеим большие неприятности от немецкого посольства - через громкоговоритель.
Бочкина пробормотала лишь: "О, майн Гот!".
А из подъездов, люков, углов и подвалов - под вскрики хозяек, под свист и улюлюканье мальчишек, - бдительные граждане двора стали выводить террористов, обезвреженных с помощью мокрых простыней и бельевых веревок...
В этот момент прибыли самые главные городские специалисты по взрывам. Пожарные нацелили на мусорный бак шланги, специалисты окружили его и действительно обнаружили внутри деревянные ящики с фабричной надписью: "Гранаты".
- Молодец, Чириков! - снова пожал ему крыло капитан Моськин. Настоящий орел! Буду просить начальство представить тебя к награде.
Господин Чириков был немного смущен и очень горд, хотя сравнение с орлом его несколько задело.
- Спасибо хоть "решкой" не назвал!.. - нахально ответил он капитану.
- Вот так всегда, - в полный голос заворчал самый старый голубь. Открытие делают одни, а награждают других...
- Не обращай на них внимания, - сказал воробью капитан Моськин. Из-за таких и мне не дают звание майора. Прорвемся, Чириков!..
Милиция и пожарные тут же оцепили все четыре дома, и через автобусный громкоговоритель было велено всем жильцам немедленно покинуть на время свои квартиры, а немецким туристам срочно покинуть двор.
Автобус быстро развернулся, обдав граждан клубами сизого дыма, и увез немцев, пострадавших первыми, прочь.
Во дворе тут же началась паника. Жильцы стали спешно выходить из своих квартир в наш двор. В руках у взрослых были сумки с наспех захваченными вещами, пакеты с продуктами и документами. Дети несли кошек и другую живность. Собаки бежали следом.
Эвакуация прошла без приключений. Можно даже сказать - почти весело и даже с музыкой: в одной из пятиэтажек справляли свадьбу, и гости, во главе с женихом и невестой, вышли на улицу под аккомпанемент гитары и аккордеона.
Беда сплотила жителей. Пели песни, двор кричал молодым:"го-орько!", те целовались.
Все было по-военному быстро и четко. Специалисты со всеми предосторожностями достали из мусорного бака опасную находку и принялись "просвечивать" её взрывоискателем.
К их удивленью (и, к радости жильцов), - никаких гранат в ящиках не обнаружили. То есть, гранаты в них оказались - только не боевые, а наполовину сгнившие.
Тут все обратили взоры на владельца супермаркета.
Он и объяснил, что получил накануне партию испорченных фруктов, часть которой пришлось выбросить в мусорный бак. А куда ж еще?..
Тогда капитан Моськин посмотрел в глаза господину Чирикову и с сожаленьем заметил:
- Не быть тебе орлом, Чириков!..
На что тот с сожаленьем ответил:
- Как и вам - майором, товарищ капитан!
Лихо срезал!
История девятая.
ФОТОПТИЧКА
Однажды осенью на Детской Площадке появился фотограф.
Он принес старинный фотоаппарат на треноге и предложил всем детям и родителям сфотографироваться на фоне детского городка и качелей.
Желающих набралось много. Кто-то фотографировался один, а кто-то - с друзьями. Фотограф засовывал голову под черное покрывало и наводил резкость. Затем становился рядом с треногой и, перед тем как спустить затвор, открывал колпачок на объективе и тонким пронзительным голосом объявлял, словно клоун в цирке:
- Минуточку внимания!.. Сейчас вылетит птичка!..
И, к удивленью всех, птичка действительно вылетала. Совершив круг над фотографом, она возвращалась в фотографический ящик и ждала очередного объявления.
На вид птичка-игрушка была такая: маленькая, как ласточка, на голове торчал пушистый султан, белоснежная грудь искрилась перламутром, крылья переливалась всеми цветами радуги, а хвост был посеребрён.
Фотографу досталась она в наследство от деда, который тоже был фотографом. А к тому она попала от его прадеда. Словом, было ей не меньше двухсот лет.
Служила она у фотографа честно, вылетала из-под черного покрывала по многу раз на дню и распевала при этом незатейливую песенку:
Не чихните, не моргните!
На мгновение замрите!
Раз, два, три!
И - вся работа!
Поглядим,
какое фото!
Фотограф был очень доволен своей птичкой. Он изъездил вместе с ней почти все города на свете.
И вот в нашем дворе произошло событие, которое до глубины души расстроило фотографа.
Ну-ка, вспомним начало этой истории...
"Однажды осенью на Детской Площадке появился фотограф..."
Вот-вот! Дальше - не обязательно. Начнем ещё разок...
"Однажды осенью..."
Стоп-стоп! Именно: осенью.
В те минуты, когда у Детского городка выстроилась очередь из желающих сфотографироваться - над нашим двором появилась грачиная стая. И в тот самый миг, когда преданная фотографу птичка, в очередной раз вылетела из-под черного покрывала - с небес донесся голос Старшего Грача:
- С нами, с нами! В теплые края!
Фотоптичка на мгновенье растерялась, повертела серебристым хвостом и вдруг - взмыла к небу.
Фотограф закричал:
- Куда же ты?!.. Вернись!
Но она даже не обернулась.
Фотограф заплакал.
Все стали его успокаивать и говорить, что и без фотоптички они согласны фотографироваться. Но он был безутешен.
- Как же я буду без неё жить? А работать?.. Ведь скажи я теперь: "Замрите! И - вылетит птичка!..", - в глазах людей я окажусь просто лжецом! Кто же после этого станет у меня фотографироваться?!..
- Так не говорите эту фразу! - стали советовать ему и дети, и взрослые.
- Да вы что?! - удивленно воскликнул он. - Разве настоящий фотограф обходится без этих слов?..
