Юрий Яковлев - Кепка-невидимка
- Руки вверх! - крикнул бородатый. - Стреляю без предупреждения!
Прапорщик поднял руки.
- Слушайте меня внимательно! - приказал нарушитель. - Сейчас вы поможете нам перейти границу. Это цена за вашу жизнь. Согласны?
- Нет! - ответил прапорщик.
- Есть еще одна возможность. Вы можете уйти вместе с нами. Получите большое вознаграждение. Подумайте.
- Нет! - прозвучало в ответ.
- Считаю до трех, думайте! - с этими словами бородатый поднял пистолет. - Раз, два...
В следующее мгновение он с криком опустил руку, пистолет упал на землю.
Прапорщик увидел Федю, который стоял за спиной нарушителя, держа в руке здоровую палку.
На крик сообщника к полянке устремился пассажир. Но, увидев мальчика и пограничника, попятился. И вот уже ветки за ним сомкнулись.
- Все здесь? - спросил пограничник Федю, когда два нарушителя с руками, связанными за спиной, стояли на полянке.
- Их было трое! - тревожно ответил тот.
- Через десять минут, - прикинул прапорщик, - он будет на границе.
- Он не должен уйти! - воскликнул мальчик.
- Скорее за ним, Федя! Я с пленниками двинусь следом. Гвидон пойдет с тобой. Вот тебе ракетница - будешь подавать сигналы.
- Вперед! - скомандовал прапорщик.
Гвидон побежал рядом с мальчиком. Он был опытным пограничным псом быстро взял след пассажира и нетерпеливо рвался вперед. Феде приходилось удерживать его - длинный брезентовый поводок натянулся, как струна.
Через несколько минут между деревьев мелькнула спина пассажира. Он бежал, спотыкаясь и хватаясь за стволы деревьев.
- Стойте! - отчаянно крикнул Федя и поднял руку с ракетницей.
Треснул выстрел - красный комок огня устремился в голубизну утреннего неба.
- А это уже ни к чему, - спокойно произнес пассажир и повернулся к мальчику.
Вместо лукошка с ягодами в его руке был зажат маленький черненый пистолет.
- Надеюсь, ты все понимаешь, мальчик?! - жестко спросил пассажир.
- Все... понимаю... - произнес Федя. И тихо приказал собаке: Гвидон, прячься!
- А раз понимаешь, - сквозь зубы процедил враг, - стой на месте. Шевельнешься - буду стрелять.
Но в следующее мгновение Федя исчез.
Пассажир пристально смотрел на елочку, под которой только что стоял мальчик. А голос невидимого Феди прозвучал совсем в другом месте:
- Бросай оружие!
Пассажир резко повернулся на голос.
Но за его спиной раздался треск выстрела, и новая ракета взвилась ввысь.
Вдруг послышался дробный грохот, зашумела листва, деревья закачались, как от урагана, и на полянку, Где стояли мальчик и пассажир, стал опускаться вертолет.
- Бросай оружие!
На этот раз голос донесся с неба - это пограничники через усилитель отдавали приказ врагу.
- Какое оружие? Я отдыхающий. Вот мое лукошко... - растерянно бормотал пассажир и быстро отбросил в сторону пистолет а коробок с секретной пленкой.
Федя снял кепку-невидимку и сразу возник перед пассажиром. В ту же секунду из кустов к нарушителю ринулся Гвидон. Ловким прыжком сбил с ног пассажира и передними лапами встал ему на грудь.
Из приземлившегося вертолета бежали пограничники.
Они окружили пассажира. Тот пытался что-то объяснить им, улыбался, размахивал руками. Но скоро руки его оказались за спиной, крепко связанные шнуром. А улыбка, фальшивая, похожая на гримасу, улыбка исчезла с лица.
Федя и Гвидон нырнули в кусты и вскоре вернулись с трофеями - в руках мальчика был вражеский пистолет и коробок с пленкой.
На поляну со своими пленниками вышел прапорщик Дыня. За поясом у него торчали два трофейных пистолета.
А дальше события развивались быстро и четко. Пограничники посадили вражеских разведчиков в вертолет. И, наконец, туда по лесенке поднялись три друга - Федя, Гвидон и прапорщик Дыня.
В полную силу заработал могучий подъемный винт. Вертолет плавно оторвался от земли и поплыл над лесом.
Прапорщик повернулся к своему юному другу и сказал:
- Не знаю, удастся ли тебе, Федя, посетить таинственную Атлантиду, но скажу одно: из тебя выйдет хороший пограничник. Даже без кепки-невидимки!
...А пионерский костер запылал сильней, словно своим пламенем салютовал Феде Гуляеву.
Ребята сидели тихо, все еще находясь под впечатлением рассказа Гоши. И каждый из них как бы спрашивал себя: а смог бы я? И в юных сердцах созревала уверенность: смогут.
Вдалеке запела труба.
