Любовь Воронкова - Собрание сочинений в трех томах. Том 1. Волшебный берег: Повести и рассказы
«— Учитель, расскажи нам о таком героическом подвиге, который остался прославленным навеки!
— Хорошо, — согласился Аристотель, — я расскажу вам о многих подвигах, совершённых эллинскими героями, — о битве при Саламине, о битве при Марафоне… Но сначала расскажу о подвигах Леонида, царя спартанского».
События, о которых лишь коротко упоминается в «Сыне Зевса», настолько поразили воображение писательницы, что они вновь ожили в книге «Герой Саламина».
Эта книга — большая удача Любови Фёдоровны Воронковой. Здесь новыми гранями открылся её талант в труднейшем жанре, жанре исторического повествования. И если в её первой исторической повести о царе Кире и о Мессенских войнах ещё ощущается некоторая скованность, строгое следование Геродоту и Павсанию, если в романе об Александре Македонском заметна некоторая перегруженность событиями, то в повести «Герой Саламина» всё соразмерно, всё построено прочно, написано чистым, прозрачным языком, как её лучшие детские книги.
Уже с первых страниц повести мы входим в бурную, полную беспокойств и тревог жизнь Афинского государства. На собрании граждан страны решаются главнейшие вопросы их жизни. Мы слышим шум толпы, горячие споры, обнаруживаем непримиримую борьбу мнений. И, захваченные событиями, которые волнуют эллинов, принимаем в них самое живое участие, становясь на сторону одних, осуждая других…
На древнюю Элладу двинул несметные полчища персидский царь Ксеркс. Скорей всего, ему бы удалось завоевать и Афины и Спарту — ведь почти все остальные города-государства покорились ему, если бы не Фемистокл, вождь афинских демократов. Он сумел поднять соотечественников на борьбу против врага, вселить в их сердца веру в победу, и победа пришла.
С большим мастерством описывает Любовь Фёдоровна события тех лет и действующих в повести героев с их неожиданными поворотами судьбы. Здесь запоминается каждый. Прекрасна жена Фемистокла Архиппа, сильная и чуткая, умеющая поддержать близких в самую трудную минуту. Удачен и друг Фемистокла Эпикрат, оказавшийся верным ему до конца.
Не только образы друзей Фемистокла, но и его врагов оставляют сильное впечатление.
Но особенно убедительно и психологически достоверно нарисован портрет главного героя Фемистокла. Он весь в действии, в движении. Меняются времена, идут годы — другим становится и он. Лишь в одном Фемистокл остаётся неизменным — в своей любви к родине.
Казалось бы: далёкие времена и земли иные, совсем непохожие на наши. Но почему нас волнует эта повесть?
Да потому, что написана она талантливым художником. И учит любви к своей родине. Верности ей до конца.
Книги Любови Фёдоровны не стареют и не забываются. Они прочно вошли в золотой фонд советской детской литературы.
Валентина ПутилинаПОВЕСТИ
Маша-растеряша
(рис. Г. Валька)
Жила-была девочка Маша.
Утром встало солнышко, заглянуло в окно.
А Маша спит.
Пришла мама:
— Маша, поднимайся,
Маша, одевайся!
Светит солнышко с утра,
в детский сад идти пора!
Маша проснулась, открыла глаза:
— Встану — не устану.
Я немножко полежу
да в окошко погляжу.
А мама опять:
— Маша, поднимайся,
Маша, одевайся!
Нечего делать — надо подниматься, надо чулки надевать.
Оглянулась Маша — а чулок-то нет!
— Где же, где мои чулки?
Обыщу все уголки.
Их на стуле нет,
И под стулом нет,
На кровати нет,
Под кроватью — нет…
Ищет Маша чулки, никак не найдёт.
А кошка на стуле мурлычет-приговаривает:
— Ищешь, ищешь — не найдёшь,
А разыщешь — так пойдёшь.
Надо вещи убирать —
Не придётся их искать.
И воробьи за окном Машу поддразнивают:
— Опоздаешь, Маша,
Маша-растеряша!
А Маша всё ищет:
— И под стулом нет,
И на стуле нет…
Да вот же они — у куклы в кроватке!
Мама спрашивает:
— Маша, скоро?
А Маша отвечает:
— Надеваю чулки,
Обуваю башмаки.
Заглянула под кровать, а там только один башмак стоит, а другого нет!
— Под кроватью нет,
На кровати нет,
И за шкапом нет,
И под шкапом нет…
А кошка ходит, всё своё мурлычет-приговаривает:
— Ищешь, ищешь — не найдёшь,
А разыщешь — так поймёшь.
Надо вещи убирать —
Не придётся их искать.
Подошёл к окну петушок и запел:
— Опоздаешь, Маша,
Маша-растеряша!
Стала Маша просить петушка:
— Петушок, петушок,
Разыщи мой башмачок!
Петушок поискал-поискал — нет башмачка во дворе.
А башмачок-то вот где — на столе стоит.
Мама спрашивает:
— Маша, скоро?
А Маша отвечает:
— Вот надену платье
И пойду гулять я!
А платья тоже нет нигде!
— В чём пойду гулять я?
Потерялось платье!
Платье в горошину, —
Куда оно положено?
И на стуле нет,
И под стулом нет…
А кошка всё своё мурлычет-приговаривает:
— Ищешь, ищешь — не найдёшь,
А без платья не пойдёшь…
Надо вещи убирать —
Не придётся их искать…
Опоздаешь, Маша,
Маша-растеряша!
Но тут Маша увидела своё платье. Обрадовалась:
— Платье в горошину
На полочку заброшено!
Мама говорит:
— Больше ждать я не могу!
А Маша отвечает:
— Я бегу-бегу-бегу!
Бежит Маша в детский сад, торопится.
А ребята в детском саду уже позавтракали и пошли гулять. Они увидели Машу и закричали:
— Опоздала, Маша,
Маша-растеряша!
Солнечный денек
(рис. А. Парамонова)
БЕДОВАЯ КУРИЦА
Таня спала под светлым ситцевым пологом. Утром к маленькому сенному оконцу подошёл петух — да как запоёт!
Таня и проснулась. Она подняла полог, посмотрела в оконце — солнышко уже высоко.
Таня слезла с постели и в одной рубашонке вышла во двор.
На дворе мать кормила кур:
— Цып-цып-цыпа-а-а!
Со всех сторон — и с усадьбы, и с улицы, и со двора — бежали и летели куры. Они хлопали крыльями и кудахтали.
— Ну, как, Танюша, спала? — спросила мать. — Видно, крепко? Моя бригада уже наработалась — мы целый луг скосили и валы разбили, а ты только-только глаза открыла! Ну, расскажи, какие тебе сны снились.
Таня посмотрела на синее небо, на зелёные берёзы… Посмотрела матери в лицо, в её весёлые глаза, улыбнулась и сказала:
— Не знаю.
Куры расторопно клевали корм. А одна — рябая, мохноногая — опоздала. Она спешила откуда-то издалека — шею вытянула, крылья распустила — да впопыхах и налетела на Таню. Таня даже покачнулась.
— Вот бедовая! — сказала Таня. — Людей с ног сшибает.
А мать засмеялась и поцеловала Таню в тёплые светлые завитки на макушке.
— Эх ты, — сказала она, — хохлаточка моя! С курицей не справилась! Беги умойся да платье надень, а то бабушка скоро завтракать позовёт.
ЛАСТОЧКИ
Таня прошла через двор к палисаднику. Возле сирени на самом солнцепёке росли в палисаднике весёлые цветы мальвы. Таня подняла голову к розовым бутонам, — как они высоко растут! — взялась рукой за шершавый стебель; стебель покачнулся, и капелька росы из алого цветка упала ей прямо на лицо.
— Ещё один расцвёл! — закричала Таня. — Мамушка, гляди — самый красный развернулся! Вот бы наш папка поглядел, если бы жив был, — он бы обрадовался!
Мать сжала губы и ничего не ответила. У Тани отца не было — он погиб на войне.
— А что, не правда? — сказала Таня. — Не обрадовался бы? А ты сама всегда говорила, что папка эти цветы любил!
— Любил, — ответила мать.
С шумом пролетела стайка маленьких чёрных ласточек, нагрянула на старую берёзу.
— Любил он эти цветы… — повторила мать, — и ласточек любил. Ишь как кричат, как рты разевают! Уже оперились, а всё ещё у матери корму просят.
