Генри Винтерфельд - Детективы в тогах
- Замолчи! - резко оборвал его Муций. - Привидения не сидят по утрам в шкафах. Я открываю, посвети мне.
Антоний направил фонарь на дверь шкафа, но рука его дрожала, и слабый свет прыгал, как блуждающий огонек, вверх и вниз по стене. Из шкафа последовала новая порция сдавленного хрипа. Ключ торчал в замке снаружи. Муций смело повернул его, рванул дверь и отпрянул в изумлении.
В шкафу сидел Ксантипп, связанный, как узел старого тряпья. Его руки были стянуты за спиной, а лицо было обмотано полосками покрывала так, что виднелись только глаза и всклокоченные волосы.
- Ксантипп! - выдохнули мальчики.
Из-под кляпа понеслось раздраженное карканье.
- А почему он сидит в шкафу? - спросил Флавий.
Ксантипп заклокотал наподобие гуся.
- Он хочет выбраться оттуда, - сделал вывод Антоний.
Муций неожиданно очнулся.
- Что вы стоите как болваны, - закричал он на остальных. - Нельзя же оставить его здесь! Давайте, помогите мне! Все вместе!
Ксантипп был втиснут в узкий шкаф, и мальчикам с трудом удалось вытащить учителя совместными усилиями. Он мешком свалился на пол, яростно рыча. Муций развязал кляп, склонился над учителем и участливо поинтересовался:
- Как вы себя чувствуете?
Вместо ответа Ксантипп закрыл глаза и тяжело вздохнул.
- Он умирает, - отметил Антоний.
При этих словах Ксантипп снова открыл глаза и свирепо зарычал:
- Во имя Юпитера и всех богов! Почему вы так долго ждали? Я чуть не задохнулся. Быстро развяжите меня! Я уже не чувствую ни рук, ни ног. Возьмите нож на кухне.
Антоний и Публий сумели распутать веревки вокруг ног Ксантиппа. Большим хлебным ножом, который Флавий принес из кухни, Муций освободил руки учителя.
Ксантипп осторожно подвигал руками и начал сжимать и разжимать пальцы, тихо постанывая.
- Помогите мне! - приказал он своим ученикам. - Я не могу встать.
Мальчики подняли его и отвели к кровати, на которую он в изнеможении опустился. Спустя немного времени Ксантипп начал ощупывать правую ногу, и лицо его исказилось от боли.
- Нога! - пожаловался он. - Наверное, вывих. Ну, конечно, она распухла. Ох-хо-хо! Я не смогу стоять на ней. - Затем его руки потянулись к голове, и он воскликнул: - Шишка! Так я и думал. И какая шишка! Выпуклость почти круглая, значительного диаметра.
Он протянул руку к полке над кроватью за маленьким отполированным металлическим зеркальцем и мрачно уставился в него.
Муций почтительно покашлял, затем рискнул задать вопрос:
- Как случилось, что вы оказались в шкафу, учитель?
Ксантипп окинул мальчиков долгим скорбным взглядом.
- Прошлой ночью на меня напали, - со вздохом ответил он,
ВОР-МАТЕМАТИК
- Напали? - эхом отозвались ученики.
- Кто это сделал? - поинтересовался Юлий.
- Они хотели убить вас? - Антоний буквально бурлил энтузиазмом.
- Потише, пожалуйста! - прокаркал Ксантипп. Он все еще хрипел. - Кто преступник - мне не известно. Я был уже в кровати и крепко спал. Посреди ночи меня разбудили шаги в соседней комнате. "Кто там?" - позвал я, но ответа не последовало. Я вскочил с кровати и пошел посмотреть, в чем дело. Это было глупо с моей стороны: мне следовало сначала зажечь светильник в той кромешной тьме. Внезапно кто-то в меня вцепился. Я попытался ухватить его за горло, но он был сильнее и швырнул меня на пол. Не успел я подняться, как получил сильный удар по голове и потерял сознание.
- Надо же! - выдохнул Антоний.
Ксантипп бросил на него суровый взгляд и продолжал:
- Очнулся я в шкафу, связанный, с кляпом во рту. Я слышал, что грабитель долго рылся в моих вещах, как будто искал что-то. Наконец он ушел. Потом мне показалось, прошло сто лет, прежде чем я услышал, что вы пришли. Но я не мог позвать вас из-за кляпа во рту. Если бы вы не освободили меня, еще немного - и я бы, безусловно, задохнулся в этом шкафу.
Он с беспокойством снова потрогал шишку на голове, потом ощупал больную ногу и застонал.
- Совершенно ничего не понимаю, - сказал он. - Что у меня можно украсть?
- Возможно, вор... - осмелился начать Юлий.
- Я далеко не Крез10. Кроме того, те деньги, что у меня есть, я не держу в доме. Хотя никогда не знаешь... Уберите здесь все, мальчики. Тогда мы увидим, что пропало.
Мальчишки рьяно принялись за дело. Они поднимали мебель и книги, расставляли столы, стулья и ящики по своим местам. Ксантипп со своей кровати руководил работой. Ставя на место каждую книгу, футляр или картинку, они громко выкрикивали их название, а Ксантипп записывал стилем на табличке. Наконец они собрали разбросанные таблички и положили их на место в сундук, который грабитель перевернул вверх дном.
Когда порядок был восстановлен, Ксантипп задумчиво посмотрел на свой список. Наконец он объявил с некоторым удивлением, что пропало несколько учебников по математике и две-три маловажные картинки.
- Странно, - сказал он, покачивая головой. - Все это не должно представлять ценности для грабителя. - И, вздохнув, добавил: - Но для меня это серьезная потеря. Исчез мой добрый старый Пифагор и второй свиток математических записок Евклида. И мой собственный монументальный труд об острых углах в тупоугольных треугольниках.
Ксантипп совсем сник и обвел страдальческим взглядом своих учеников. Антоний, казалось, проникся его печалью и решил утешить учителя:
- Возможно, грабитель изучает математику, но у него нет денег на книги. Он услышал о том, что вы известный математик, и вот пришел сюда и ударил вас по голове...
Но Ксантипп велел ему замолчать, а Публнй поднял Антония на смех:
- Никогда не слышал о грабителях, изучающих математику.
У Флавня была своя идея, и он ее робко выдвинул:
- Может, вызовем стражу?
Ксантипп и слышать об этом не хотел.
- Пожалуйста, давайте держаться от стражи подальше. Я знаю этих ребят: только позволь одному из них сунуть сюда свой нос, тут же будут неприятности. Мне известно, как они работают. Вопросы и еще вопросы, и так без конца, пока не высушат меня, словно лист папируса. Весь день они будут рыться в моих вещах, перевернут все вверх дном, найдут множество улик, только вора ни за что не поймают...
- Да, они ужасно тупы, - подхватил Антоний. - Я как-то раз спросил одного стражника на Форуме, который час. Он как баран уставился на большой солнечный циферблат с обратной стороны ростры11 и, наконец, произнес: "Не знаю". Тогда как раз шел дождь.
- Слишком много болтаешь, - заметил ему учитель. - Твой язык до добра тебя не доведет.
Антоний в панике тут же скосил глаза на кончик языка.
- Теперь можете идти, - сказал Ксантипп.
Недавнее происшествие не улучшило его нрава. Тем не менее он почувствовал, что уместно будет добавить:
- Я благодарен вам за спасение.
- Мы только выполнили свой долг, - скромно ответил Муций.
Антоний, нисколько не смущенный резкими словами учителя о своем языке, добавил с невинным видом:
- Мы не знали, что вы в шкафу. Мы думали, вас превратили в свинью, как поступила с людьми Одиссея прекрасная волшебница Кирка.
Ксантипп метнул на него бешеный взгляд.
- Ну ладно, все по местам, - поспешно приказал Муций и стал выпроваживать своих друзей из комнаты.
Но Ксантипп думал иначе.
- Сегодня занятий не будет. Отправляйтесь по домам. И завтра не приходите. Устроим каникулы на несколько дней. Мне нужно полежать в кровати, пока с ногой не станет лучше. Я извещу вас, когда снова начнутся занятия.
Мальчишки встретили новость о неожиданных каникулах радостным гиканьем. Только Муций оставался серьезным. И в вопросе, который он задал, чувствовалась неуверенность:
- Значит... значит, вы сегодня не собираетесь увидеться с матерью Руфа?
Ксантипп, который, стоя на одной ноге, поправлял постель, обернулся к нему.
- С кем увидеться? - переспросил он.
- С матерью Руфа. Вы хотели повидать ее из-за того, что Руф вчера... Муций замолчал, вид у него был смущенный.
Ксантипп откашлялся.
- Да, хм, действительно, - буркнул он. - Подождите.
Постанывая, он заполз на кровать, натянул на себя покрывало и откинулся на подушки, вздохнув с облегчением. С минуту учитель задумчиво поглаживал бороду, а затем произнес:
- На самом деле у меня не было намерения разговаривать с его матерью. Я хотел хорошенько напугать Руфа, чтобы он запомнил как следует этот урок.
- Значит, Руф может вернуться в школу после каникул! - радостно воскликнул Муций.
- Да, может, - милостиво разрешил Ксантипп. - В целом он неплохой ученик, и я не хотел бы сделать его несчастным из-за единственной проказы. Я знаю, что для юного римлянина означает учиться в школе Ксанфа. И, надеюсь, вы тоже это знаете.
- О да! - мальчики были единодушны в искреннем возгласе.
Они на самом деле гордились своей школой.
Ксантипп кивнул, удовлетворенный, но тут же снова принял грозный вид и пролаял:
- Но горе вам, если я еще раз увижу такое плохое поведение и полное отсутствие дисциплины, как вчера. Если повторится подобное, вы все будете исключены! А сейчас ступайте!
