Генри Винтерфельд - Детективы в тогах
- А что, если Ксантиппа убили!
Флавий побледнел. Он не отличался смелостью. Невольно он обернулся и посмотрел на занавеску.
- Кому могло понадобиться убивать Ксантиппа? - рассудительно спросил Муций.
- Лукосу! - прошептал Антоний.
Антоний всегда ожидал самого худшего. В голове у него были одни привидения и преступники. Каждый вечер, прежде чем лечь спать, он смотрел под кровать, не затаился ли там какой-нибудь грабитель, но всегда разочаровывался. Его друзья знали, что он любитель пофантазировать. Но на этот раз его слова произвели впечатление. При упоминании о Лукосе они все слегка вздрогнули.
Лукос был известным звездочетом и прорицателем. Считалось, что он приехал из Александрии - греческой колонии в Египте. В Риме Лукос появился года два назад. О нем рассказывали всевозможные истории. По слухам, он обладал таинственной силой и предсказал очень много важных политических событий. Говорили также, что он умел творить чудеса.
Лукос завораживал мальчиков уже тем, что его дом стоял как раз напротив школы и они могли наблюдать за ним все время. Это было мрачное здание без окон, построенное из тяжелых каменных блоков; оно возвышалось над низенькими лавчонками по обе стороны от него. Над внушительной дверью висело объявление, написанное большими красными буквами:
ЛУКОС
всемирно известный звездочет,
член Александрийской Академии,
бывший личный предсказатель персидского шаха.
Часы приема: после захода солнца.
Нищим и уличным торговцам вход воспрещен!
Под страхом смерти!
Мальчики читали эту надпись изо дня в день, но каждый раз при ее виде заново испытывали трепет. Особенно действовала последняя строка: "Под страхом смерти!"
Антоний вообразил, что у Лукоса в подвале дома погребено по крайней мере с полдюжины нищих и торговцев. Но остальные только посмеялись над этим убеждением. "Это было бы против закона", - возражал Юлий, а даже волшебник не посмел бы нарушить закон. Его отец был судьей, вот почему Юлий многое знал о законах и тому подобных вещах.
Как ни странно, мальчики никогда не видели Лукоса. Предсказатель почему-то не выходил из дома. Однажды, во время перемены на завтрак, Антоний выступил со смелым заявлением:
- Лукос никогда не выходит, потому что у него нет ног.
Это раздразнило Публия, который любил противоречить по любому поводу, и он возразил:
- Тогда бы его носили рабы.
Но Антоний ответил:
- У него нет рабов.
Публий совсем разозлился.
- Какая глупость! - вскричал он. - Лукос - богач. Консул, который как-то у нас гостил, сказал, что Лукос получил целое состояние за свои предсказания. Все большие шишки сбегаются к нему, потому что наживают огромные богатства благодаря его пророчествам. И платят ему щедро. Консул говорил, что Лукос догадался даже о секретных планах императора. Император и не подозревает об этом, а все сенаторы и консулы знают. И просто глупо говорить, что у Лукоса нет рабов, когда каждый богач имеет по крайней мере сотню. Даже у нас и то двести рабов.
- А у нас еще больше, - моментально заметил Антоний. - Только смотреть за карасями приставлено двое рабов. Но у Лукоса нет рабов. Так сказал мой отец, а ему лучше знать, чем твоему консулу. Ты когда-нибудь видел, чтобы из дома Лукоса выходил раб? Видел?
- Нет, если подумать... Странно... - вынужден был признать Публий.
- Так-то! - торжествовал Антоний. - Рабы никогда не выходят из дома, потому что их вовсе нет.
Флавий, который слушал очень внимательно поинтересовался:
- Но кто же приносит ему еду?
- Никто, - с готовностью отвечал Антоний. - Когда ему хочется есть, он получает еду по волшебству.
Такое Муций выдержать не мог.
- Курам на смех, - презрительно фыркнул он. - Еду не делают по волшебству. Скорее всего, Лукос ходит за едой по ночам.
- Без ног?! - удивленно воскликнул Кай, и все покатились со смеху.
Этот разговор произошел несколько недель тому назад. Сейчас же мальчикам было не до смеха. А тут еще Антоний со своими жуткими идеями, будто бы Ксантиппа убили.
Муций нахмурился и сурово спросил Антония:
- Почему ты думаешь, что Лукосу захотелось убить Ксантиппа?
- О, это очень просто, - охотно объяснил Антоний. - Лукосу не пришлась по вкусу наша школа, ведь от нас всегда столько шума. Наш галдеж мешает ему, когда он пытается прорицать.
- Ну-у, этого мало, чтобы убить учителя, - запротестовал Юлий.
-А он и не убивал, - продолжал Антоний. - Он просто заколдовал Ксантиппа и превратил его в свинью, что одно и то же.
Все рассмеялись, а Юлий заметил:
- Если бы Ксантипп превратился в свинью, то мы услышали бы, как он хрюкает в соседней комнате.
- А он превратился в глухонемую свинью, - тут же нашелся Антоний.
- Глухонемых свиней не бывает, - не согласился с ним Юлий.
Все принялись спорить, существуют или нет глухонемые свиньи. Публия заинтересовал этот вопрос. Он даже забыл, что изображает спящего, и оторвался от своей скамейки.
Садясь, мальчик случайно взглянул на стену за учительским столом.
- Посмотрите, - позвал он всех. - Табличка исчезла.
Сначала мальчики не поняли. Затем они догадались, что Публий имеет в виду табличку для письма, на которой Руф нацарапал: "Кай - болван". Куда она могла подеваться? Муций решил, что Ксантипп, скорее всего, выбросил ее в раздражении. Юлий думал иначе.
- Он должен был сохранить ее, чтобы показать матери Руфа как доказательство, что Руф виновен в драке с Каем.
- Правильно, - согласился Антоний. - Такой математик, как Ксантипп, никогда ничего не сделает без хорошего доказательства.
- Бедняга Руф, - вздохнул Флавий, и ребята немного помолчали.
Тем временем снаружи посветлело, хотя солнце еще не взошло, но Главная улица по-прежнему оставалась пустынной.
- Пошли домой. Нет смысла здесь сидеть, - проворчал Публий.
- Тихо! - резким шепотом оборвал его Муций. - Мне кажется, я слышал что-то в соседней комнате.
Он наклонил голову и стал напряженно прислушиваться.
- Вот! Слышали?
Из комнаты Ксантиппа донесся глухой стон. Мальчики в ужасе уставились на занавеску.
ШИШКА ЗНАЧИТЕЛЬНОГО ДИАМЕТРА
- Пойдем? - тихо спросил Юлий.
Флавий запротестовал, заикаясь от страха:
- Разве не лучше позвать стражу?
Все вопросительно взглянули на Муция. Тот на цыпочках подошел к занавеске, остановился около нее и вновь прислушался. Было тихо.
- Может, это просто ветер, - предположил он.
- Никогда не слышал, чтобы ветер так стонал, - буркнул Публий. - Кроме того, сейчас нет никакого ветра.
Муций решил действовать.
- Принеси свой фонарь, Антоний! - приказал он. - Я посмотрю, в чем там дело.
Антоний принес фонарь. Одним решительным движением Муций рванул занавеску в сторону.
- Ого! - выдохнул он в изумлении и остался пригвожденным на месте.
Остальные смотрели из-за его плеча. В комнате Ксантиппа было только одно маленькое оконце, но, несмотря на плохое освещение, мальчики тут же увидели, что случилось какое-то бедствие. Почти вся мебель была перевернута, повсюду валялись разбросанные свитки папируса, картинки, футляры, таблички для письма и предметы одежды. Только кровать и большой шкаф в углу остались на своих местах.
Ксантиппа не было и в помине. Кровать пуста, покрывала с нее сдернуты. Мальчики так были поражены всем этим, что и думать забыли о странном звуке. Муций прошел в комнату, осторожно переступая через вещи на полу, остановился посредине и огляделся, недоуменно покачивая головой.
- С ума сойти! - пробормотал он.
Остальные последовали за ним. Флавий, который держался поближе к выходу, готовый улизнуть каждую секунду, с беспокойством спросил:
- А где Ксантипп?
Антоний осветил фонарем крошечную нишу, которая служила кухней.
- Здесь нет, - сообщил он.
Затем он посмотрел под кровать, но и там Ксантиппа не оказалось.
- Куда же он подевался? - удивился Флавий.
- Улизнул, - ухмыляясь, ответил Публий.
- Вот именно! - воскликнул Антоний. - Он улизнул обратно в Грецию, потому что мы надоели ему до смерти. У него случился приступ гнева, вот он и перевернул всю мебель, прежде чем уехать.
Публий презрительно рассмеялся и передразнил Антония:
- Я думаю, Лукос превратил его в свинью.
В этот момент снова раздался приглушенный стон. На этот раз он был громче и длился дольше. Звук шел явно из угла, где стоял шкаф. Мальчишки окаменели.
- Там что-то есть, - прошептал Муций.
- Привидение, - выдохнул Антоний.
- Давайте уйдем отсюда, - промямлил Флавий.
Но все смотрели как загипнотизированные на шкаф. Стон снова повторился, а затем послышалось хриплое карканье.
- Там кто-то заперт, - возбужденно произнес Муций и начал подкрадываться к шкафу.
- Не открывай, - предостерег Флавий сдавленным голосом.
- Нет, надо открыть, - сказал Муций, - он может задохнуться.
- Но это не человек, - настаивал Антоний. - Это привидение. А привидения никогда не задыхаются.