Астрид Линдгрен - Три повести о Малыше и Карлсоне
Только бы они поскорее пообедали, и тогда они увидят…
– Нам было бы очень приятно познакомиться с Карлсоном, – сказала мама.
– Карлсон тоже так думает! – ответил Малыш.
Наконец доели компот. Мама поднялась из-за стола. Настал решающий миг.
– Пойдёмте все, – предложил Малыш.
– Тебе не придётся нас упрашивать, – сказала Бетан.
– Я не успокоюсь, пока не увижу этого самого Карлсона.
Малыш шёл впереди.
– Только исполните, что обещали, – сказал он, подойдя к двери своей комнаты. – Ни слова о паровой машине!
Затем он нажал дверную ручку и открыл дверь. Карлсона в комнате не было. На этот раз по-настоящему не было. Нигде. Даже в постели Малыша не шевелился маленький комок.
Зато на полу возвышалась башня из кубиков. Очень высокая башня. И хотя Карлсон мог бы, конечно, построить из кубиков подъёмные краны и любые другие вещи, на этот раз он просто ставил один кубик на другой, так что в конце концов получилась длинная-предлинная, узкая башня, которая сверху была увенчана чем-то, что явно должно было изображать купол: на самом верхнем кубике лежала маленькая круглая мясная тефтелька.
Карлсон играет в палатку
Да, это была для Малыша очень тяжёлая минута. Маме, конечно, не понравилось, что её тефтелями украшают башни из кубиков, и она не сомневалась, что это была работа Малыша.
– Карлсон, который живёт на крыше… – начал было Малыш, но папа строго прервал его:
– Вот что, Малыш: мы больше не хотим слушать твои выдумки про Карлсона!
Боссе и Бетан рассмеялись.
– Ну и хитрец же этот Карлсон! – сказала Бетан. – Он скрывается как раз в ту минуту, когда мы приходим.
Огорчённый Малыш съел холодную тефтельку и собрал свои кубики. Говорить о Карлсоне сейчас явно не стоило.
Но как нехорошо поступил с ним Карлсон, как нехорошо!
– А теперь мы пойдём пить кофе и забудем про Карлсона, – сказал папа и в утешение потрепал Малыша по щеке.
Кофе пили всегда в столовой у камина. Так было и сегодня вечером, хотя на дворе стояла тёплая, ясная весенняя погода и липы на улице уже оделись маленькими клейкими зелёными листочками. Малыш не любил кофе, но зато очень любил сидеть вот так с мамой, и папой, и Боссе, и Бетан перед огнем, горящим в камине…
– Мама, отвернись на минутку, – попросил Малыш, когда мама поставила на маленький столик перед камином поднос с кофейником.
– Зачем?
– Ты же не можешь видеть, как я грызу сахар, а я сейчас возьму кусок, – сказал Малыш.
Малышу надо было чем-то утешиться. Он был очень огорчён, что Карлсон удрал. Ведь действительно нехорошо так поступать – вдруг исчезнуть, ничего не оставив, кроме башни из кубиков, да ещё с мясной тефтелькой наверху!
Малыш сидел на своём любимом месте у камина – так близко к огню, как только возможно.
Вот эти минуты, когда вся семья после обеда пила кофе, были, пожалуй, самыми приятными за весь день. Тут можно было спокойно поговорить с папой и с мамой, и они терпеливо выслушивали Малыша, что не всегда случалось в другое время. Забавно было следить за тем, как Боссе и Бетан подтрунивали друг над другом и болтали о «зубрёжке». «Зубрёжкой», должно быть, назывался другой, более сложный способ приготовления уроков, чем тот, которому учили Малыша в начальной школе. Малышу тоже очень хотелось рассказать о своих школьных делах, но никто, кроме мамы и папы, этим не интересовался. Боссе и Бетан только смеялись над его рассказами, и Малыш замолкал – он боялся говорить то, над чем так обидно смеются. Впрочем, Боссе и Бетан старались не дразнить Малыша, потому что он им отвечал тем же. А дразнить Малыш умел прекрасно, – да и как может быть иначе, когда у тебя такой брат, как Боссе, и такая сестра, как Бетан!
– Ну, Малыш, – спросила мама, – ты уже выучил уроки?
Нельзя сказать, чтобы такие вопросы были Малышу по душе, но раз уж мама так спокойно отнеслась к тому, что он съел кусок сахару, то и Малыш решил мужественно выдержать этот неприятный разговор.
– Конечно, выучил, – хмуро ответил он.
Всё это время Малыш думал только о Карлсоне. И как это люди не понимают, что пока он не узнает, куда исчез Карлсон, ему не до уроков!
– А что вам задали? – спросил папа.
Малыш окончательно рассердился. Видно, этим разговорам сегодня конца не будет. Ведь не затем же они так уютно сидят сейчас у огня, чтобы только и делать, что говорить об уроках!
– Нам задали алфавит, – торопливо ответил он, – целый длиннющий алфавит. И я его знаю: сперва идёт «А», а потом все остальные буквы.
Он взял ещё кусок сахару и снова принялся думать о Карлсоне. Пусть себе болтают о чём хотят, а он будет думать только о Карлсоне.
От этих мыслей его оторвала Бетан:
– Ты что, не слышишь, Малыш? Хочешь заработать двадцать пять эре?[1]Малыш не сразу понял, что она ему говорит. Конечно, он был не прочь заработать двадцать пять эре. Но всё зависело от того, что для этого надо сделать.
– Двадцать пять эре – это слишком мало, – твёрдо сказал он. – Сейчас ведь такая дороговизна… Как ты думаешь, сколько стоит, например, пятидесятиэровый стаканчик мороженого?
– Я думаю, пятьдесят эре, – хитро улыбнулась Бетан.
– Вот именно, – сказал Малыш. – И ты сама прекрасно понимаешь, что двадцать пять эре – это очень мало.
– Да ты ведь даже не знаешь, о чём идёт речь, – сказала Бетан. – Тебе ничего не придётся делать. Тебе нужно будет только кое-чего не делать.
– А что я должен буду не делать?
– Ты должен будешь в течение всего вечера не переступать порога столовой.
– Понимаешь, придёт Пелле, новое увлечение Бетан, – сказал Боссе.
Малыш кивнул. Ну ясно, ловко они всё рассчитали: мама с папой пойдут в кино, Боссе – на футбольный матч, а Бетан со своим Пелле проворкуют весь вечер в столовой. И лишь он, Малыш, будет изгнан в свою комнату, да ещё за такое ничтожное вознаграждение, как двадцать пять эре… Вот как к нему относятся в семье!
– А какие уши у твоего нового увлечения? Он что, такой же лопоухий, как и тот, прежний?
Это было сказано специально для того, чтобы позлить Бетан.
– Вот, слышишь, мама? – сказала она. – Теперь ты сама понимаешь, почему мне нужно убрать отсюда Малыша. Кто бы ко мне ни пришёл – он всех отпугивает!
– Он больше не будет так делать, – неуверенно сказала мама; она не любила, когда её дети ссорились.
– Нет, будет, наверняка будет! – стояла на своём Бетан. – Ты что, не помнишь, как он выгнал Клааса? Он уставился на него и сказал: «Нет, Бетан, такие уши одобрить невозможно». Ясно, что после этого Клаас и носа сюда не кажет.
– Спокойствие, только спокойствие! – проговорил Малыш тем же тоном, что и Карлсон. – Я останусь в своей комнате, и притом совершенно бесплатно. Если вы не хотите меня видеть, то и ваших денег мне не нужно.
– Хорошо, – сказала Бетан. – Тогда поклянись, что я не увижу тебя здесь в течение всего вечера.
– Клянусь! – сказал Малыш. – И поверь, что мне вовсе не нужны все твои Пелле. Я сам готов заплатить двадцать пять эре, только бы их не видеть.
И вот мама с папой отправились в кино, а Боссе умчался на стадион. Малыш сидел в своей комнате, и притом совершенно бесплатно. Когда он приоткрывал дверь, до него доносилось невнятное бормотание из столовой – там Бетан болтала со своим Пелле. Малыш постарался уловить, о чём они говорят, но это ему не удалось. Тогда он подошёл к окну и стал вглядываться в сумерки. Потом посмотрел вниз, на улицу, не играют ли там Кристер и Гунилла. У подъезда возились мальчишки, кроме них, на улице никого не было. Пока они дрались, Малыш с интересом следил за ними, но, к сожалению, драка быстро кончилась, и ему опять стало очень скучно.
И тогда он услышал божественный звук. Он услышал, как жужжит моторчик, и минуту спустя Карлсон влетел в окно.
– Привет, Малыш! – беззаботно произнёс он.
– Привет, Карлсон! Откуда ты взялся?
– Что?.. Я не понимаю, что ты хочешь сказать.
– Да ведь ты исчез и как раз в тот момент, когда я собирался тебя познакомить с моими мамой и папой. Почему ты удрал?
Карлсон явно рассердился. Он подбоченился и воскликнул:
– Нет, в жизни не слыхал ничего подобного! Может быть, я уже не имею права взглянуть, что делается у меня дома? Хозяин обязан следить за своим домом. Чем я виноват, что твои мама и папа решили познакомиться со мной как раз в тот момент, когда я должен был заняться своим домом? Карлсон оглядел комнату.
– А где моя башня? Кто разрушил мою прекрасную башню и где моя тефтелька? Малыш смутился.
– Я не думал, что ты вернёшься, – сказал он.
– Ах, так! – закричал Карлсон. – Лучший в мире строитель воздвигает башню, и что же происходит? Кто ставит вокруг неё ограду? Кто следит за тем, чтобы она осталась стоять во веки веков? Никто! Совсем наоборот: башню ломают, уничтожают да к тому же ещё и съедают чужую тефтельку!
