Станислав Рассадин - В стране литературных героев
Аплодисменты.
Петруша (робко). Я... на досуге... как-то намарал... Один пустяк... Вернее, мадригал. Я вас не утомлю: в нем строк всего двенадцать...
Голоса - Читайте! - Просим! - Нечего ломаться!
Петруша (откашлявшись, начинает заунывно читать). "Мысль любовну истребляя, Тщусь прекрасную забыть, И ах, Машу избегая, Мышлю вольность получить! Но глаза, что мя пленили, Всеминутно предо мной; Они дух во мне смутили, Сокрушили мой покой. Ты, узнав мои напасти, Сжалься, Маша, надо мной, Зря меня в сей лютой части И что я пленен тобой".
Аплодисменты.
Голоса - Вполне отменно! - Чинно! - Благородно! - Шарман! - Хотя... немножко старомодно... - Прелестно! - Браво! - Виртуоз стиха!..
Гена Архип Архипыч! Что за чепуха! Зачем он строит из себя поэта? Петрушу я люблю, но не за это!..
А.А. Не горячись. Здесь этот аргумент Не прозвучит. У них - свои законы.
Баян (громогласно). Силянс! На соискание короны Еще один явился претендент!
Гена: Вот чучело! А это кто такой?
Баян Поэт Никифор Ляпис-Трубецкой! Я просто счастлив предоставить слово Герою книги Ильфа и Петрова!
Аплодисменты.
Ляпис (читает, "поэтически" завывая). "Служил Гаврила почтальоном, Гаврила письма разносил..."
Баян (перебивая его). Никифор! Милый! Я ж просил!.. Ты слишком стал каким-то... монотонным. Ну, сколько ж можно шпарить про Гаврил? Ты новое хоть что-то натворил?
Ляпис Я? Натворил!
Баян Ну, так давай скорее!
Ляпис (гордо). Куда спешить? Шедевры не стареют! По-моему, Баян, ты груб и глуп! А я в стихах известный однолюб... Сейчас прочту трагические сцены, Такие - закачаешься, браток! (Читает с надрывом.) "Страдал Гаврила от гангрены! Гаврила от гангрены слег!"
Баян Старик! Опять ты кормишь нас старьем! Тут выборы, а не "старье - берем"!
Ляпис Ну, пес с тобой... Есть у меня одно... Такое как бы вроде полотно... Такая эпопея... Прямо чудо! Ну, правда, не закончена покуда, Но уж такого ты, брат, не слыхал, И тут не место всяким там упрекам... (Читает.) "Служил Гаврила хлебопеком! Гаврила булки выпекал!" (Замолкает в ожидании рукоплесканий.)
Осторожный голос И это все?
Ляпис Пока что - все!
Голоса - Отлично! - Лирично! - Поэтично! - Лаконично! - Какой поэт! - Ну прямо от земли! - Ах, он вполне годится в короли!
Баян (старается перекричать этот шум). Силянс! Пардон! Поэт Владимир Ленский! С душой, как говорится, геттингенской!
Гена: Архип Архипыч! Он-то здесь при чем? Ему что делать с этим дурачьем? По-моему, они тут все сбесились!..
А.А.: Нет, не совсем. Не так глупы они.
Ленский (томно). "Куда, куда вы удалились Весны моей златые дни?.. Паду ли я, стрелой пронзенный, Иль мимо пролетит она, Все благо: бдения и сна Приходит час определенный; Благословен и день забот, Благословен и тьмы приход!.."
Голоса - Как мило! - Браво! - Ах, как он пригож! - Совсем на лорда Байрона похож!
Баян (в голосе его зазвучали торжественные нотки). Месье, медам! Гражданочки и дамы! Забить осталось главный гвоздь программы! Вот этот гвоздь, увесистый весьма! Бессменный наш король, Прутков Козьма!
Эти его слова встречены настоящей овацией.
Голоса - Ура! - Виват! - Козьма, привет прими! - Читай скорее! - Не томи!
Прутков (торжественно). "На взморье, у самой заставы, Я видел большой огород. Растет там высокая спаржа; Капуста там скромно растет. Там утром всегда огородник Лениво проходит меж гряд; На нем неопрятный передник; Угрюм его пасмурный взгляд..."
Гена: (тихо). Архип Архипыч! С этим королем, По-моему, дела иметь опасно... Откуда он все это сдул?.. А! Ясно! Сравните...
А.А.: С чем?
Гена: С "Воздушным кораблем": "Из гроба тогда император, Очнувшись, является вдруг; На нем треугольная шляпа И серый походный сюртук".
А.А.: (так же тихо). Да, Геночка, ты верно угадал. Но-тсс!.. Иначе вызовем скандал!
Прутков (продолжает). "...Намедни к нему подъезжает Чиновник на тройке лихой. Он в теплых, высоких галошах, На шее лорнет золотой. "Где дочка твоя?" - вопрошает Чиновник, прищурясь в лорнет, Но, дико взглянув, огородник Махнул лишь рукою в ответ. И тройка назад поскакала, Сметая с капусты росу... Стоит огородник угрюмо И пальцем копает в носу".
Шквал аплодисментов.
Голоса - О наш король! - Наш властелин! - Наш гений!! - Ты победил! - Да, никаких сомнений! - Ах, от него давно я без ума! - Да здравствует великий наш Козьма!
Баян Силянс! Победа снова за Прутковым! Король венком венчается лавровым!
Баян торжественно возлагает на макушку Козьмы Пруткова лавровый венок. Козьма с достоинством, как должное, принимает эту награду. И тут вдруг на сцене появляется новый персонаж. Худой, высокий, он выходит на авансцену, сразу заслонив собой всю церемонию венчания короля поэтов.
Баян А это кто сюда без спросу прет? Пардон, месье! Зайдите через год! Местов, как говорится, больше нет! Вы кто такой? Откуда?
Незнакомец (голос его низок и глубок, а интонации сразу выделяются в этом шутовском гомоне). Я - Поэт!..
Баян (издевательски). Видали невидаль? Да мы тут все - поэты! А впрочем, может, там у вас - куплеты? Веселенькое что-то? Тра-ля-ля? Тогда - повеселите короля!
Поэт "Ищите жирных в домах - скорлупах и в бубен брюха веселье бейте! Схватите за ноги глухих и глупых и дуйте в уши им, как в ноздри флейте".
Недоумевающие голоса Таких куплетов не было доселе!.. - "Веселье бейте!.." - Хорошо веселье!
Поэт "Граненых строчек босой алмазник, взметя перины в чужих жилищах, зажгу сегодня всемирный праздник таких богатых и пестрых нищих".
Голоса - Какой кошмар! - Ах, как непоэтично! - Неэстетично! - Просто неприлично! - Такого сраму не было вовек!
Гена: Ого, Архип Архипыч, ну и крики! Чем разозлил их этот человек? И что, он тоже из какой-то книги?
А.А.: Да, он герой трагедии одной Печальной, страстной, горестной и хлесткой...
Гена: А автор кто?
А.А.: Владимир Маяковский. Он был в ту пору очень молодой...
Поэт "Придите все ко мне, кто рвал молчанье, кто выл оттого, что петли полдней туги, я вам открою словами, простыми, как мычанье, наши новые души, гудящие, как фонарные дуги... Вам ли понять, почему я спокойный насмешек грозою душу на блюде несу к обеду идущих лет. С небритой щеки площадей стекая ненужной слезою, я, быть может, последний поэт".
Хохот, свист, улюлюканье.
Голоса - Вот именно "последний"! - Ха-ха-ха! - Ну и стихи! - Ни рифмы, ни размера! - Ни складу и ни ладу! - Бред! - Химера! - Халтура! - Ахинея! - Чепуха!
Гена: (он уже больше не может сдерживаться). Нет! Это вы несете ахинею! Ведь он вас всех и лучше и умнее! Он гордый! Он правдивый! Разве ж нет?!
А.А.: Скажи короче, Гена: он - поэт!
Комната профессора, Гена - в позе человека, смертельно уставшего от непосильной работы.
А.А.: Что, Геночка? Устал стихами разговаривать?
Гена: Ой! И не говорите! Вот вы меня спросили, а я уже невольно думаю: как бы в рифму попасть, а то еще выгонят... Вспомнил, что теперь можно уже без рифмы, и прямо камень с души свалился!..
А.А.: А как тебе понравилась публика?
Гена: Вы знаете, совсем не понравилась... Такого поэта освистать! Откуда только такие люди берутся?
А.А.: Да они там все такие!
Гена: Где там?
А.А.: В той области Страны Литературии, где мы с тобой только что побывали.
Гена: Неужели же это и была Республика Поэзия? Стоило тогда так в нее стремиться!
А.А.: Нет, это была не Республика Поэзия. Это была совсем другая область.
Гена. И как же она называется?
А.А.: А вот подумай, как нам с тобой лучше всего ее назвать.
Гена: Ладно, подумаю. Только, чур, вы тоже придумайте свое название! А мы уж потом вместе выберем самое лучшее.
А.А.: Договорились!
Путешествие семнадцатое
Провинция Эпигония
Архип Архипович и Гена у пульта. Видно, что Гене не терпится поскорее отправиться в очередное путешествие. Профессор его останавливает.
А.А.: Погоди, погоди! Не спеши! Ты ведь в прошлый раз взялся придумать название для той области Страны Литературии, в которой мы с тобой оказались. Неужели забыл?
Гена: Ничего я не забыл! Придумал я вам название, и даже не одно, а целых два!
А.А.: Какое совпадение! Как нарочно, я тоже придумал два. Таким образом, у нас с тобой есть на выбор четыре варианта. Ну давай, говори свои!
Гена: Можно назвать эту область Стихоплетия. Или Рифмоплетия. Как вам больше нравится, мне все равно.
А.А.: Недурно! Совсем недурно! Во всяком случае, по мысли совершенно правильно.
Гена: А вы как хотели?
А.А.: Я - то считал, что мы с тобой побывали в Графомании. И поэтому у меня сперва возникла мысль присвоить этой области наименование: Графство Графоманское.
Гена: Звучит красиво. Только... не очень понятно.
А.А.: Что ж тут непонятного? Неужто-ты никогда не слыхал такого слова: "графоман"?
Гена: Слыхать-то слыхал! Только, честно говоря, я не очень ясно представляю себе, что это значит.
А.А.: Ну как же! Графоманом называется человек, который одержим манией сочинительства, но при этом начисто лишен литературного таланта.
