Каникулы в Чернолесье - Егоров Александр Альбертович
Только троим или четверым не спалось. Над их местами горели крохотные фонарики, и они, кажется, читали книги на своих планшетах. Один даже писал что-то в своем серебристом лэптопе, укрепив его на откидном столике. Это был совсем молодой человек, смуглый, с тонкими чертами лица – наверно, индиец. Мне стало интересно, что же он пишет. Я пригляделся и понял, что это какие-то программные коды. Наверно, этот парень был разработчиком игр: как бы специально для меня на экране появилась 3D-фигурка – крохотный супергерой со светящимся лазерным мечом. Он повертелся так и эдак, помахал своим оружием без видимой цели, а потом сдулся и исчез.
Я решил, что это неспроста. Но долго думать об этом не стал.
Плоские экраны в проходе показывали разноцветную интерактивную карту, и на ней можно было видеть, где сейчас пролетает самолет. Пользуясь своей невидимостью, я подошел поближе и стал разглядывать навигатор.
Самолет летел из Чайланда в Москву, с приземлением в Домодедово. Точно на таком же самолете должны были возвратиться домой тетушка Элла с моей кузиной Вероникой.
Я нахмурился. Все это определенно должно было что-то означать.
Судя по мигающей точке на карте, мы летели где-то над Гималаями. Хотя я не ручался за свои познания в географии.
Я пригляделся к пассажирам. Тетушки Эллы нигде не было видно. Должно быть, она мирно спала, воткнув в уши заглушки и надев на глаза специальную самолетную маску. Она всегда так делала.
А вот Вероника нашлась под светящейся лампочкой. Я еле ее узнал: она как будто даже повзрослела, похудела и к тому же сменила прическу. С короткими выгоревшими волосами она стала похожа на мальчишку. Вероника, как обычно, залипала в своем телефоне: в самолете раздавали спутниковый интернет. Тетя будет недовольна, когда проснется и узнает, сколько списали с ее счета, подумал я.
Сразу после этого я проделал одну штуку. Я послал сестричке сообщение в мессенджер. Мне даже не пришлось тратиться: мой-то телефон на самом деле находился не в роуминге, а в домашнем регионе, а здесь была только его проекция. Это долго объяснять, особенно если сам толком не понимаешь, но другого объяснения не будет.
«Зачем оболванилась? – написал я. – Тебе не идет».
Я чуть не покатился по проходу со смеху, когда увидел ее лицо. Хорошо еще, что в своем режиме гиперскорости я был практически невидим.
«Ты охренел? – отозвалась она. – Откуда ты знаешь?»
«Вижу».
Видели бы вы, с каким подозрением она посмотрела на свой телефон. Я клянусь: она выплюнула «орбит», который жевала от скуки в полете, и залепила лицевую камеру.
«Спасибо, сладкая. Люблю», – написал я.
«Чего-о-о?»
«Я про жевку, – написал я, угорая от смеха. – А ты что подумала?»
Она чуть не подскочила в своем кресле от злости. Кажется, хотела разбудить тетушку Эллу, которая и правда спала рядом, но побоялась.
Я подошел ближе и легонько пригладил ей короткую челку, жесткую, как солома. Ух, как мне хотелось надавать ей хороших щелбанов за все прошлые заслуги. Но я все-таки был добрым братом, и я ее простил.
Возможно, она все же могла ощущать мое присутствие. Потому что с беспокойством оглянулась. Пока она вертелась, на экранчике появилось еще одно послание от меня:
«Sorry, детка. Поболтал бы, да некогда. Спешу спасать мир».
Вероника возмущенно отбросила телефон. Опять огляделась. Никого, конечно, не увидела. И все же что-то там, в дальнем конце салона, со стороны кабины пилотов, привлекло ее внимание.
Я посмотрел, куда смотрела она.
За занавеской бизнес-класса возникло какое-то шевеление. Мне даже показалось, что там кто-то с кем-то спорит. Или уговаривает кого-то успокоиться.
Мгновенно я переместился туда.
Сразу несколько богатых пассажиров, встав со своих кожаных кресел, махали руками возмущенно, а встрепанная бортпроводница что-то быстро и тихо говорила им по-английски. К сожалению, мои отметки в области иностранных языков были еще слабее, чем в географии.
Но тут один из недовольных заговорил по-русски. Я понял, что они просили еще выпить, а бортпроводница пыталась объяснить, что им уже хватит.
Столько энергичных слов я не слышал даже от невоздержанного на язык Карла. Бортпроводница не понимала ничего, но и у нее горели уши. И тут из кабины выглянул второй пилот, после чего беседа вынужденно сбавила градус.
Оба пассажира тяжело поднялись со своих мест. Оба они были в дорогих льняных костюмах, но с расстегнутыми рубашками, под которыми виднелись золотые цепи. Отстранив бортпроводницу, эти двое двинулись в сторону второго салона. Возможно, они рассчитывали найти в самолете вагон-ресторан. В пути их так штормило, что они хватались за кресла – хорошо еще, что большинство пассажиров спало, а кто не спал – просто отворачивался.
Индиец, что пилил какие-то программы на своем лэптопе поглядел на них немного дольше, чем следовало. Его умное лицо исказило брезгливое выражение, за что он тут же и пострадал. Один из русских взял его ноутбук, раскрыл пошире и с размаху опустил ему на голову, чтобы было похоже на двускатную крышу домика, как у деда в Чернолесье. Я растерянно оглянулся: на помощь парню никто не спешил.
– Под крышей до-ома твоего, – фальшиво пропел русский мужик.
Парень побледнел и кое-как подхватил свой ноутбук, а эти двое потащились дальше. Я заметил, что второй снимает все происходящее на смартфон в золотом корпусе.
Первый тоже это увидел. Состроил радостную рожу и помахал рукой в камеру.
– Мы все спешим за чудесами, – снова запел он, но закончить мысль у него не вышло. Зато он громко икнул.
Пройдя еще пару рядов, искатели приключений успели пофлиртовать с какой-то иностранкой, которая закудахтала на них, как курица, и они от нее отстали. Потому что их внимание привлекла одинокая лампочка, которая освещала мою кузину Веронику. Она все еще выглядела возмущенной и поэтому (мне неловко об этом говорить) очень красивой.
– Оп-па, – сказал первый второму. – Глянь, какая телочка. Снимаем?
Вероника очень разозлилась.
– Отойдите от меня, – сказала она. – Я сейчас вызову полицию.
– Давай, вызывай, – разрешил первый. – Телефон ноль два.
Он растопырил короткие пальцы и погладил ее по жестким волосам. У него это получилось реальнее, чем у меня. Вероника побледнела от злости и прошептала пару слов, понятных каждому русскому.
– Смотри, какая дерзкая, – сказал пассажир. – Шурик, ты фиксируешь? Давай крупный план. Девушка, как вас зовут? Меня Алексей.
– Леха, может, ну ее на… – зашептал тот, что с телефоном. – Смотри, она вообще под мальчишку стрижется.
– А вот это мы не одобряем, – недобро засмеялся этот Леха. – Мы не по этой части. Давай проверим: так-то вроде бы девка?
После некоторых его действий, которые мне были не видны, Вероника все-таки изловчилась и втащила ему локтем пониже живота. Он взвыл, отступил на шаг, а потом примерился и ударил ее ладонью по лицу так, что она с размаху вписалась затылком в подголовник. Из ее носа сразу пошла кровь, из глаз брызнули слезы.
Мне неприятно об этом говорить, но всего лишь несколько голов повернулось в нашу сторону. Да еще тот индус-программист поднялся со своего места там, в конце салона, но так и остался стоять. «Вот сволочи», – подумал я про них про всех и вышел из режима невидимости.
– Не понял, – сказал первый. – Че за пацан?
– Сейчас поймешь, – ответил я. Сконцентрировал силу в своих руках и на малое время включил гиперскорость. Мой кулак приобрел нешуточную массу и колоссальное ускорение. И этот кулак не промахнулся.
От удара в челюсть жирный гад в пиджаке кратковременно взлетел на воздух, будто его снесло снарядом. Он пролетел шагов двадцать, пока не врезался с жутким грохотом в противоположный ряд кресел, как раз под ноги индусу. Там он лег неподвижно вниз лицом.
Второй остался стоять. По инерции он все еще снимал свой фильм. Я выключил гиперрежим и снова стал отчетливо виден. Тогда он выронил золотой телефон и попятился.
