Василий Смирнов - Зина Портнова
Из закоулка выскочил в рваной ковбойке какой-то парнишка. "Нестерка!.. " - не сразу узнала его Зина.
Нестерка поднял с земли громко рыдавшую Любашу и понес на руках домой, громко уговаривая:
- Не плачь! Не плачь! Успокойся!..
Через несколько минут Зина прокралась в избу.
- Зина! - в один голос изумленно произнесли ребята, не веря своим глазам, и бросились к ней.
А Нестерка, плача, стал рассказывать:
- Бабушку полицаи забрали. Всех Азолиных и Слышенковых тоже забрали и увезли в Оболь.
- Я все видела... Скорее собирайтесь? - Зина заметалась по избе, поспешно хватая на ходу что попадало под руку из одежды. И спохватилась: - А Ленька где? Мы сейчас уйдем.
- Не знаю, - испуганно сказал Нестерка. - Он с утра куда-то исчез.
- Где же он?.. Где?.. - плачущим голосом спрашивала Зина, не зная, что делать.
Нестерка сбегал на улицу, но Леньку не обнаружил.
- Надо уходить, - не без колебания решила Зина. - Полицаи могут с минуты на минуту снова нагрянуть в избу, и тогда всем нам - крышка.
Втроем, крадучись, они стали пробираться к лесу. А на бабушкиной кровати в избе осталась лежать поспешно написанная Нестеркой записка: "Ленька! Мы ушли с Зиной и Любочкой в лес. Бабушку немцы забрали".
Добравшись до леса, ребята прилегли в кустах. Сил идти у Зины уже не было. Да и теплилась слабая надежда, что Ленька их догонит. Они ждали довольно долго, но Ленька не пришел. Им предстоял длинный, утомительный путь по лесным тропам. Выходить на дорогу, показываться на глаза людям Зина с ребятами уже не решалась. Так они - где лесом, где опушкой, где оврагом брели долго. Недалеко от пограничной зоны решили немного отдохнуть и подкрепиться перед опасным участком пути. Зина развязала свой узелок. Там еще оставались кусок хлеба и несколько огурцов. Разделила на всех.
На лесной лужайке было тихо, спокойно. Краснели среди высокой травы крупные спелые ягоды земляники, которые, ползая на коленях, принялась собирать Любочка. Где-то в стороне негромко постукивал дятел, кружились в воздухе разноцветные мотыльки...
Зина лежала на траве, мучительно размышляя о том, что произошло в деревне. И вдруг рядом зашевелился можжевельник. Зина испуганно вскочила.
- Это же собака, - успокоил Зину тоже насторожившийся было Нестерка.
Из кустарника выглянула небольшая рыжая морда, а затем показалась и вся собака. Она глядела на ребят большими влажными глазами и слегка виляла хвостом.
- Есть хочешь, песик-барбосик? - Зина отломила от хлеба корочку.
Собака, осмелившись, приблизилась, с жадностью проглотила хлеб и снова глядела на Зину, виляя хвостом.
- Больше ничего нет, - развела руки Зина. - Ну-у, до свидания, рыжий песик! Как тебя зовут? Лисичка?
Она и в самом деле была похожа на лисичку, эта собака, - пушистый хвост, острая мордочка, уши торчком.
Ребята снова отправились в путь. Нестерка нес Любочку на закорках.
Собака плелась за ними.
- Не ходи! - тихонько приказала Зина, взмахнув рукой и даже топнув.
Собака отбежала в сторону. Пройдя немного, Зина оглянулась - собака как ни в чем не бывало трусила за ними. Шуметь, отгонять ее Зина не решилась.
- Что делать? - растерялась Зина. - Вдруг она залает? Выдаст нас!
Нестерка молчал. Ему так же, как и Зине, было жаль собаку. Идет за ними... Хочет спастись. Очевидно, бездомная, бесприютная. Может быть, немцы расстреляли или сожгли хозяев, а Лисичка уцелела.
Вскоре случилось то, чего они опасались. Собака, залаяв, выдала их... Двое полицейских из сторожевой заставы задержали ребят.
- Кто такие?.. Куда идете?.. Почему лесом, а не по дороге?..
Любочку держал за руку Нестерка, а Зина отвечала, пытаясь разжалобить полицейских, что родители у ней погибли, идет издалека с братишкой и сестренкой в деревню, к родным. Зина наугад назвала деревню, находившуюся, как она знала, на партизанской территории.
- Отпустите... - хныкал Нестерка, помогая сестре.
- А не врете? - подозрительно взглянул на них полицейский, злой и нахмуренный.
Но другой небрежно отмахнулся:
- Пускай идут... Не тащиться же с ними в гарнизон.
На всякий случай обыскав ребят, они отпустили их.
Зина взяла на руки Любочку, и ребята поплелись дальше.
В сумерках они благополучно переправились на противоположный берег и уже утром, измученные и усталые, предстали перед Аграфеной Кузьминичной, хозяйкой избы, вместе с Лисичкой. Зина сразу же побежала к командиру, рассказала, что происходит в Оболи.
- Я уже знаю... - печально отозвался он. - Опоздали мы...
Через несколько дней два партизана привели к Зине в избу оборванного, босоногого долговязого парнишку. Это был Ленька. Судьба бабушки оставалась неизвестной.
Глава шестая
Двадцать восьмого августа 1943 года гестапо в Оболи провело массовую карательную операцию. Подготовка к разгрому молодежной подпольной организации велась гитлеровцами чрезвычайно секретно.
Первой, как только явилась на работу в комендатуру, была арестована Нина Азолина. В это же время наряды полиции и гитлеровцев появились в других местах Оболи, Зуе, Ушалах, Мостище и в окрестных селениях.
Володю Езовитова взяли дома. Евгений Езовитов, предупрежденный старшим братом, попытался скрыться, во по дороге был схвачен гитлеровцами. Федя Слышенков, когда на усадьбе появились полицейские, выстрелом из нагана ранил одного, но сам был схвачен.
Вслед за арестованными на машинах в гестапо стали отвозить и их родственников. Всего в этот день было арестовано шестьдесят восемь человек.
На столбах и заборах станционного поселка появились расклеенные объявления, гласившие, что "обезврежена большая группа советских бандитов".
Фрузы Зеньковой в это время не было дома. Она и прежде уже несколько раз ездила в Полоцк по заданию подпольного райкома партии. Ездила под предлогом обмена продуктов на необходимые семье вещи. Боевая, бойкая, речистая, девятнадцатилетняя Фруза, умевшая не только толково поговорить, но и с обаятельной улыбкой пошутить, обладала помимо личной храбрости также умением вести торговые операции.
Только у нее одной из подпольщиков имелся пропуск на право поездки по железной дороге. Был у нее и аусвайс, тоже выданный ей по делам общины.
В Полоцке Фруза бывала и до войны. Но при оккупантах город стал неузнаваем. Полуразрушенный вокзал, всюду разбитые снарядами постройки. Не было ни трамваев, ни автобусов. Самые лучшие уцелевшие дома заняты немцами. На здании, где раньше был кинотеатр, надпись: "Только для граждан германского рейха". На городской площади, среди разрушенных строений, висели на телеграфных столбах два трупа: парень и девушка. "А это для нас, белорусов", - с горечью подумала Фруза.
Сразу же за площадью ее остановил патруль. Сердце екнуло. Фруза вынула свой аусвайс и пропуск. Патруль, проверив документы, даже откозырял ей и удалился. Фруза прошла по главной улице через весь город и выбралась на окраину.
Вот и знакомый одноэтажный с почерневшей драночной крышей домишко с двумя окнами. Прошла по улице дальше - не следят ли? Вернулась. Негромко постучала в калитку. Дверь открыла худощавая седая женщина, и, хотя они уже знали друг друга, Фруза назвала пароль. Ей ответили... И она облегченно вздохнула: можно входить.
Немного спустя Фруза вышла из дома на улицу. Внимательно осмотрелась по сторонам. Улица безлюдная... Вокруг - руины, пепелища... заросшая травой мостовая.
Главное сделано, от основной ноши в корзине она избавилась, теперь можно и на базар.
... На базарной площади шла бойкая торговля. Все были покупатели и все продавцы. На хлеб обменивали разные вещи, махорку, мыло, самогонку, соль. Только и было слышно: "Меняю..." Фруза тоже теперь меняла захваченные с собой продукты на соль и кремни для зажигалок, в которых особенно нуждались партизаны.
Чтобы не вызвать подозрений, она старалась яростно торговаться. Ей удалось обменять кусок свинины на отрез ситца, а потом этот ситец опять сменять уже на соль.
В этот день она не смогла вернуться в Оболь. Поезд на Витебск уже ушел. Фруза переночевала у подпольщиков и на следующий день, забрав с собой запалы для мин, ушла на вокзал. В Оболи на станции ее должен был встретить Аркадий Барбашов и забрать эти запалы.
Аркадий Барбашов пришел в поселок Оболь, не подозревая, что в комендатуре гестапо имеется приказ о его аресте, что полицейские уже поехали в деревню Ферма, где он жил.
Самое удивительное было то, что, явившись в поселок, он спокойно ходил по улицам мимо гитлеровцев, коротая время до прихода поезда из Полоцка, который, как обычно, запаздывал. И никто на него не обратил внимания.
День стоял солнечный, жаркий, но небо наливалось густой синевой, обещавшей грозу. Аркадий спустился к реке, выкупался в залег в кустарнике рядом с дорогой.
Мимо проезжали машины, подводы... проходили пешеходы. Все было обычным. Но тут впереди запылил грузовик. Рядом с шофером сидел эсэсовец. Немного приподнявшись, Аркадий увидел в кузове Зину Лузгину и ее родственников под охраной полицейских. Сразу же показался другой грузовик. Там в кузове в окружения полицаев находились Евгений и Володя. Аркадий сразу понял, что ребята арестованы и везут их в Оболь.
