Валерий Медведев - Сверхприключения сверхкосмонавта
И после этих слов весь класс хором в один голос произнёс на весь дом:
- Мы пришли заявить вам официально, что всё! Что хватит! Что довольно! Что наше терпение лопнуло!
- Раньше вы нападали на моего сына всем классом в школе, а теперь в его доме! Уходите! - сказала мама.
- Не уходите! Надевайте ботинки и не уходите! - крикнул отец.
- Ах, так?! Тогда или я, или... эти... как их!.. - сказала мама.
- Или?! Сегодня будет или! Проходите в мою комнату! Все проходите! - сказал отец, - Ты собралась уходить?.. Сегодня твоя помощь в кавычках, - подчеркнул отец голосом слова "помощь в кавычках", - может только помешать твоему сыну.
Отец с матерью спорили ещё некоторое время, пока мамин голос не произнёс решительно:
- Ваше счастье, что я ухожу!
- После этого входная дверь оглушительно хлопнула.
Я слышал, как все ребята, стуча ботинками, всем классом ввалились в комнату отца, забрав с собой музейные стулья из столовой, на которых никто не сидел. Стулья были в чехлах.
- Снять чехлы! - скомандовал отец.
- А ты, Иванов, тоже заходи, - сказал Маслов, - у нас от тебя секретов нет, это у тебя есть от нас секреты!
Он постучал в дверь моей комнаты и подождал.
Я сидел за пианино и смотрел левым глазом на белые и черные клавиши. Пианино прекрасно звучало и без музыки: субконтроктава, контроктава, большая октава, малая октава, первая октава, вторая октава, третья октава, четвёртая октава, пятая октава. Правым глазом я смотрел на гриф гитары, повторяя про себя инструкцию: "Чтобы настроить инструмент, нужно взять камертон, который издаёт звук "ля" первой октавы. Этому звуку соответствует звук первой (самой тонкой) струны гитары, прижатой на седьмом ладу; тогда открытая (неприжатая) она даст звук "ре". Вторая струна, прижатая на третьем ладу, должна звучать, как первая открытая..." Я хотел ударить по клавишам, но отец из своей комнаты крикнул голосом гипнотизёра:
- Выходи!
- Конечно, выйду, только подождите три минуты, - сказал я, открывая дверь.
- Почему три минуты? - спросил Маслов.
Мне не хотелось при одноклассниках заниматься не подчиняющейся мне музыкой.
- Потому что я сейчас должен натирать три минуты полы, - ответил я.
Так как и дома и в классе знали, что спорить со мной бесполезно, то никто, даже отец, не возразил мне ни слова. А я вернулся в свою комнату, надел на ноги две щётки, включил магнитофон с плёнкой и заскользил по полу. Повторяя за певцом слова песни, я выделывал всякие танцевальные движения под видом натирания пола. Сгрудившиеся у двери ребята смотрели на меня и бросали всякие реплики.
- А Иванов не натирает, а, по-моему, танцует.
- И поёт...
- Сорвал урок пения и поёт!
- Голованова и Гранина, запишите это тоже в симптомы: вдруг запел и затанцевал.
Три минуты прошло. Усилив немного эмоциональную сторону своей природы с помощью танца, я снял с ног щётки, выключил магнитофон и в сопровождении ребят из нашего класса прошёл в папину комнату.
Мне было очень неприятно, что сначала никто не решался начать разговор. Трусы ничтожные. Ченеземпры! Сидят на стульях хором! Мнутся! Ну, кто самый смелый? Начинай! Я думал, что первым по злобе начнёт, конечно, Маслов! Но первой говорить неожиданно для меня начала Голованова.
- Евгений Александрович, - сказала она, - я скажу сразу без всяких предисловий и дипломатии. Может, это не совсем дипломатично и даже жестоко и даже безжалостно... Вы ведь отец Иванова... Раньше мы думали, что у Юрия просто сложный характер. Потом мы думали, что ваш сын Юрий... В общем, у нас было несколько версий... Целый месяц думали, обсуждали... У нас и протокол есть... Слушали... "О Юрии Иванове"... Постановили... последнюю версию считать правдоподобной. Единогласно!.. То есть почти единогласно... Двое воздержались... А один человек против... Ваня Зайцев против... Зайцев против последней версии и против предпоследней версии. Зайцев, встань!
Зайцев встал и сказал:
- Последняя версия - это вообще бред, а предпоследняя- это бред сумасшедшего. Предпоследняя - это с больной головы на здоровую.
- Да мы и сами, - сказала Вера Гранина, - от предпоследней версии отказались. Я вам просто хочу рассказать, как мы дошли до предпоследней. Говорить неудобно, но я скажу. Мы сидели и думали про диагноз... Вы нас, конечно, извините за диагноз... У нас я и Люда, мы с медицинским уклоном, мы говорим, в общем... Люда, говори, что ты говорила...
- Я скажу вам прямо, как будущий врач, - сказала Люда Голованова. - Я давно наблюдала за вашим сыном с научной точки зрения. Я даже "Историю болезни Ю.Иванова" завела для практики, конечно... Вот симптомы...
- Так, - сказал отец, - и какой же диагноз?
А Люда продолжала:
- ...записаны. Вот раздражение эндогенного и реактивного характера, плюс неожиданные разрешения аффектов, плюс бормотание и выкрикивание отдельных несуществующих ни на каком языке слов, вроде: "пураближ", "ченеземпр", "чедоземпр" и так далее и тому подобное, в итоге получился... чок...
- Какой чок? - переспросил отец.
- Ну, что он чокнутый... извините, конечно... а по-научному... псих...
- С приветом, в общем! - сказал кто-то из ребят за моей спиной.
- А вы в детстве не болели нервными болезнями? - спросила Вера моего отца.
- Нет, - сказал отец, печально глядя на меня.
- А ваш Юрий не болел?
- При мне не болел, - сказал отец, - но я часто и надолго уезжал в командировки... Я фининспектор... Может, он без меня болел?
- Иванов, - спросила меня Люда Голованова, - ты в детстве не болел детскими болезнями?
- Я никогда ничем не болел, - сказал я.
- Это тоже симптом, - сказала Голованова. - Они всегда говорят, что они вполне здоровы....
- Кто они? - спросил отец Голованову.
- Ну они... - ответила Голованова.
- А я с этим диагнозом был тогда не согласен! - сказал вдруг Зайцев. - И сейчас тоже. По-моему, Иванов никакой не псих, а обыкновенный, рядовой гений... Он мне хоть и враг, я всё равно так про него скажу: он со мной три раза дрался...
- Четыре, - поправил я Зайцева.
- Четыре, - согласился Зайцев. - Три раза из-за того, что я прикоснулся к его портфелю, и один раз - из-за книги - я хотел посмотреть картинки в книге "Кукла госпожи Барк"... И всё-таки мне кажется, что Иванов - это самобытная и даже выдающаяся железная личность, просто незаурядный тип...
- Именно тип! - крикнула Гранина.
"А этот Зайцев в людях разбирается!.. - подумал я. - Не то что другие".
- Да он же противный! - сказала Филимонова.
- Ну и что? - ответил Зайцев. - Бывают приятные незаурядные личности, а Иванов - неприятный.
- Ты говори по существу его поступков, - сказал Маслов.
- Я и по существу скажу... Атомы железа-57, как известно, существуют в двух видах. Есть возбуждённые, радиоактивные атомы, испускающие гамма-лучи, и есть обычные атомы железа, невозбуждённые. Так вот, Иванов, по-моему, возбуждённый и активный человек.
- Это ты точно сказал, - согласился Маслов. - Только ивановская возбуждённость и активность слишком дорого всем обходится.
- Потому что у Юрия Иванова в голове произошёл информационный взрыв. К сожалению, этот взрыв оказался неуправляемым. Поэтому оказалось столько раненых этим взрывом, - сказал Зайцев.
Все зашумели. Даже кто именно и что именно говорил, нельзя было разобрать. Слышалось только: "У него в голове произошёл информационный взрыв. И из него это осколки вылетают...", "Взрыв!.. А ты слышал этот взрыв?..", "Слышал!.. А в нас вот уже третью неделю осколки информации летят...", "А это что - все раненые?! Раненые - здоровые!".
- Пострадавшие от информационного взрыва в голове Иванова, высказывайтесь!
- Он мне сказал: "Ты когда на меня смотришь, у тебя глаза какие-то большие становятся. Ты щитовидку, говорит, проверь".
- Он жестокий к людям... У него любимая поговорка: "Всех бы вас к пираньям во время отлива!"
- И ругается на каком-то непонятном языке.
- Высокомерный...
- Просто зазнайка, - сказала Лена Марченко. - Воображает, что он один всё знает, а другие ничего не знают. Строит из себя сверхчеловека...
- Глупости всё это, - сказала Голованова, обращаясь к моему отцу. - Последний диагноз наш такой: Юрий Иванов - не Юрий Иванов, одним словом, ваш сын - не ваш сын.
- А кто же он? - спросил отец.
- Он инопланетянин... Вашего сына они похитили, а вместо него подослали двойника вашего сына! Может быть, у этих наших братьев по разуму, с одной стороны, так высоко развита техника, что они могут создавать двойника человека, а с другой стороны, эти братья, может, не такие уж братья и уж не по такому разуму, если судить по Юрию Иванову, то есть, я имею в виду не его разум, а его поведение, а может, у них на планете все себя так ведут!.. Поэтому мы, - сказала Голованова, - предлагаем устроить завтра же Юрию медицинскую экспертизу!.. Если вы, конечно, не возражаете... У Веры папа профессор-психолог, он с космонавтами занимается... Мы уже с ним договорились, сделаем ему все анализы - крови, ну и всякие другие, которые нам всё разъяснят!
