Зоя Воскресенская - Сердце матери
- Вот так и юродивый говорил: поначалу погаснет солнце, потом затрясется земля, разверзнется...
- Не будет никакого землетрясения.
- Ой ли? - с сомнением покачала головой Настасья. - Откуда тебе воля божья известна?
- Да ученые давно все объяснили. Много веков назад...
В другой избе Оля установила на столе теллурий, который принесла с собой, и объясняла ребятишкам, как Земля вращается вокруг Солнца и вокруг своей оси, а Луна оборачивается вокруг Земли и сегодня на некоторое время окажется между Землей и Солнцем. Тень от нее упадет на Землю.
- Что ты неправду говоришь, - возразил Оле татарский мальчик Мустафа. - Солнце большой, луна маленький.
- Окно больше твоей руки? - спросила его Оля.
- Ну и что?
- А вот ты прищурь один глаз, а перед другим выставь ладонь, и ты будто заслонишь ладонью окно.
Мустафа и другие ребятишки щурились, вытягивали ладони.
- А я рукой соседнюю избу закрыл, - радостно сообщил Васятка, сын бурлака.
Владимир беседовал с мужиками.
Старый мельник, который перед тем рассказывал, как выглядит антихрист - главный черт, с рогами и копытами, с длинным хвостом, изо рта огненный язык высовывается, - описывал так, будто с ним лично знакомство водил, а выслушав Ульянова, схватил свой картуз и, бормоча себе что-то под нос, вышел вон.
Вскоре явился урядник.
- Богохульствовать, господин Ульянов, я запрещаю, - сказал он, входя в избу.
- Я не богохульствую, - с достоинством ответил Владимир, - я объясняю, как будет проходить солнечное затмение и что никакого вреда это людям не принесет.
- Люди перед светопреставлением должны молиться об отпущении грехов, а вы им тут всякие сказки рассказываете, от беседы с господом богом отвлекаете.
- Ну, тогда вы, господин урядник, которому все доподлинно известно, расскажите, как будет происходить это светопреставление.
Мужики притихли.
Урядник поскреб большим пальцем бороду.
- Как полагается. Солнце, значит, погаснет, будет земли трясение, потом появится антихрист в своем страшном обличье и всех нас в преисподнюю скинет.
- А я утверждаю, что землетрясения не будет. Никто никуда не провалится. Должен вас огорчить, что антихрист если и явится, то только к вам во сне.
Урядник перекрестился и плюнул через левое плечо.
- Луна на время закроет Солнце, - продолжал Владимир. - Темно будет не более двадцати минут. На время затмения похолодает, поэтому я советую всем одеться потеплее. Скот на пастбище не выгоняйте, потому что животные во время затмения ведут себя беспокойно, хотя и не собираются проваливаться в тартарары, просто для них это непривычно.
- Вы народ не мутите! С толку не сбивайте! - грозно сказал урядник. Люди с жизнью прощаются.
- О том, кто сбивает народ с толку, мы узнаем через несколько часов. За вашу драгоценную жизнь я спокоен, господин урядник... Пока спокоен.
- О вашем дерзком поведении я доложу господину становому приставу.
- Тогда торопитесь. До светопреставления остается всего часа два. Начинает светать.
- Мы теперь перед богом все равны, - примирительно сказал Яков Феклин, стоявший рядом. - А вы, Володимер Ильич, не берите лишнего греха на душу.
- Все будет так, как я сказал, - твердо ответил Владимир. - Солнечное затмение очень интересное явление. Закоптите кусочки стекол, чтобы наблюдать, как Луна постепенно начнет закрывать Солнце.
Рассвело. На востоке по горизонту лежали тучи, плотные, как войлок, выше неслись облака. Люди вышли на улицу. Мальчишки взобрались на крыши домов, у каждого в руке было закопченное стекло. Об этом позаботилась Оля. Бабы сбились вокруг Марии Александровны.
- Солнце напоследок словно в одеялку закуталось, - раздался чей-то жалостливый голос.
Оля стояла рядом с Володей.
- Ужасно обидно будет, если тучи закроют все небо и люди не увидят всех фаз затмения, - сказала Оля. - Ты знаешь, я чувствую себя сейчас режиссером этого светопреставления.
- Да, недаром ты у нас считаешься главным астрономом.
Оля подбежала к Марии Александровне:
- Мамочка, дай мне, пожалуйста, твои... - Оля запнулась, - папины часы. Я буду рассказывать по минутам, чтобы люди поверили в силу науки.
Мария Александровна вынула из-за пояса тяжелые часы Ильи Николаевича и, отстегнув их от шнурка, протянула дочери.
- Затмение начнется через полчаса... Затмение начнется через полчаса, - говорила Оля, перебегая от группы к группе.
В хлевах стали жалобно мычать коровы, лошади били копытами о деревянный настил и отчаянно ржали. Тревожно прокричал петух. Куры хором закудахтали и мгновенно смолкли.
- Петух беду кличет... Скотина свою смертушку чует... - раздавались голоса.
- Скот чувствует приближение затмения и будет беспокоиться еще больше. Обратите внимание, - говорила Оля, - что во время затмения закроются все цветы, которые закрываются на ночь. Птицы замолкнут. Но пусть вас это не пугает. Кончится затмение, и цветы раскроются, птицы запоют.
Облака редели. Солнце словно оттесняло и плавило их и поднималось величественно.
- Затмение начнется через пять минут. Через пять минут, - звучал звонкий голос Оли.
- Тише ты, тише, - шептали и крестились бабы.
- Смотрите в стекла, сейчас вверху справа на Солнце появится ущербинка и будет все больше закрывать его.
Люди боязливо подносили к глазам закопченные стекла.
- Началось. Люди, будьте спокойны.
На Солнце словно надвигалась черная круглая заслонка.
Ребята скатывались с крыш и жались к матерям.
Солнце светило по-прежнему ярко, но уже половину его закрыла тень Луны. А затем день начал бледнеть. Постепенно гасли краски, небо линяло на глазах и из голубого делалось зеленовато-бутылочного цвета, зелень травы меркла. Поднялся ветер, холодный, пронизывающий. Луна закрыла Солнце, и из-под круглого черного пятна стали выбиваться огненные языки, словно Солнце раздавили. Все вокруг стало пепельного цвета. Загорелись звезды.
Бабы взвыли и рухнули на колени.
- Господи, прости все прегрешения наши! Господи, спаси и помилуй!
Лошади дико ржали, били копытами, готовые разнести сараи, коровы утробно мычали, выли собаки.
Оля стояла рядом с Володей.
- Тебе страшно? - спросил он и обхватил сестру за плечи.
Оля дрожала.
- Мне холодно и очень неуютно. Это не похоже на сумерки, не похоже на ночь. Это какой-то мертвый полусвет. Ты совсем зеленый, как пришелец с другой планеты. Просто призрачный.
Володя неотрывно смотрел на круглое черное пятно, из-под которого выбивались протуберанцы, но эти языкастые и щеткообразные пульсирующие огни не освещали землю, а лишь подчеркивали мертвый мрак.
- О чем ты думаешь? - спросила Оля.
- Думаю о том, как люди плохо понимают, что живут в таком мраке даже при солнечном свете. И где эта сила, которая бы открыла народу солнечный диск Свободы? Саша пытался сдвинуть этот круг с горсточкой людей. А нам нужна огромная сила, воля миллионов. Земля летит вокруг Солнца с непостижимой скоростью...
- Два с половиной миллиона километров в день, - уточнила Оля.
- А мы так медленно идем по этой стремительной планете. Если мне дано прожить столько же, сколько папе, то я уже прожил почти треть жизни и ничего еще не сделал, - с горечью произнес Володя. - Ровным счетом ничего. Если бы поспеть за нашей планетой! Все это, конечно, из области фантастики, но жить надо так же стремительно, чтобы ни одна секунда не пропала даром.
Оля глянула на часы.
- Смотрите, смотрите, сейчас начнет появляться Солнце! Справа, сверху заблестит и начнет открываться, сейчас начнет светать. Смотрите в стекла! Показался серп Солнца. - Оля бегала, поднимала с колен людей.
Серп Солнца увеличивался, наливался светом. Светлело и на земле. По небу с юга на север словно кто-то стягивал пепельную траурную шаль. Небо начинало наливаться синевой, облака освобождались от пепла. На Солнце уже нельзя было смотреть без стекла. Черная тень Луны соскользнула, и траурная вуаль, мрачно полыхнув крылом, свернулась на севере за горизонтом.
Солнце светило нестерпимо ярко, празднично, победно. Легкие белые облака летели по синему небу, трава налилась зеленью, зазолотились поля пшеницы. В небо взметнулись несколько жаворонков и запели приветную песнь солнцу. Прохладный воздух наливался теплом, благоуханием трав. Зазвенели комары и стали плести в воздухе тонкое замысловатое кружево. Коровы мычали не тревожно, а просились на волю. Весело и призывно прокричал петух, и ему ответили хлопотливым кудахтаньем куры.
Люди любовались синевой неба, зеленью травы. Стаскивали с себя полушалки, пиджаки. Стало тепло. На пруду раскрывали атласные белые и золотые венчики кувшинки, табаки в палисадниках смыкали свои лепестки.
Люди, щурясь, из-под ладоней смотрели на солнце.
- Голубушка ты наша, снова светишь, снова греешь. Слава всевышнему!
Женщины плакали от счастья снова видеть солнце, свет. И впервые, сбросив с себя давящую так много дней тяжесть, обратились к Марии Александровне. Она стояла прямая, строгая, ее темные глаза светились печалью и нежностью. И тут только заметили бабы, что волосы у Марии Александровны белые, как облако. А еще в прошлом лете они были золотисто-рыжеватые. Женщины окружили ее, и каждой хотелось приголубить, утешить взглядом, легким прикосновением. Слова были лишние.
