Наталия Летувет - Сердце Назиании
– Ты разве на нем вообще ездил, в смысле за рулем? – удивился Солнечник.
– А ты что, сомневаешься? – возмутился Медляга. – Я, может, лучше тебя умею легкомобиль водить.
– Ладно уж, – сказала Пушинка. – Садись за руль. Только осторожней.
Медляга кивнул и проворно забрался на водительское сиденье. Все остальные тоже заняли свои места, и легкомобиль двинулся вперед по Дрожащим болотам.
Но далеко он не уехали. Ровной поверхности на Дрожащих болотах оказалось маловато, и Медляга решил перевести легкомобиль на воздушный режим.
– Ой-ой-ой! Ты что это делаешь! Нельзя так резко, – закричала на него Пушинка. – Ты же не планеролетом управляешь.
Но было уже поздно – легкомобиль неожиданно развернулся и поднялся в воздух на высоту средних размеров дерева.
– Сейчас я быстренько все исправлю, – сообщил Медляга и направил легкомобиль вниз.
И не куда-нибудь, а прямиком в огромную грязевую лужу. Куда легкомобиль и плюхнулся, окатив всех брызгами отвратительной жижи. И тут же легкомобиль стало засасывать.
– Это же топь! Спасайся, кто может! – завопил Медляга и выпрыгнул из легкомобиля на сухой и устойчивый каменистый холмик. – Ну и чего вы там сидите? – с недоумением посмотрел он на своих друзей.
– Вытаскиваем вещи и отцепляем планеролет! – быстро сориентировалась Пушинка. – С ним легкомобиль будет тонуть еще быстрее.
– Я бы его в любом случае там не оставил, – заверил ее Солнечник.
Друзья выбрались на берег, захватив с собой сумки-рюкзаки, и начали вытягивать Птицекрыла. Медляга молча наблюдал за ними со своего пригорка. Планеролет удалось вытащить. Пустой легкомобиль стал намного легче, он почти перестал погружаться в трясину.
– Нам его все равно не достать, – вздохнула Пушинка. – Жалко, это был очень хороший легкомобиль.
– Мы можем это сделать! – возразил ей Солнечник. – С помощью Птицекрыла.
Астрагал и Лиховред
Лиховред Подземелий, сидя в своем кабинете, задумчиво перелистывал страницы старинного альбома. На картинках можно было разглядеть реку Тиль, Серебристые горы и Двуозерье, вот только Дрожащие болота здесь почему-то отсутствовали. На их месте раскинулась зеленая, поросшая цветами и плодовыми деревьями равнина. А еще там был город. Город, состоящий из высоких каменных домов под изогнутыми красными крышами. Лиховред вздохнул и с явным раздражением захлопнул альбом. Да так, что пыль с древних страниц мягким облаком поднялась вверх и разлетелась по кабинету.
Надо сказать, что кабинет Лиховреда выглядел почти таким же странным, как и его хозяин. Располагавшийся в самом центре Глубинного замка, кабинет своими размерами более походил на настоящий тронный зал и к тому же имел форму шара. Именно поэтому в нем был очень неудобный пол в форме чаши и такие же округлые потолок и стены. Все пространство кабинета сверху донизу было покрыто серым и черным мхом с там и сям разбросанными по нему шариками-светильниками. Стены кабинета обрамляли черные каменные колонны, делающие помещение немного менее… круглым. Окон в кабинете не было вовсе, да и зачем они были тут нужны, на такой-то глубине.
Посредине кабинета в потолок упиралась еще одна колонна, на которую ближе к полу была нанизана круглая пластина темно-красного мрамора, которая и служила Лиховреду столом. В единственном на весь кабинет кресле сидел сам Лиховред Подземелий.
– Все готово, ваше Мрачнейшество. Мы можем приступать, – неожиданно раздалось у него за плечом.
Лиховред так увлекся своими мыслями, что не сразу заметил вынырнувшего из-за колонны Копринуса.
– Ты опять подкрался ко мне сзади?! Я же предупреждал, что бы ты так не делал… Все готово, говоришь, ты уверен?
– Я целиком и полностью следовал вашим указаниям, ваше Мрачнейшество.
– Ладно, посмотрим, а теперь уходи. Жди меня внизу.
На дне Глубинного замка было не просто темно. Тьма тут была такой концентрированной, что Копринусу стало казаться, что он начинает видеть звуки. Ну, надо же было хоть что-то видеть. Копринус сейчас находился прямо над тюрьмой Астрагала, и от этого ему было крайне неуютно. То, что где-то наверху уже раздавались шаги Лиховреда, спускавшегося по каменным ступеням, не придавало ему уверенности. Даже наоборот. Астрагал, он слишком силен. Его нужно было уничтожить сразу, а не держать здесь, пусть даже в таком прочном каменном мешке. По крайней мере, он, Копринус, так бы и поступил. И непонятно было, что же задумал Лиховред. Это пугало больше всего. Сила сверк эльва, она… Копринус поежился. Лучше об этом даже и не думать.
– Нам что, придется его выпустить на время? – обреченно поинтересовался Копринус, когда понял, что хозяин уже рядом.
– Ты что, так боишься этого сверк эльва? После того, как целый год обучался бурой магии? Неужели все это время, возясь с тобой, я потратил зря?
– Я знаю бурые тогры. Но это же Астрагал, он всесилен…
– Он? Как может быть всесилен тот, кто не в состоянии никому причинить вреда? Ведь без этого невозможна никакая война, а следовательно, и победа. А если не побеждаешь ты, то побеждают тебя.
– Значит, мы его все-таки выпустим?
– Обязательно выпустим. Но только не в этот раз.
Лиховред опять начинал злиться, поэтому Копринус решил промолчать. Лиховред не терпел, когда Копринус ему перечил, для Подземелия это было так же неправильно и неестественно, как если бы его нога или рука начала бы учить его же уму-разуму. Хотя так он относился не только к Копринусу, весь мир обязан был его слушаться, а иначе на Лиховреда сразу же накатывала какая-то необъяснимая тревога.
– А вот сейчас ты и докажешь мне, что знаком с бурой магией. Боевая тогра звука. Примени ее. Астрагал должен меня услышать. И должен меня послушаться.
Это же очень сильное заклинание, пронеслось в голове Копринуса. Он снова меня испытывает. А если я не справлюсь? А если у Трутовика не хватит сил на эту тогру?
Но Астрагал, он же сверк эльва, продолжал размышлять Копринус. Я ведь все равно не смогу проникнуть в его мозг и уж тем более не смогу его подчинить.
– Да не трясись ты так, – услышал он голос Лиховреда. – От тебя требуется только создать и удержать звуковую связь. А все остальное я сделаю сам. Советую приступать прямо сейчас.
Копринус начал без предисловий. Ужас перед Лиховредом пересилил все остальные его страхи. Слова этой тогры вели себя иначе, чем другие, обычные слова. Те неслись по подземелью звонко, наперегонки с собственным эхом, а эти прямо таки отказывались звучать, словно Копринус произносил их шепотом.
– Кхе-кхе, – Копринус попытался откашляться. Ему показалось, что с тогрой что-то пошло не так.
– А ну-ка прекрати кхекать! – прикрикнул на него Лиховред. – Ты мешаешь тогре.
Но тут что-то странное стало происходить со звуками. Неужели у меня получилось? Еще больше испугался Копринус. И действительно, он с изумлением услышал, как где-то высоко по болоту с тихим шуршанием ползет змея, а еще дальше кричит какая-то птица, заблудившаяся в низких серых облаках. А еще… еще внизу кто-то распевает песню. Во все горло:
– Раз ходили за морошкой я и пять моих сестер,
Потеряли на болоте пять лукошек и топор,
Распугали всех на свете
Мы той тогрой от медведей.
– А это… это очень старая песня, – только и мог сказать Копринус.
– Старинная, – подтвердил довольный голос снизу.
– Не смей с ним разговаривать! – зашипел Лиховред, который стал выходить из себя из-за выходок Копринуса. – Твое дело – следить за тогрой. – Тут он перестал шипеть и заговорил своим обычным голосом, оглушительным и грубым. – Астрагал, а ты уверен, что сейчас подходящее время для всяких… дурацких песенок?
– А какое у нас сейчас время? – поинтересовался голос снизу.
– Тяжелое для всей страны.
– Неужели что-то случилось, пока я здесь… пел?
– А разве нет? Иначе как бы ты мог оказаться в этом каменном погребе совсем без магии?
– Как я мог здесь оказаться? Меня сюда заманили. И я думаю, что все это подстроил ты… Лиховред. Если что, я тебя узнал.
– Ты очень проницателен.
– А ты пытаешься меня напугать.
– Нет, не пытаюсь. В Назиании действительно наступают тяжелые времена. И как долго они продлятся, зависит от тебя. Война, разрушения, голод, смерть жителей – всего этого может и не случиться. Если только ты захочешь.
– Я ничего не понял. Откуда, интересно, возьмутся у нас все эти перечисленные тобой напасти?
– От слабости, от вашей слабости… Которую вы называете добротой! Но все можно еще исправить. Я могу помочь Назиании. А ты можешь помочь мне. Мы можем вместе построить новую Назианию. Сильную.
– Мха-ха-ха! – донеслось снизу.
Тут Копринусу показалось, что все пошло не так, как задумано.
Что это? Он смеется? Над Лиховредом?
