Витаутас Петкявичюс - Приключения Желудя
Приятели спорили, спорили и решили впредь: если придётся говорить неправду - держать в кармане кукиш. Тогда не считается, что врёшь.
СУД
Целую неделю друзья ходили по городу, обошли сотни домов, но так ничего толком и не узнали о Фасольке. Все божились-клялись, что видели её, разговаривали с ней, однако это была явная ложь.
После недели напрасных блужданий приятели стали умнее: что бы ни советовали им горожане, они делали всё наоборот.
Но и это не помогало. Потеряв всякую надежду, они подошли к площади Щедрости, посредине которой высился гигантский памятный камень, а на нём огромный висячий замок. Он, по-видимому, символизировал невероятную щедрость жителей Великого Я, ибо высеченные на камне буквы гласили:
Всем,
Кто просил
И не мог получить,
Камень,
Чтоб
Собственный лоб
Разбить!
На столбах вокруг памятника висели привязанные вместо ламп светлячки.
- И вы ещё светите этим скупердяям? - возмутился Горох.
- А что же делать, если тебя привязали? - грустно ответил старый Светляк. - Неволя - не сахар.
Горох взобрался на столб и перерезал державшие бедняков верёвки. Жёлудь последовал его примеру. -Спустя несколько минут двенадцать благодарных светлячков весело махали крылышками над их головами.
- Может, вам что-нибудь известно о Фасоль-ке? - спросили путешественники.
- Была здесь такая: кто-то из наших светляков видел её на улице Трудолюбия.
И снова приятели блуждали по запутанным переулкам города. На одном из углов они остановились как вкопанные, услышав какое-то посапывание, храп, свист... Поперёк улицы висели надписи: "Тихо!", "Бодрствуем!", "Внимание, бессонница!".
- Что бы это могло означать? - нахмурился Бегунок.
- Раз и навсегда научись всё в этом городе понимать наоборот. Разве ты не видишь, что это переулок засонь? - рассмеялся Жёлудь, осматривая доску почёта, на которой красовался портрет какого-то сурка, умудрившегося проспать двадцать пять часов в сутки.
Жёлудю стало совсем невмоготу. Он схватил кусочек мела и стал исправлять названия улиц, а на улице Трудолюбия под портретом какого-то лодыря, который прославился тем, что не двинулся с Жеста, даже когда слон наступил ему на хвост, сын Дуба написал;
Если камень камнем лежит,
Под камень лежачий вода не бежит!
И так они вносили исправления, пока их не начала разыскивать городская стража. Заметая следы, приятели очутились на какой-то площади и увидели, что навстречу им бредёт Ячмень. Он с трудом перебирался через горы мусора и всю дорогу плакал.
- Что случилось? - спросил его Горошек.
- Приехал я в этот город пиво продавать. Здешние негодники всё выхлебали и заплатили мне листьями ольхи, уверяя, что это золотые монеты. А когда я не поверил мошенникам, они избили меня и сказали: "Ты солгал Великому Я!"
- Это не Великое Я, а большой город задранных носов и спеси, - утешил его Жёлудь.
- Тсс! Не говори так громко - попадёшь в беду. Хоть все и ходят здесь, задрав носы, но слух у них отличный. Тут и стены имеют уши.
Только прошли они ещё несколько шагов, смотрят, посреди дороги, размахивая кулаками, шагает Ржаной Колос и вслух возмущается:
- Когда ели мой хлеб, говорили, что ему место у стола Великой Мы королевы Кривдина государства, а когда пришло время платить, сунули пригоршню гравия: дескать, мы тебе драгоценными камнями платим!
- Погоди, погоди, расскажи нам, в чём дело? - заговорил с ним Жёлудь.
- Чтоб им сгореть! Город жуликов! - горячился Ржаной Колос.- Бедняга Овёс пытался правду найти, так теперь на площади Правосудия собираются отрубить ему голову.
Друзья поспешили на указанную площадь, а там бог весть что творится! Груды мусора выросли уже до самых окон. Посреди грязной площади установлена большущая колода, а на колоде стоит важная крыса с острой алебардой в руках. Две мыши тащат к этой колоде Овса, а тот причитает:
- Забирайте всё, только в живых оставьте... Площадь была до отказа набита жителями Великого Я. Всем хотелось принять участие в судилище.,
- Свидетель Хомяк, достойнейший и правдивейший житель нашего города, расскажи нам всю правду! - повелел судья Барсук.
- Пока я жевал, о справедливейший из справедливых судей, мне было очень вкусно. Моё сердце замирало от восторга, о будущий Хорь, я думал, что вкушаю невиданные заморские яства. А когда всё было съедено, этот жалкий Овсюг, этот ничтожный сорняк говорит: "Плати за хлопья". Мне даже дурно стало, когда я услыхал, чем он меня накормил. Он подло обманул меня!
- Обвиняемый Овёс, величайший лжец из лжецов, скажи, зачем ты это сделал? - спросил Барсук.
- Я говорил правду и когда продавал, и когда просил плату. Разве у Овса можно получить что-нибудь другое? Я ведь только хлопья и умею делать.
Площадь всколыхнулась, загомонила. Все кричали, требовали обезглавить Овса.
- Ложь! - сказал судья. - Ты оскорбляешь жителей нашего города. Даже последний нищий столицы Кривдина государства не станет есть хлопья. Чем же заплатил ему ты, Хомяк?
- Я дал ему три волоса из моего хвоста. Это чрезвычайная драгоценность: от них стало светло вокруг. А он отказался их брать и назвал... вонючей щетиной!
Возмущению толпы не было границ. Дело Овса двигалось к печальному исходу. Его правдивые слова не производили впечатления на толпу жуликов.
- Он врёт! ~ пытался ещё доказывать свою правоту Овёс.- Смотрите, это самая обыкновенная щетина! - И он показал судье три волоса из хвоста Хомяка.
Барсук взял их, повертел в руках и сказал:
- Светятся.
- Они дороже золота и серебра уже только потому, что принадлежат жителю Великого Я, - подтвердили собравшиеся грызуны.
- Пускай они будут даже бриллиантовыми, но я продавал всего-навсего хлопья, - сделал Овёс последнюю жалкую попытку оправдаться.
Барсук пожевал несколько хлопьев, закатил очи и сказал:
- Это какое-то необыкновенное блюдо. Вкусом оно напоминает мёд, а запахом - розу. Отрубить голову обманщику!
Жёлудь не выдержал такой несправедливости и во всё горло закричал:
- Овёс правду говорит! Это вы первые на свете обманщики. Посмотрите себе под ноги, хвастуны несчастные! Какова страна, такова и столица. Это не Великое Я, а город задранных носов и спеси!
Судья вскочил и, почернев от злобы, закричал:
- Кто, кто произнёс это ужасное слово, которое начинается с буквы "С"?! Он смотрел на летящих в небе ворон и ничего не видел.
- Я, Горох! - Бегунок принял на себя вину Жёлудя и, взобравшись повыше, продолжал: - Только безмозглые задаваки могут так бахвалиться!
Крыса, долго не мешкая, поставила Овса на колени и взмахнула алебардой. Однако Жёлудь тоже не дремал: он вскинул ружьё и, почти не целясь, выстрелил в древко этого большущего топора. Алебарда выпала у палача из рук, а Жёлудь крикнул обомлевшей от страха жертве:
- Беги, Овёс! Они боятся глянуть себе под ноги, поэтому ничего не видят!
Овёс повернулся и юркнул в какой-то заваленный мусором переулок. Опешивший Барсук схватил колокольчик и обеими руками стал трясти его над головой. Когда все замолчали, судья зачитал приказ о введении военного положения:
- "Именем королевы Великой Мы всем жителям Великого Я: ввиду чрезвычайных обстоятельств, сложившихся в результате проникновения в нашу среду чужеземцев, повелеваю горожанам смотреть себе под ноги и схватить этих гнусных проходимцев Гороха и Жёлудя, которые осмелились произнести страшное слово, начинающееся с буквы "С"...
Друзья не стали ждать, пока судья закончит, и пустились бежать к городским воротам. Однако им преградил дорогу усиленный отряд городской стражи. Друзья бросились в другую сторону, но и здесь были мыши. Тогда они шмыгнули в первый попавшийся дом и забаррикадировали дверь.
- Видно, на этот раз мы попались, - вздохнул Горох, глядя в замочную скважину. - Их набилось уже полон двор.
- Это мы ещё посмотрим, - ответил Жёлудь и несколько раз выстрелил в преследователей через скважину. - Зато Овса спасли!
- А Фасолька? Как же она?
- И её не забудем. Смотри, отступили, подлые! По узкому коридору друзья выбежали во двор и зажмурились от яркого солнца. А когда открыли глаза, то увидели посреди двора каменный колодец. К этому колодцу была прикована Фасолька! Она, как автомат, беспрестанно черпала воду и выливала её в мраморный бассейн.
ОСВОБОЖДЕНИЕ ФАСОЛЬКИ
При виде друзей бедняжка побледнела, выронила из рук ведро и прислонилась к срубу колодца. Горох стремглав бросился к Фасольке, чтобы поддержать её.
- Я уж думала, вы забыли меня, - сказала она.
- Мы не забыли, - обнял её Жёлудь. - Только у нас всяких забот было по горло, и своих и чужих!
А Горошек так разволновался, что совсем не мог говорить. Он только гладил руку Фасольки, мычал и вдруг ни с того ни с сего сказал:
- Смотри, моя рана, которую ты лечила, уже совсем зажила, остался только малюсенький шрам на лбу...
Фасолька улыбнулась и спросила у Жёлудя: