Валерий Гусев - Сокровища старой церкви
– Вы даете нереальные сроки, - попытался отбрехаться Куманьков.
Друзья сидели за партами, как первоклашки - смирно и внимательно. Великий прохаживался по классу, останавливался у доски, водил по ней указкой. На доске - схема. Уже не такая простая, как вначале. Уже обросшая некоторыми подробностями.
Великий оставил Мишкины слова без внимания. Постучал, как Сентя, указкой по спинке стула и обвел на схеме изображение склепа.
– Подведем первые итоги операции «Клад». Рекогносцировка на местности практически ничего не дала. Обследованы объекты: склеп, часовня, церковь. По склепу доложит Челюкан.
Колька встал, громыхнув стулом.
– А чего докладывать? Нет там ничего.
– Подробнее! - снова указкой по стулу.
– Ну что… Вскрыли калитку в решетке, вскрыли вторую решетку, где вход в склеп. Спустились вниз… А там ничего нет. Каменный пол. На полу - такой вроде комод из мрамора. На нем - гроб вроде как из меди, что ли. И все.
– Саркофаг вскрыли?
Колька промолчал.
– Так. Побоялись покойника? - презрительно констатировал Великий. - Сколько раз говорить вам: мертвые не кусаются. А если этот саркофаг только для видимости установлен? Если под его крышкой - вход в подземелье? Плохо работаете. Непрофессионально.
Говорил Великий шутливо, но было заметно, что он злится и нервничает. И было от чего - время идет, а результата нет.
– Далее. - Указка ткнулась в изображение часовни. - Здесь вы чего испугались? Ты туда лазил, Миха?
– Так точно! - бодро отрапортовал Мишка. - На данном объекте, кроме всякого мусора, ничего дорогостоящего не обнаружилось. Ни входов, ни выходов - также…
Миха врал бодро, привычно, легко. В часовню он не лазил. Только заглянул, присвистнул и с чистой совестью вернулся к реке, где у него были заброшены удочки.
В часовне ему не глянулось. Там действительно было мусорно, запущено. Но главное - по всем ее подвальным стенам висели прикрученные медными винтами мраморные доски с указанием старинными буквами: кто и когда захоронен за ними в мрачной глубине холодных ниш, чей истлевший прах там покоится.
Больно надо Михе среди покойников лазить. Поэтому он наврал с чистой совестью в три короба. Как на педсовете.
– Даю последний шанс, - сказал Великий. - Сегодня вскрываете саркофаг. И если в нем пусто, завтра шарите в часовне. Двое суток вам осталось до богатства. - «Любитель старины» усмехнулся. - Или до нищеты. - Стер схему с доски, повернулся к «классу»: - Все свободны.
Платонов нашел Андрею свободный кабинет, принес ему чашку кофе, диктофон и две кассеты.
– Тут часа на четыре наговорено, - сказал он. - А информации - ноль.
– Все дело в том, с какой стороны слушать. Тебя одно интересовало, а меня - другое.
– Ну-ну, работай.
Андрей гонял кассеты несколько часов. Перематывал, начиная сначала, что-то выписывал, снова гонял. Даже батарейки пришлось менять.
К вечеру зашел Платонов, пожалел его:
– Ты похудел даже, парень. Нашел что-нибудь?
– Вроде, - осторожно ответил Андрей и показал свои выписки из длинного, сложного, путаного разговора следователя с подозреваемым.
Надо сказать, дед Федор и до этого события ни разговорчивостью, ни внятностью речи, ни ясностью мысли не отличался. А уж после вообще в полном затмении находился. Так что разобраться в его ответах было на грани невозможного. Однако то, что терпеливо выбрал Андрей, о чем-то все-таки говорило. Мутно, смазанно, но говорило.
«Следователь: Что было дальше, гражданин Кузякин?
Кузякин: Ничего.
Следователь: Напоминаю ваши показания. «Я схватил ящик с водкой и стал искать, где спрятаться…»
Кузякин: Вспомнил! Туда, сюда - некуда. В дверь стучат и в матюгальник пугают, сдавайся, мол, Федор, не су… не гу… не угу…
Следователь (подсказывает): «Не усугубляйте свою вину».
Кузякин: Во-во! Похоже. Ты тоже там был, что ли?
Следователь: Нет, я это слово раньше слышал. Продолжайте.
Кузякин: Бегаю с этим ящиком - хоть на стенку лезь. Глядь - и вправду, цепь висит, на колонне. Я ее хвать…
Следователь: Продолжайте.
Кузякин: Все. Дальше забыл».
Но Платонов был следователь въедливый, терпеливый. Вцепится - не оторвешь.
«Следователь: Давайте вспоминать. Ухватились за цепь…
Кузякин: Опять вспомнил! Тут стена на меня рухнула. Еле отскочил. А за ней - дыра. И холодом из нее несет. В дыре - ступеньки. Битые все, шатаются…
Следователь: Спустились по ступеням, так?
Кузякин: Спустился…
Следователь (подсказывает): Пошел дальше…
Кузякин: Нет. Назад вернулся.
Следователь: Не понимаю…
Кузякин: За водкой. Забрал ящик. На ступеньки поставил. Тута сверху еще одна цепь шевелится, ржавая вся, обрывок такой. Дернул ее, потянул - и стена на место стала…
Следователь (нетерпеливо): Продолжайте, продолжайте.
Кузякин: Дальше ничего не знаю. Темнота. Холодно. Ящик на плечо - и вниз. Ступеньки под ногами прыгают. Потом вода захлюпала. Ощупью шел. А то и вплавь. Ден восемь плыл. Или поболе… На второй день свет появился. И выбрался я на свет совсем в другом государстве. За границей, значит.
Следователь: Почему вы так решили?
Кузякин: У них язык другой. Обликом вроде на наших людей похожи: в фуфайках, в сапогах, а по-нашему не понимают».
Да и где ж тебя, Федя, понять, если ты всю дорогу водкой подкреплялся. Поди ни слова выговорить толком не мог. А то и совсем язык родной позабыл.
«Кузякин: Ну, а потом меня менты взяли и сюда, стало быть, обратно на родину доставили».
– Все понял? - спросил Андрей, когда Платонов дочитал выписки и положил листы на стол.
– А как же! Еще как! «Стена упала. Стена встала. Водку на плечо. И в Париж, прямо в фуфайке».
– Зря зубоскалишь, - усмехнулся Андрей. - Смотри, - он стал рисовать на листе какое-то техническое устройство. - В церкви четыре колонны. Вот эта - полая, с секретом. Один из облицовочных камней закреплен на оси, может вокруг нее вращаться. Причем ось расположена ниже центра тяжести. Фиксируется камень наверху вот этим кольцом. Повернул его - камень освобождается и ложится на пол. Можно заходить. Внутри, я так предполагаю, тоже цепь, перекинутая через блок. Вошел, потянул за цепь - камень встал на место. Просто, как все гениальное.
– Стена упала, стена встала, - подхватил Платонов.
– Какой ты умный, - иронически протянул Андрей. - А вот Федор чуть глупее. Секрета этого не знал, плиту не придержал, она на пол ахнулась - кольцо сломалось, механизм повредился.
– Значит, на место он плиту поставил, но теперь ее со стороны входа, из церкви, не открыть. А вот изнутри…
– Вот-вот! В том и беда. Если лихой человек найдет подземный ход, то темной ночью проникнет в церковь, вынесет из нее все самое ценное - ищи его тогда хоть до пенсии.
– Думаешь, есть такой человек? - прямо спросил Платонов. - Подозреваешь?
– Подозреваю. А сделать ничего не могу.
– Потряси его как следует. С пристрастием.
– И что? Что я ему могу предъявить? Преступный умысел? А доказательства? Он посмеется надо мной и в прокуратуру заявит. А ты на меня уголовное дело заведешь.
– Наблюдаешь за ним?
– Наблюдаю. Но дело сложнее. Он, мне кажется, на это хищение пацанов наших нацеливает, а сам до конца в сторонке останется.
– С чего ты взял?
– Ребята стали в церковь захаживать. По кладбищу ночами рыщут. И, кстати, - Ратников кивнул на кассеты, - есть сведения, что к деду Федору плавали, на разведку.
– Это серьезно. Пацаны ведь из-за этого негодяя срок могут отхватить. И немалый. Жаль. Ты ведь только-только контакт с ними наладил.
Андрей вздохнул с обидой.
– У них сейчас другие контакты.
– Постой, а может, это все фантазии? От чрезмерной твоей бдительности?
– Это тоже фантазии? - и Андрей положил перед следователем листок из школьной тетради со схемой церкви.
Платонов присвистнул.
– Отдать на экспертизу?
– А я и без экспертизы эту руку знаю. Не знаю только, как этот листок ко мне попал?
– Подбросили…
– Подбросили. - Андрей встал. - Поеду, поздно уже. А ночь сегодня будет трудная.
Но в село участковый поехал не сразу, завернул по дороге в музей, к обаятельному директору.
Староверцев уже собирался уходить. Он церемонно поздоровался и заметил:
– Меня начинают тревожить ваши визиты, Андрей Сергеевич.
– Я позже все вам расскажу, - пообещал Ратников. -
И, надеюсь, вы узнаете очень много интересного. И я отвечу вам на все ваши вопросы. У вас их будет много. А сейчас…
– Да, да, - засуетился Староверцев. - Я отчасти выполнил вашу просьбу. - Он переворошил бумаги на столе, нашел нужную. - Просмотрел все наши архивы, чтобы найти хоть что-то, относящееся к данному вопросу. Сведения очень скудные. Но интересные. Вот отрывок из семейной переписки Шуваловых. К сожалению, ни автора письма, ни адресата установить не удалось - письмо без начала и без конца, - но это значения в данном случае не имеет. Важен факт…
