Валерий Медведев - Сверхприключения сверхкосмонавта
Вот, не даст соврать магнитофонная плёнка, товарищи потомки! Я перекрутил плёнку и нажал на клавишу проигрывателя, но звука никакого не было. Значит, где-то что-то не сработало. Неужели пропало столько времени даром? Может, попросить отца устроить мне эту сцену ещё раз — специально для потомков. Они же могут не поверить, что мне приходилось жить, учиться, работать и готовиться в такой нечеловеческой обстановке при полном взаимном непонимании. Я прислушивался. Отец ещё не спал. За стеной отчётливо продолжал звучать его голос.
— "Представьте себе хотя бы молодого самоуверенного врача. У него и мысли не появится, что поставленный диагноз неплохо бы перепроверить, посоветовавшись с опытными коллегами. В результате неверно определена болезнь, неверно назначено лечение… А разве приятны самоуверенные люди в общении? Жить, работать рядом с ними?.."
"Интересно, к чему это папа вдруг заговорил о врачах", — подумал я.
Снова приготовил магнитофон к записи, проверил его:
— Раз-два-три! Раз-два-три! Даётся проба! Даётся проба!
Прослушал звук — всё было в порядке. Я вышел в столовую…
ВОСПОМИНАНИЕ ДЕСЯТОЕ. Его величество — человеческое электричество
В столовой отец действительно читал маме какой-то журнал:
— "С ними трудно. Они всегда всё знают, неспособны к самокритике, не терпят возражений, обрывают собеседника на полуслове. И никогда не заметят, что обидели, унизили товарища. Если самоуверенность и приводит иногда к успеху, то он, как правило, случаен, под ним нет твёрдой основы. Так что не стоит им завидовать".
Не дожидаясь, когда отец закончит читать, я сказал:
— Папа, надо повторить!
— Что повторить? — удивился он,
— Сцену, — пояснил я.
— Какую сцену?
— Надо повторить ещё раз сцену, которую ты здесь мне устроил, — сказал я.
— Какую сцену? — переспросил отец, вытаращив глаза. — Что ты называешь сценой?
— То, что… мы недавно разыграли здесь в столовой, — объяснил я. — Да, называю это сценой, и её надо повторить слово в слово.
— Как повторить? — удивился отец ещё больше. — Почему повторить?
— Понимаешь, магнитофонная плёнка не записала. Я сейчас восстановлю все наши реплики и мы повторим всё сначала.
Я сел за стол и стал, как всегда, делать три дела сразу (писал, разговаривал с отцом, левой рукой сжимал теннисный мяч). Я писал, восстанавливая слово за словом всё, о чём мы говорили за столом.
Я вообще-то могу писать одновременно левой и правой рукой, причём разный по смыслу текст, но если бы я это стал делать, то привел бы отца окончательно в шоковое состояние. Поэтому я писал скоро, но нормально — только правой рукой.
Быстро восстановив текст нашего разговора, я протянул его отцу и сказал:
— Здесь всё, что ты мне говорил, только перед записью на плёнку, надо над ролью отца хорошенько поработать.
— Над какой ролью! Какого отца! Перед какой записью? — ничего не понял отец.
— Объясняю, — терпеливо произнёс я, — ты, папа, только вложи в свои слова побольше ярости и говори почётче… и вообще конфликтуй, — посоветовал я ему, — по-серьёзному.
— Как? — вскричал отец, до которого только сейчас и дошло, что я буду записывать состоявшийся наш разговор на магнитофон. — Меня в моём собственном доме мой собственный сын будет записывать на магнитофон, да ещё при этом будет режиссировать и называть мои слова репликами и указывать мне, что мне говорить и даже как мне говорить?! Сегодня меня записывают на магнитофон, а завтра… — на слове «завтра» отец чуть не задохнулся, — а завтра меня, может быть, будут ещё и снимать на киноплёнку?!
— Минуточку, — сказал я, перестав делать два дела (писать и накачивать мышцу левой руки), папина мысль мне понравилась.
Как это мне самому в голову не пришло снять документальный фильм из моей жизни. Снятый и озвученный фильм! Что может быть более достоверным!
— Минуточку! — воскликнул я. — Это идея! Сегодня ты, папа можешь спать, а завтра мы эту сцену и озвучим и снимем!
— Завтра снимем?! — закричал отец. — Впрочем, я не уверен, не уверен, что меня уже сегодня, сейчас почему-то и для чего-то не снимают!.. — С этими словами он вскочил со стула и, схватившись за голову руками, скрылся в своей комнате. — Нет, я один с ним не справлюсь, — донёсся его голос, и, неожиданно высунув голову из полуоткрытой створки двери, он сказал: — Я тебя предупреждаю, что я сейчас же обзвоню всех наших родственников. Я с тобой один не справлялся, не справляюсь и никогда не справлюсь! Вот сейчас позвоню твоему дяде Пете, и дяде Мише, и дяде Сене, и тогда ты увидишь! Вместе с дядями-то мы уж тебя скрутим в бараний рог!
— Эти слова и эту сцену, — сказал я, — тоже надо бы записать и снять на плёнку. — Затем со словами "Ничего, снимем завтра, раз я сказал снимем, значит, снимем" я тоже направился в свою комнату. А насчёт помощи… это даже интересно, как это у вас получится и что это у вас получится?..
— Кстати, — оживился отец по ту сторону двери, — я не хотел тебе говорить, но скажу, что с дядей Петей к нам придёт один его знакомый. Он-то тебе и внушит кое-что. Потому что, видно, только такой человек, как дяди Петин знакомый, и может внушить тебе кое-какие полезные мысли!..
На словах "внушить тебе кое-какие полезные мысли" я перебил отца и громко произнёс:
— Пап, ну неужели ты веришь, что…
— Я хочу в это верить, хочу хотя бы верить! — воскликнул отец за стеной. За стеной физически ощутимого непонимания, которое стало нас разделять с отцом с некоторых пор. Но стена стеной, дяди Петин знакомый дяди Петиным знакомым, а о внушении, вернее, о контрвнушении следует серьёзно подумать. При встрече со мной как с представителем земной цивилизации инопланетяне тоже могут попытаться внушить мне что-нибудь внеземное. Кое-что у меня для этого припасено. Кое-что, кое-что!.. Я подошёл к книжной полке и снял с неё брошюру кандидата медицинских наук "Внушение в медицине". "Может быть, дяди Петин знакомый способен, по мнению папы, внушить мне полезные мысли, имеет какое-нибудь отношение к медицине, — подумал я. — Ничего, мы проверим, какое отношение имеют товарищи родственники к внушению". Затем я открыл дверь в столовую.
— Кстати, папа, — сказал я, высовывая голову из дверей, — а дядя Петя какой кончил вуз?..
— Институт тонкой химической технологии имени Ломоносова, — сказал отец.
— А дядя Миша?
— Сельскохозяйственную академию имени Тимирязева,
— А дядя Сеня?
— Воздушную академию имени Жуковского. А зачем тебе это знать?
— Узнаете, — сказал я.
— Через двадцать пять лет? — спросил отец.
— На этот раз пораньше, — сказал я.
"Институт тонкой химической технологии имени Ломоносова… сельскохозяйственный вуз и воздушная академия…" — повторил я про себя и взглянул на балкон. Мне показалось, что там за стеклом балконной двери промелькнула чья-то тень, но я не придал этому никакого значения, Я потянулся и сказал:
— Ну денёк, не хватает только сейчас ещё обнаружить где-нибудь стихи. Сейчас вот подниму одеяло, и на простыне лежит листок со стихотворением.
Я отдёрнул одеяло и действительно увидел на простыне листок с написанными столбиком словами, так записывают только стихотворения…
— Ладно, почитаем, — сказал я спокойно и прочитал вслух:
Взялся ты за дело.
Взялся неумело
И гадаешь: почему?
Да потому, да потому,
Что это плохо,
Очень плохо,
Если нет в тебе,
Нету тока.
Если нет в тебе
Его величества
Человеческого электричества.
Говоришь лениво:
"Почему всё криво?
Не выходит почему?"
Да потому, да потому,
Что это плохо,
Очень плохо,
Если нет в тебе,
Нету тока.
Если нет в тебе
Его величества
Человеческого электричества.
Между прочим, мне это последнее стихотворение про электричество больше всех понравилось, как будто кто-то мои мысли подслушивает… Словно из моего мозга идёт какая-то утечка информации.
На днях я только думал, как раз на уроке естествознания, об электрическом скате. Даю справку из Большой советской энциклопедии по памяти: скаты (от скандинавского) — подотряд рыб отряда акулообразных. Кожа голая или усаженная шипами. Скелет хрящевой. Голова и туловище уплощены в спинно-брюшном направлении. Длина тела до трёх метров, вес до ста килограммов. Семейство электрических скатов… Вот вам, пожалуйста, его величество — скатское электричество. Он обладает электрическими органами, расположенными по бокам головы, напряжение тока до трёхсот вольт, сила тока семь-восемь ампер… Ну, скажите мне, товарищи потомки, зачем этому скату электричество, когда им по праву царя природы должен обладать человек типа ПСИП-1. Я, значит, хожу и думаю, как бы это и где бы это расположить в теле человека эти самые электрические органы? Думаю, что лучше всего — сбоку под левой и правой рукой. (Смотри чертёж туловища ПСИПа в моём борт-журнале!) Я, значит, хожу и ломаю голову да трачу своё человеческое электричество, а мне: