Роберт Битти - Серафина и черный плащ
– Ну ладно, а вы откуда? – спросила Серафина, надеясь сбить его с толку.
– Ты же знаешь, что я живу в Билтморе, – мягко сказал Брэден. – Я спрашиваю про тебя.
– Я… я… – забормотала она, опустив голову. – Может, вы видели меня раньше, да забыли.
– Я бы тебя запомнил, – спокойно заметил он.
– Ну, может, я приехала погостить на недельку, – слабо проговорила она, не отрывая глаз от пола.
Но его было не провести.
– Пожалуйста, скажи, где ты живешь, Серафина, – твердо сказал он.
Он произнес ее имя так, словно обладал какой-то властью над ней. Она послушно подняла голову и встретилась с ним взглядом. Наверное, зря: Брэден смотрел так настойчиво, будто колдовством пытался заставить ее сказать правду.
– Я живу у вас в подвале, – проговорила Серафина.
И сама испугалась того, что произнесла это вслух. Брэден молчал, лицо его выражало растерянность, и Серафина чувствовала, что своим признанием породила множество вопросов.
Девочка сама не понимала, как проговорилась. Слова будто против воли соскользнули с языка.
И их уже не вернуть. «Пожалуйста, прости меня, папаша». Она все испортила. Сломала им жизнь. Теперь папашу уволят. Их вышвырнут из Билтмора, и им придется побираться на улицах Эшвилла, выпрашивая объедки. Никто не примет на работу человека, обманувшего предыдущего нанимателя, тайком поселившегося у него в подвале и таскавшего еду для своей дочери, у которой всего восемь пальцев. Никто.
Серафина посмотрела на Брэдена.
– Пожалуйста, не говори никому… – тихо попросила она.
Но девочка понимала, что ей нечем защищаться – на этот случай у нее нет когтей. Если Брэден захочет, он может рассказать их с отцом секрет кому угодно – мистеру Крэнкшоду, мистеру Бозману, даже мистеру и миссис Вандербильт. И тогда налаженной жизни в Билтморе придет конец. Вполне возможно, их отправят в тюрьму за кражу еды – за двенадцать лет они с отцом, верно, поели немало хозяйских запасов.
Брэден уже открыл рот, чтобы ответить, но тут лошади громко заржали, и экипаж резко остановился. Серафину швырнуло к противоположной стенке прямо на Вандербильта. Гидеан вскочил и бешено залаял.
– Что-то случилось, – воскликнул Брэден, отодвигая девочку, и распахнул дверцу.
Вокруг царила непроглядная тьма.
Серафина навострила уши, но ее сердце колотилось так громко, что она ничего не слышала. Тогда она постаралась успокоиться и снова прислушалась. В лесу стояла мертвая тишина. Не было слышно ни сов, ни лягушек, ни насекомых, ни птиц – ни одного обычного ночного звука, к которым привыкла Серафина. Только тишина.
Как будто все до единого живые существа попрятались, спасая свою жизнь. Или уже были мертвы.
– Мистер Крэнкшод? – неуверенно позвал Брэден.
Никакого ответа.
Волоски у Серафины на затылке встали дыбом. Брэден высунулся из кареты, чтобы взглянуть на место кучера.
– Там никого нет! – ошеломленно сказал он. – Они оба ушли!
Четыре лошади по-прежнему были впряжены в экипаж, но сам он замер посреди дороги. В самой чаще леса.
7
Серафина медленно выбралась из кареты и встала рядом с Брэденом. Их окружал лес, черный и непроницаемый. К дороге вплотную подступали деревья с темной неровной корой. У Серафины задрожали мышцы ног, участилось дыхание. Все ее тело требовало движения, но она приказала себе держаться возле Брэдена и Гидеана.
Девочка вглядывалась и вслушивалась в непривычную тишину, пытаясь проникнуть за эту завесу, но лес молчал. А она чувствовала, что там что-то есть, – огромное и беззвучное. Серафина даже не думала, что такое возможно.
Гидеан стоял рядом, настороженно всматриваясь в деревья. Что бы там ни скрывалось, он это тоже чувствовал.
Брэден подозрительно оглядел окружающую тьму и сделал несколько шагов вперед по ходу экипажа.
– Сейчас нам очень пригодился бы фонарь, – сказал он. – Я вообще ничего не вижу.
Лошади дергали сбрую и нетерпеливо переступали ногами.
– Они всегда так ведут себя, когда нервничают, – сочувственно пояснил Брэден. – У них нет ни когтей, ни острых зубов, ни оружия. Их единственная защита – скорость.
Серафина с удивлением отметила, что Брэден не просто разбирается в лошадях, но чувствует их, понимает, как они думают.
Подул ветер, и ветви деревьев застучали, пугая скакунов. Они рванулись, потянув за собой упряжь, как будто на них напал невидимый хищник. Две лошади, заржав, встали на дыбы и забили передними копытами в воздухе.
Серафина шарахнулась в страхе, но Брэден кинулся между ней и лошадьми. Встав лицом к животным, он поднял руки ладонями наружу, успокаивая их. Лошади взвились над Брэденом, отчаянно мотая головами, вскидывая копыта. Их глаза побелели от страха. Серафина не сомневалась, что они ударят Брэдена по голове или опрокинут, затопчут насмерть. Но он продолжал стоять, вскинув руки, и ласково приговаривал:
– Все в порядке, я здесь, никто вас не бросит.
К изумлению Серафины, присутствие мальчика, его ласковые слова и прикосновения успокоили животных, и, в конце концов, они затихли. Брэден обхватил руками голову выносной лошади, прижался лбом к ее лбу так, что они смотрели друг другу в глаза, и снова мягко заговорил:
– Мы вместе, дружок. Все будет хорошо… не надо бежать, не надо биться…
Выносная лошадь слушала Брэдена, тяжело дыша и подрагивая ноздрями, но взвиться на дыбы больше не пыталась. Глядя на нее и на хозяина, остальные тоже перестали рваться.
– К-как это у в-вас?.. – заикаясь, пробормотала Серафина.
– Мы с этими лошадьми давние друзья, – ответил он, но больше ничего не прибавил.
Все еще потрясенная действиями Брэдена, Серафина огляделась вокруг:
– Как вы думаете, что их напугало?
– Не знаю, – сказал Брэден. – Но им очень страшно.
Он обернулся на дорогу, лежащую перед ними. Прищурился, потом указал вперед.
– Что там такое? Не пойму. Дорога делает поворот?
Серафина посмотрела, куда он указывал. Это был не поворот, а мощное старое дерево с толстыми искривленными ветвями и кроваво-красными листьями. Оно лежало поперек дороги, полностью перекрывая путь.
Внезапно из тьмы вырос мистер Крэнкшод.
– Нужен топор, – зло пророкотал он, пробираясь сквозь заросли к экипажу.
Серафина и Брэден изумленно переглянулись, затем уставились на мистера Крэнкшода.
– Где вы были? – спросил Брэден.
– Нужен топор, – повторил мистер Крэнкшод, не отвечая на вопрос.
– Я принесу, сэр, – вызвался помощник кучера, который бежал позади Крэнкшода.
Серафина до сих пор не замечала его. Помощник кучера оказался тощим мальчишкой с копной кудрявых волос, который макушкой едва доставал до плеча выносной лошади. Торчащими локтями и коленками, а также живостью и резкими, порывистыми движениями мальчишка напомнил Серафине жеребенка. Кучерская ливрея была ему широка в плечах, а рукава слишком длинны. На маленькой детской голове длинной трубой возвышался черный цилиндр. Мальчишке было не больше десяти лет. Он подбежал к экипажу сзади и выволок из багажного отделения топор, который в его руках выглядел огромным.
– Это Нолан, – пояснил Брэден, наклоняясь к Серафине. – Один из лучших наших кучеров. Он очень хорошо заботится о лошадях.
– Дай сюда, – рявкнул мистер Крэнкшод, выхватывая топор из рук Нолана, и с шумом протопал к поваленному дереву.
– Я тоже помогу, сэр, я могу, – тараторил Нолан, семеня позади с маленьким топориком в руке.
– Нет, не можешь. Уйди с дороги, мальчик! – заорал мистер Крэнкшод. Казалось, его раздражает одно присутствие мальчишки.
Мистер Крэнкшод замахнулся со всей силы и вдарил топором по центру ствола. Листья на дереве затряслись от удара, но на толстой коре почти не осталось следа.
Он снова и снова взмахивал топором и в конце концов пробился через кору. Полетели щепки. Серафина не могла не заметить грубую силищу Крэнкшода, но этой ли силой обладал Человек в черном плаще, она понять не могла.
– Этак мы тут всю ночь проторчим, – пропыхтел мистер Крэнкшод, продолжая рубить.
– Я уверен, что могу помочь, сэр, правда, могу, – возбужденно воскликнул Нолан, стоявший рядом с топориком наготове.
– А я уверен, что не можешь! Отойди подальше, не лезь под руку! – гаркнул мистер Крэнкшод. – Ты только мешаешь!
Пока разъяренный мистер Крэнкшод воевал с деревом, Брэден, как заметила Серафина, внимательно смотрел по сторонам, пытаясь понять, нельзя ли каким-то образом обойти препятствие. Но деревья в проклятом лесу росли так тесно, что между ними с трудом пролезал человек, не то что экипаж с упряжкой лошадей.
– Где мы? – спросила Серафина.
– Думаю, в одиннадцати – двенадцати километрах от поместья Дэрден Форест, – ответил Брэден. – Когда-то неподалеку отсюда была деревушка.
– Там уже много лет никто не живет, – пробурчал мистер Крэнкшод, колотя по дереву. – Никого в этих лесах не осталось, кроме чертей да привидений.
