KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детская литература » Прочая детская литература » Витаутас Петкявичюс - Великий охотник Микас Пупкус

Витаутас Петкявичюс - Великий охотник Микас Пупкус

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Витаутас Петкявичюс, "Великий охотник Микас Пупкус" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

"Ого-го, троих одним выстрелом уложу!" - разгорячился я и пополз вслед за медведем.

Белый разбойник не спешил. Припадал за каждым торосом, укрывался в каждой выемке, неторопливо, но неумолимо подкрадывался к жертве. Когда тюлень заметил опасность, было уже поздно: нужно вступать в неравную борьбу и защищать своего детеныша или оставить его на растерзание медведю и спасаться в полынье. Тюлень приподнялся на ластах, широко разинул пасть и кинулся навстречу врагу. Тюлененок, жалобно поскуливая, неуклюже барахтался на скользком льду. Старый тюлень подался назад и попытался столкнуть детеныша в воду, но медведь уже поднимался на задние лапы.

"Ах ты, злодей! - подумал я, наблюдая за схваткой. - Ну, косолапый, не обижайся, на этот раз ты сам виноват". Я поднял ружье и, почти не целясь, выстрелил в три черных точки. Пустотелая гайка завыла, загудела, как пушечный снаряд, медведь взревел, подпрыгнул и замертво повалился на лед. Такому меткому выстрелу мог бы позавидовать сам изобретатель кремневого ружья мистер Берданк, но я ничуть не возгордился.

Содрав шкуру с медведя, смастерил себе такую шубу, что у самого Деда Мороза мог бы целый год гостить, завернуться в нее и два года без просыпу спать в самую лютую зимнюю стужу, - и даже насморк не схватить.

Из медвежьего жира соорудил я несколько коптилок, из мяса нажарил гору котлет и до того наелся, что двое суток вертелся в бочке с боку на бок, никак заснуть не мог, котлеты перекатывались в желудке, будто горячие камни. Зато вкусно - ни в сказке сказать, ни пером описать! И уж не обижайтесь, скажу откровенно: человек, который не пробовал медвежьего окорока, можно сказать, вообще ничего вкусного не едал. Уж на что я опытный охотник, повидал-поедал, и то, когда лакомился медвежатиной, должен был язык к зубам привязать, чтоб не проглотить ненароком.

Лакомился я, лакомился и вдруг подумал:

"А что будет весной? Ведь пропадем ни за грош с Чюпкусом в этой ледяной каше!"

И так судил, и сяк рядил, ничего путного не мог придумать. Мясо медвежье доедать - досидимся до тепла и погибнем бесславной смертью. Оставить мясо на льдине, уйти подобру-поздорову - в пути с голодухи помрем. Напихал я полную бочку медвежатины. Снова беда - бочка ни с места, ноги разъезжаются на льду, а на четвереньках далеко не уедешь... И вдруг мне стукнуло в голову:

- А что, если медвежат подманить, выдрессировать и запрячь в бочку?

Задумано - сделано. Набил я стволы ружья порохом, вместо пуль заложил две гайки, надел новую шубу и приказал Чюпкусу возвращаться по нашим следам. В белой медвежьей шкуре я стал совсем не различим на снегу.

Вскоре Чюпкус тихо заворчал и навострил одно ухо. Я изготовился. А когда стало торчком второе ухо и пес принялся скрести передними лапами снег, я понял, что опасность близка и что ждать ее надо сразу с нескольких сторон.

Но опасения мои были напрасными. В нескольких саженях от нас два маленьких медвежонка весело резвились возле ледяных глыб. Мы долго и внимательно следили за ними, потом, убедившись, что их мамаша отправилась на охоту, подошли поближе. Медвежата не собирались убегать, они только второй раз в жизни видели собаку и человека, поэтому с любопытством разглядывали нас, принюхивались, вертели головенками. Видно, их вводил в заблуждение медвежий запах моей шубы.

Но не был бы я лучшим в мире охотником, если б с первого взгляда не понял, что заставило двух неслухов уйти так далеко от родимой берлоги: рыба! Достал я из ягдташа несколько рыбин, кинул им по одной. Медвежата проглотили, даже облизнуться не успели, и опять уставились на меня. Но я не поддался. Больше рыбу им не бросал, только показывал и заманивал подальше от этого опасного места, где в любую минуту могла появиться их невежливая мамаша. Так и привел неслухов к своему лагерю, соорудил из обрывков проволоки и лески упряжь и стал запрягать несмышленышей.

Медвежата не сопротивлялись, им, глупышкам, казалось, что я с ними играю. И на привязи они продолжали резвиться, хватать друг друга зубами, путали постромки. Тогда я к одной из дощечек прикрепил шест, к нему привязал удочку, к удочке рыбину. Рыба качается под самым носом у медвежат, а достать ее они не могут. Потянулись голодные медвежата за лакомством, и мы тронулись в путь. Медвежата гонятся за рыбиной, рыба убегает от них, а бочка со скоростью ленивого быка мчится вперед.

Эта игра понравилась и Чюпкусу. С веселым лаем он носился вокруг медвежат, покусывал неслухов за ноги, убегал вперед на разведку, потом возвращался и подгонял разыгравшуюся упряжку. Через несколько дней езды мы добрались до берега, а еще через несколько дней подъехали к первому на пути селению.

У околицы Чюпкус вдруг остановился, будто унюхал сало, и стал раздирать когтями слежавшийся снег. Таким разъяренным я его давно не видал. Но когда подбежал поближе, сам остолбенел от удивления: на снегу виднелись четкие отпечатки рисунчатых подметок. Точь-в-точь такие же, как тогда, у моей родной деревни.

"Ну и дела! - буркнул я себе под нос. - Неужто снова чудится?" - удивился и, задрав голову, стал всматриваться в небо. Чюпкус ничего не понял и продолжал раскидывать снег, но следы как появились, так и исчезли внезапно.

- Хитер путешественник, по поднебесью ходит, - сказал я Чюпкусу и на всякий случай зарядил ружье. - Ты только посмотри, что он тут натворил!..

Вся околица селения была усеяна освежеванными тушами медведей, оленей, моржей, тюленей. Как будто похозяйничала стая бешеных волков.

- Браконьерова работа! Как хорек в чужом курятнике набедокурил! - ярился я, но поделать ничего не мог.

Завидев странную упряжку, сбежались веселые и добродушные жители селения, обступили нас, разглядывали, заливались смехом, тянули медвежат за уши и все до одного хотели хотя бы голову сунуть в нашу странную карету. Даже самые старые охотники поражались моей изобретательности и считали за большую честь пожать мне руку. Главный вождь племени, за великую мудрость и ловкость прозванный Белым Тюленем, поклялся китовым усом, что впервые видит такую чудесную карету без колес и таких удивительных скакунов. Он долго ходил вокруг нас, держась за живот, плакал от смеха, наконец выдавил сквозь слезы:

- Если бы ты был моряком, пришелец, не ветер бы твой корабль гнал по волнам, а могучие киты. А по небу твой самолет тащила бы огромная стая белых голубей. Но ты охотник. Великий охотник! Позволь мне называть тебя своим братом - Мудрым Оленем.

Такая честь мне и во сне не снилась. Расчувствовавшись, я подарил каждому старику племени по блесне собственной работы и по леске из волос, надерганных из хвоста белого коня. Потом отвел Белого Тюленя в сторонку и стал осторожно выспрашивать:

- Мысль твоя, что стрела быстрая, взгляд твой, что тюлений клык острый, а слова твои - красивые и яркие, как чешуя форели. Скажи мне, любезный, по какому случаю в твоем селении такое веселье и какие меткие стрелки столько мяса вам настреляли?

- Это великая тайна! Ни один охотник нашего племени, за исключением меня, не смеет даже заикнуться об этом. Это больше, чем тайна. - Вождь огляделся, бросил горсть снега через левое плечо, метнул через правое и стал бормотать какие-то заклинания. Потом обратился ко мне:

- Вчера нас посетил великий северный дух Батунг, властитель всех рыб, медведей и моржей, - гордо сказал вождь.

Я улыбнулся:

- Что ты, Белый Тюлень, духи давным-давно ни в холодных, ни в теплых краях не водятся.

- Ты думаешь, старший брат, что рыбаки разговорчивы только от того, что рыбы молчат? - возразил он. - А охотники потому привирают, что убитые звери бессловесны? Нет, ты ошибаешься, брат. Батунг - великий дух. Это чистая правда, такая же чистая, как огненная вода, которую он оставил нам.

Теперь мне все стало ясно: таинственный браконьер успел изрядно похозяйничать здесь, а его летающая тарелка вогнала северян в такой страх, показалась таким чудом, что они посчитали разбойника и браконьера могучим северным духом.

"Однако этот дух-браконьер с каждым разом становится все наглее и все более похожим на человека. Ни водяные, ни лешие, ни домовые, ни ведьмы такого страшного вреда людям не причиняют. Что-то тут не так", - рассуждал я про себя, покуривая трубку.

- Послушай, мудрый мой брат Олень, - не мог успокоиться доверчивый вождь северного племени. - Батунг ???? лезный Батунг с неба, выл от бешенства и разил нас молниями и громом. Мы со страху зарылись в теплый мох и весь день не смели поднять на него глаза. А он ходил от чума к чуму и брал, что приглянулось. Когда он улетел, за селением мы нашли множество освежеванных зверей.

Долго не осмеливались прикоснуться к ним и раздумывали, как быть, но ни до чего не додумались, решили веселиться и ожидать следующего появления Батунга.

- Плохи ваши дела, Белый Тюлень. Живой бог во сто раз хуже деревянного, костяного и каменного. Его нельзя ни сжечь, ни разбить, ни собакам выбросить, ни в порошок стереть...

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*