Софья Прокофьева - Ученик волшебника
«Надо скорее, немедленно, не теряя ни одной минуты, отправиться к директору зоопарка. Он нам поможет, потому что он наш друг», — вот что хотел сказать лев, и, уверяю вас, все звери его отлично поняли.
Итак, вопрос был решен.
Разноцветные мыши легко покинули клетки, без труда проскользнули между прутьями решеток.
Вслед за желтой мышью они направились прямо к выходу из зоопарка, украшенному флажками и цветными лампочками, которые уже приготовились радостно загореться, как только стемнеет, и из ярких огоньков сложить гостеприимные слова: «Добро пожаловать».
Когда мыши уже перебирались через клумбу, алевшую жесткими осенними астрами, в ворота зоопарка вошел милиционер Анатолий Иванович.
Мыши не обратили на него ни малейшего внимания, а милиционер Анатолий Иванович в свою очередь тоже их не заметил. Правда, ему показалось несколько странным, что в такой безветренный день головки астр на клумбе ни с того ни с сего раскачиваются, с бумажным шорохом задевая друг друга.
Но, погруженный в свои мысли, он спокойно прошел мимо.
«Ну что я, право, — рассуждал он. — Это все Володька — заразил меня своим беспокойством. Стыдно сказать, какими-то предчувствиями. При моей профессии быть суеверным! Смех, да и только! Да и что может случиться? Побег? Невозможно. Да и зачем им убегать? Кража? Абсурд. Значит, все в порядке, все хорошо и благополучно…»
Обезьяны встретили Анатолия Ивановича тревожными криками. Все, сколько их было, попрыгали и веток, с трапеций, облепили решетку, повисли на ней, выразительно гримасничая, протягивая к нему старческие руки с розовыми ладошками.
Что-то хором заговорили, невразумительно, сбивчиво, словно хотели предупредить о чем-то.
— Тоже ведь, человекоподобные, — с уважением сказал Анатолий Иванович и рассмеялся, — Пойду на Галилея взгляну. Такой симпатяга, добряк, умница. Пожалуй, чересчур доверчивый, восторженный, но в этом тоже есть своя прелесть.
Анатолий Иванович обогнул клетки с обезьянами, спокойно свернул на широкую аллею, скользнул взглядом по знакомым клеткам и вдруг остановился как громом пораженный…
Клетки были пусты.
Звери исчезли.
Не было ни серой сморщенной глыбы Галилея, ни золотистого льва. Бесследно пропал ворчливый крокодил. Солнечно и пусто было в клетке пантер.
Милиционер Анатолий Иванович опытным взглядом моментально оглядел замки и железные двери клеток.
Нет, таинственный преступник не оставил никаких следов. Замки были не тронуты, решетки нигде не подпилены, не погнуты.
«Украли зоопарк — холодея, подумал Анатолий Иванович, — причем самым таинственным образом. Преступник скрылся вместе со всеми зверями. Это же кража века!»
На этот раз милиционер Анатолий Иванович не рассмеялся.
Глава 12
ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ ПАДАЕТ В ОБМОРОК.
И ГЛАВНОЕ:
ВОЛШЕБНИК АЛЕША СПЕШИТ НА ПОМОЩЬ
Директор зоопарка Владимир Владимирович ходил у себя в кабинете из угла в угол. Нет, он просто не мог усидеть на месте. Ему хотелось прыгать, танцевать, ну, в крайнем случае по-мальчишески перекувыркнуться через голову.
Он подошел к портретам зверей, висящим на стене, не выдержал, встал на цыпочки и поцеловал фотографию льва.
Но ему тут же стало совестно, он даже слегка покраснел.
— Право, что за ребячество, — пробормотал он и протер стекло рукавом, так аккуратно и старательно, как будто хотел сказать самому себе, что он только для этого подошел к портрету и встал на цыпочки.
Он заставил себя сесть в кресло.
«Уж скорее бы наступило завтра, — почти с тоской подумал он. — Можно подумать, что время остановилось и этому двадцать четвертому сентября так и не будет конца… Хуже того, мне кажется, время идет назад и вместо двадцать пятого наступит двадцать третье. Впрочем, какие глупости…»
Дверь позади него была полуоткрыта. Поэтому он почти ничего не услышал, так, может быть, только скользящий шорох и мелкий частый перестук крошечных лапок.
И все же Владимир Владимирович стремительно обернулся. Он обернулся, да так и застыл, судорожно вцепившись побелевшими пальцами в ручки кресла.
Он увидел, на пороге своего кабинета пять разноцветных мышей.
Да, да, они были разноцветными!
«Все. Я сошел с ума», — подумал Владимир Владимирович, в ужасе взирая на зеленую мышь.
Не будем скрывать, Владимир Владимирович пронзительно завизжал.
К его чести надо сказать, что это был поистине бесстрашный человек.
Слон Галилей, обвив его хоботом, поднимал и усаживал к себе на спину. Владимир Владимирович мог, не дрогнув, прикоснуться губами ко лбу льва, как мать к ребенку, чтобы проверить, не поднялась ли у того температура. При этом пульс его оставался совершенно спокоен.
Но мыши! Это ужасно. За что? Откуда?
Владимир Владимирович с детства панически, безумно боялся мышей. Их суетливо-вертлявых движений, их голых хвостов и холодных лапок.
Владимир Владимирович, взвизгнув ещё более пронзительно, бросился в угол. Но эти маленькие разноцветные чудовища окружили его со всех сторон.
Они вскарабкались на его ботинки, что-то взволнованно пища тонко-скрипучими голосами. Их длинные хвосты перепутались со шнурками его ботинок. Владимир Владимирович не выдержал и грохнулся в обморок. Он лежал на ковре без движения, без всяких признаков жизни, а мыши устроили у него на животе короткое деловое совещание.
— …ышный помощник, — сурово пропищала желтая мышь.
Это значило: «К сожалению, можно даже сказать — к прискорбию, он для нас никудышный помощник».
— Что же делать? — с тревогой пискнули черные мыши.
— Стоило ли сомневаться, что все кончится чем-нибудь в этом роде? — насмешливо проворчала зеленая мышь.
Желтая мышь величественно задумалась. Остальные мыши, примолкнув, с робкой, почтительной надеждой уставились на нее.
— …дяя кота, — наконец после долгого раздумья объявила золотисто-желтая мышь.
«Нам придется отправиться на поиски этого загадочного, необъяснимого негодяя кота» — вот что имел в виду бывший лев.
Все мыши согласно закивали головами. Да, они были того же мнения.
— Но все-таки он кот, а мы, так сказать, до некоторой степени… не хочу произносить этого слова, — пискнула одна из черных мышей и, застыдившись, умолкла.
Глаза желтой мыши засверкали неукротимой отвагой. Тонкие волосики вздыбились на шее реденьким воротничком.
Было ясно, что в этом маленьком хрупком существе с мягкими круглыми ушами бьется бесстрашное сердце царя зверей.
— Все равно я чувствую в себе смелость слона! — пискнула серая мышь и, отвернувшись, добавила совсем тихо, со скорбным вздохом: — Несмотря на такую потерю веса…
— Вперед! — скомандовала желтая мышь.
Да, это было именно то, что она хотела сказать: не больше и не меньше.
Тихо-тихо стало в кабинете директора.
Да и скажите на милость: кто мог там шуметь, если мыши отправились на поиски кота Васьки, а Владимир Владимирович продолжал лежать в глубоком обмороке.
На столе зазвонил новенький белый телефон.
Владимир Владимирович вздрогнул и открыл глаза.
Так он полежал некоторое время, слушая терпеливые звонки. Потом осторожно, не поворачивая головы, скосил глаза вправо, влево и увидел, что мышей поблизости не видно.
Он робко приподнялся, опираясь позади себя руками о ковер. Пристально оглядел кабинет, стараясь проникнуть взором во все углы, во все глубокие складки занавесок, чтобы убедиться, не прячется ли где-нибудь ужасный мышиный хвост или коварная треугольная мордочка со сверкающими глазами.
Но нигде ничего подобного не было видно, а телефон все звонил и звонил.
Владимир Владимирович, чувствуя отчаянную слабость и головокружение, все-таки поднялся с ковра, снял телефонную трубку и одновременно рухнул в кресло.
— Разноцветные мыши… — умирающим голосом простонал он.
— Что с тобой, Володя? — услышал он знакомый голос.
— Алешка, это ты? — почти закричал Владимир Владимирович. — Умоляю: только не клади трубку! Слышишь? Не клади трубку. Ты звонишь из дома?
— Да не волнуйся ты, — сказал волшебник Алеша, не на шутку обеспокоенный. — Да, из дома. А что случилось?
— Так слушай меня, Алеша, милый… — нервно оглядываясь, быстро заговорил Владимир Владимирович.
— Ты только в трубку говори, а то я ничего не разбираю.
— Хорошо, хорошо. Так лучше? — Владимир Владимирович опять нервно оглянулся. — Конечно, я по-прежнему убежден, что я был прав…
— Не понимаю, о чем ты? — в недоумении спросил волшебник Алеша.
— Я понимаю, что волшебства, в общем, в целом, так сказать, как явления не существует, потому что это никому не нужно и просто невозможно, — сбивчиво пробовал объяснить Владимир Владимирович, — я в этом убежден. Но я должен тебе сказать, не могу от тебя скрыть, что я только что видел у себя в кабинете разноцветных мышей.
