Бенедикт Сарнов - Юра Красиков творит чудеса
- Ай да практиканты, - сказал пожилой сидячий больной, с интересом наблюдавший картину кострикинского исцеления. - И мне, что ли, попробовать полечиться атомом? Слышь, практикант, а вреда от вашего лечения не будет?
- Этот вопрос в настоящий момент изучается, - небрежно кинул Сашуня. Увидев, что его ответ произвел на собеседника крайне неблагоприятное впечатление, он быстро стал делать Юре знаки: давай закругляйся, мол, пора!
Юра беззвучно пошевелил губами.
Больничная пижама Кострикина исчезла. На смену ей явились обыкновенные брюки, рубашка, свитер, ботинки.
Подумав, Юра еще что-то пробормотал себе под нос.
И, как последний штрих, появился на Кострикине хирургический, хрустящий, накрахмаленный белый халат.
Теперь в палате оказалось четверо "практикантов" вместо трех. Деловитой походкой направились они к двери.
В 6-м "В" шел урок геометрии. Вела урок Олимпиада Васильевна - та самая пожилая учительница, которая на педсовете выражала недовольство по поводу чрезмерного мягкосердечия молоденькой Анны Петровны.
- О-о! Кострикин в классе? - удивилась Олимпиада Васильевна. - А мне говорили, что ты болен. Очень хорошо! А то бы ты у меня так и остался в этой четверти неаттестованным. Иди к доске!
Кострикин, тоскливо озираясь, как приговоренный к казни, пошел отвечать, урок.
Он взял тряпку и медленно, со вкусом начал вытирать доску. Уже давно на чертой, сверкающей влажным глянцем поверхности не было ни единого, даже крошечного мелового пятнышка, а Кострикин с диким рвением все тер и тер доску тряпкой, лишь бы оттянуть момент казни.
- Через точку пересечения диагоналей параллелограмма ABCD... диктовала Олимпиада Васильевна. - Ну, что же ты? Записывай!
- Счас! - сказал Кострикин, бросая на доску последний придирчивый взгляд взыскательного художника.
- Параллелограмма ABCD... Перестань тереть доску! Ты скоро протрешь ее насквозь!.. Проведен отрезок ММ. Точки М и N лежат на сторонах параллелограмма... Доказать, что АМ равно СМ...
Пока Олимпиада Васильевна, отвернувшись от класса, диктовала Кострикину задачу, класс жил своей жизнью.
Лена Пыльникова написала записку, сложила ее конвертиком и передала соседке, указывая на Юру Красикова.
Юра развернул записку, прочел: "Подумать только, если б не мы, Кострикин сейчас лежал бы и лежал с подвешенной ногой. Тебе приятно, что это мы его вылечили? Мне жутко приятно. Л.П.".
Юра прочел записку. Самодовольно улыбнулся. Написал ответ, сложил конвертиком, передал соседу, указывая на Лену.
После долгих мучений изобразив наконец на доске требуемую фигуру, Кострикин торжественно откашлялся.
- Готов? Ну что ж, мы тебя слушаем, Кострикин! - сказала Олимпиада Васильевна и постучала карандашом по столу. - Ну? Что же ты молчишь? после ужасной для Кострикина паузы тоном ангельского терпения произнесла она.
- Олимпиада Васильевна! Вы, может, не знаете... Я позавчера с турника упал. Меня на "Скорой помощи" увезли. У меня перелом коленной чашечки...
Для убедительности Кострикин несколько раз согнул и разогнул больную ногу.
- Не ври хотя бы так нагло, Кострикин! - сказала Олимпиада Васильевна. - С переломом коленной чашечки ты бы не стоял тут перед нами.
- А меня Красиков вылечил. С помощью телепатии...
- Я была уверена, что без Красикова тут не обошлось! - сказала Олимпиада Васильевна. - Как бы то ни было, свойства параллелограмма ты обязан знать. Мы с вами сидим на этом материале уже больше месяца!
Кострикин молча глядел в пол, понимая, что никакие оправдания ему не помогут.
Пока у доски происходила эта драма, Юрина записка путешествовала по всему классу, с парты на парту, и дошла наконец до Лены. Лена развернула ее, прочла:
"Конечно, приятно! А ты как думала? Слыхала, что Олимпиада говорит? Если б не мы, он так бы и остался в этой четверти неаттестованным. Ю.К.".
- Ну что ж, Кострикин, - говорила тем временем Олимпиада Васильевна. Ничего не поделаешь! Будет у тебя в этой четверти двойка! Садись!
Кострикин в растрепанных чувствах поплелся на свое место рядом с Красиковым.
- Все из-за тебя! - плюхнувшись на парту, яростно зашептал он Юре. Лежал бы сейчас спокойненько с подвешенной ногой, научную фантастику читал!
- Ах ты!.. - Юра был потрясен человеческой неблагодарностью. - Если б не я, ты бы на второй год остался! Сам говорил!
- Я, может, еще и так останусь. Только тогда бы у меня уважительная причина была. А теперь что?
- Ты мне спасибо должен сказать, что я тебя вылечил!
- А тебя просили? Да? Не просили? Ну вот! И нечего было соваться!
Бурное объяснение это совершенно естественно и неизбежно завершилось бы дракой, если б в самый критический момент не отворилась дверь. На пороге застыл наш знакомый корреспондент.
- Я из газеты. У меня есть поползновение на некоторое время похитить одного из ваших учеников. Юру Красикова... По очень важному делу. Надеюсь, вы не станете возражать?
Смерив корреспондента ледяным взглядом, Олимпиада Васильевна ответила с преувеличенной серьезностью:
- Ну что вы, напротив! Я буду вам только признательна...
Корреспондент и Юра спускались по лестнице. Навстречу им шла Евгения Ивановна.
- Я задержу Юру буквально на одну секунду. Он вас догонит, - сказала она корреспонденту.
Всем своим видом как бы говоря: "О чем речь! Конечно, конечно!", корреспондент прошел вперед.
- Ну что, Красиков? - зловеще сказала Евгения Ивановна, когда они с Юрой остались одни. - Допрыгался? Уже в редакциях знают про твои художества!
Юра, как полагается в таких случаях, молчал, тупо глядя в пол.
- Смотри! - многозначительно заключила разговор Евгения Ивановна, Помни о чести школы! Лишнего не болтай! Прежде, чем что-нибудь сказать или сделать, семь раз подумай... Ты меня понял?
- Понял, - вздохнул Юра. Он уже не сомневался, что его ждут какие-то новые неприятности.
"ЭТО РЕДАКЦИЯ ИЛИ ЧТО?!"
Корреспондент в замшевой куртке и Юра вошли в кабинет главного редактора газеты.
Сначала они попали в небольшой "предбанник", где за столом с несколькими разноцветными телефонами сидела красивая, важная секретарша.
- Редколлегия? - спросил корреспондент.
Секретарша кивнула.
- Меня вызывали?
- Два раза, - холодно ответила секретарша.
- Старик, ты пока посиди тут, - озабоченно сказал корреспондент Юре и быстро исчез в недрах редакторского кабинета.
За длинным столом, покрытым зеленым сукном, деловито восседали члены редколлегии. Во главе стола сидел маленький человек в очках. В зубах у него торчала сигара. Лицо его время от времени нервно подергивалось. Это и был главный редактор.
- Ей-богу, Сергей Сергеевич, у меня такое чувство, что ты нас всех разыгрываешь! - говорил один из членов редколлегии, не замечая входящего корреспондента.
- А-а, Игорь Васильевич! Наконец-то! - сказал корреспонденту главный. Ну что это, прямо детский сад! Обсуждается ваш материал, а вы куда-то исчезли! Людмила Владимировна уже телефон оборвала... Да, Михаил Андреевич, мы слушаем тебя, прости, пожалуйста...
- Да я, собственно, кончил, - сказал тот, кого назвали Михаилом Андреевичем. - Сегодня мы дадим этот бред про чудо-ребенка, завтра опять про летающие тарелочки, а там и до говорящих крокодилов докатимся!
- Вы еще и про Академию наук не забывайте, - поддержал его другой член редколлегии. - Если факты не подтвердятся, ой-ей-ей!.. Вообще лучше с учеными не связываться...
- А что вы скажете, Олег Николаич? Тоже против? - спросил главный.
- Я категорически против, Сергей Сергеич! Что он там совершил, этот чудо-ребенок, я все забываю? То ли воду в вино превратил, то ли вино - в воду? Да? Я правильно излагаю? Ну, товарищи! Это же какая-то религиозная чушь! Это же прямо из библии! Это будет лить воду на мельницу религиозных предрассудков! Об этом вы подумали, Игорь Васильич? - патетически обратился он к корреспонденту.
- Да не в библии даже дело, - отмахнулся Михаил Андреевич. - Просто чушь какая-то, вот и все!
- Других мнений нет? - спросил главный. - Ну что ж! Послушаем автора. Прошу вас, Игорь Васильич!
- Весь этот разговор и я предвидел, - спокойно сказал корреспондент. И потому решил перед началом редколлегии съездить за мальчиком. Юра ждет в "предбаннике". Давайте позовем его, и тогда вы сможете сами во всем убедиться...
Главный нажал кнопку звонка. На пороге появилась секретарша.
- Пригласите мальчика, - распорядился главный.
Секретарша ввела Юру.
Он ничуть не был напуган, Держался вежливо, спокойно. С любопытством осмотрелся.
- Ну, старик! - бодро обратился к Юре корреспондент. - Давай для начала покажем им что-нибудь совсем простенькое! Пусть боржом исчезнет, а вместо него появится, ну, скажем, армянский коньяк "Три звездочки".
- Как это? - спросил Юра.
