В Хауф - Карлик Нос
Обзор книги В Хауф - Карлик Нос
Хауф В
Карлик Нос
В. Хауф
Карлик Нос
В одном большом городе в Германии много лет тому назад скромно и тихо жил сапожник со своей женой. Сапожник сидел обыкновенно в лавке на углу улицы и чинил башмаки и туфли. Случалось ему иногда шить и новую обувь, если находились заказчики, но для этого ему каждый раз приходилось покупать кожу, так как он по бедности не имел запасов. Жена сапожника торговала овощами и фруктами, которые разводила в небольшом садике за городом, и многие охотно покупали у нее, так как она всегда была опрятно одета и умела привлекательно раскладывать свой товар.
У сапожника был сын, хорошенький двенадцатилетний мальчик, очень стройный, даже высокий для своего возраста. Он обыкновенно сидел на рынке подле матери и относил надом купленную женщинами или поварами провизию. Редко случалось ему возвращаться без какого-нибудь подарка: то бывало, принесет какой-нибудь цветочек, то кусок пирога, то и небольшую монету, потому что жители города, покупавшие у его матери, очень любили красивого мальчика и почти никогда не отпускали его с пустыми руками.
Однажды жена сапожника сидела, по обыкновению, на рынке, а пред нею стояло несколько больших корзин с капустой, разными кореньями и семенами, а в одной - корзине, поменьше, лежали груши и абрикосы. Маленький Яков - так звали мальчика - стоял подле матери и звонким голоском зазывал покупателей.
- Пожалуйте сюда! Посмотрите, какая хорошая капуста, какие душистые коренья! Не угодно ли груш, яблок и абрикосов? Матушка дешево продает, купите!
Как раз в это время на рынке показалась какая-то странна я старуха; платье на ней было оборвано, лицо маленькое, острое, сморщенное от старости, с красными глазами и длинными крючковатым носом. Она шла, опираясь на длинную палку, хромала, шаталась из стороны в сторону, как будто на ногах у нее были колеса, того и гляди, она могла шлепнуться острым носом на мостовую.
Жена сапожника с удивлением поглядела на нее. Вот уже! шестнадцать лет, как она ежедневно сидит на рынке, но ни разу не приходилось ей видеть такой странной особы. Она невольно вздрогнула, когда старуха, хромая и пошатываясь, подошла к ней и остановилась перед ее корзиной.
- Это ты - Анна, торговка зеленью? - спросила старуха неприятным, хриплым голосом, беспрестанно тряся головой.
- Да, это я, - отвечала жена сапожника. - Что вам угодно?
- А вот посмотрим, есть ли у тебя то, что мне нужно, - отвечала старуха и, нагнувшись над корзинами, стала рыться в них своими безобразными черными руками. Она вытаскивала из корзины коренья, поочередно подносила их к своему длинному носу и обнюхивала.
Жене сапожника было неприятно видеть, как старуха обращается с ее овощами, но она ничего не посмела сказать: ведь каждый покупатель имеет право осматривать товар, и к тому же старуха внушала ей какой-то непонятный страх.
Наконец, старуха, перерыв всю корзину, пробормотала:
- Дурной товар, дрянные коренья! Нет ничего, что мне нужно. То ли дело пятьдесят лет назад... Дурной товар... дурной.
Слова эти рассердили маленького Якова.
- Ах, ты, бесстыжая старуха! - вскричал он с досадой. - Сперва рылась своими безобразными пальцами и перемяла всю зелень, потом перенюхала все своим длинным носом, так что всякий, кто видел это, не захочет покупать у нас, а теперь еще ругает наш товар! У нас сам герцогский повар покупает, не то что такие нищие, как ты.
Старуха покосилась на смелого мальчика, засмеялась противным смехом и сказала своим хриплым голосом:
- Вот как, сыночек! Тебе не нравится мой прекрасный длинный нос? Погоди, и у тебя будет такой же, до самого подбородка!
Сказав это, она перешла к другой корзине, в которой лежала капуста, и снова стала перебирать руками великолепные белые кочни, сжимая их так, что они громко трещали, после чего в беспорядке бросала их назад в корзину и говорила:
- Плохой товар... скверная капуста.
- Да не качай ты так безобразно головой! - воскликнул боязливо мальчик. - Шея у тебя тонкая, словно кочерыжка, - она может переломишься, и тогда голова твоя упадет в корзину. А уж ее-то никто покупать не станет!
- Так тебе не нравится моя тонкая шея? - со смехом пробормотала старуха. - Ну что ж, у тебя ее не будет совсем; голова будет торчать прямо из плеч, чтобы не оторвалась от тела.
- Не говорите таких слов мальчику! - сказала, наконец, жена сапожника, рассерженная этим долгим осматриванием и обнюхиванием. - Если хотите купить что-нибудь, то поторопитесь; ведь вы только разгоняете у меня других покупателей.
- Хорошо, пусть будет по-твоему! - воскликнула старуха с яростным взглядом. - Я куплю у тебя эти шесть кочней. Только вот что: я ведь должна опираться на палку и сама нести их не могу, так вели своему сынку, чтобы он отнес мне товар на дом. Я ему за это заплачу.
Мальчуган не хотел идти, потому что боялся безобразной старухи, но мать строго приказала ему отнести капусту, так как жалела слабую, дряхлую женщину. Мальчик повиновался, но со слезами на глазах. Сложив капусту в платок, он пошел вслед за старухой по рынку.
Старуха шла очень медленно, и потому ей понадобилось добрых три четверти часа, пока она добралась до отдаленной части города и остановилась перед маленьким ветхим домиком. Она вынула из кармана старый заржавленный ключ, проворно всунула его в замочную скважину, и дверь с шумом раскрылась. Но как же изумился маленький Яков, когда вошел в дом! Внутренность его была великолепно убрана; потолок и стены были мраморные, мебель из лучшего черного дерева украшена золотом и драгоценными камнями; пол же был весь из стекла и такой гладкий, что мальчик несколько раз поскользнулся и упал.
Между тем старуха достала из кармана серебряный свисток. Раздался резкий, пронзительный звук. В ту же минуту по лестнице сбежало несколько морских свинок. Якову показалось очень странным, что они ходили на двух ногах, обутых вместо башмаков в ореховые скорлупки, носили человеческое платье и даже шляпы по последней моде.
- Где мои туфли, негодные твари? - крикнула старуха и так сильно ударила палкой, что свинки с криком подскочили вверх. - Долго ли мне еще стоять тут?
В одну минуту свинки взбежали вверх по лестнице и, вернувшись с парой кокосовых скорлупок, подбитых кожей, проворно надели их старухе на ноги.
И в тот же миг прежней хромоты и пошатывания как не бывало. Старуха отбросила в сторону палку и проворно побежала по стеклянному полу, увлекая за собою маленького Якова. Наконец, они остановились в комнате, наполненной всякой утварью, придававшей ей вид кухни, хотя столы из красного дерева и диваны, покрытые драгоценными коврами, могли стоять и в любой роскошной гостиной.
- Присядь тут, - сказала старуха очень ласково, усаживая Якова в угол дивана и ставя пред ним стол таким образом, чтобы он не мог оттуда выйти. - Присядь! Тебе ведь пришлось нести немалую тяжесть: человеческие головы не оченьто легки.
- Что вы, старуха, что вы такое говорите? - воскликнул мальчик. Правда, я действительно устал, но ведь то, что я нес, были лишь кочни капусты, которые вы купили у моей матери.
- Как же, много ты знаешь! - сказала старуха со смехом и, подняв крышку с корзины, вытащила оттуда за волосы человеческую голову.
Мальчик чуть не обмер от страха. Он не мог понять, как это все могло случиться, но при этом невольно подумал об опасности, которая угрожала его матери, если б кто-нибудь узнал об этих человеческих головах.
- Надо чем-нибудь вознаградить тебя за то, что ты был такой вежливый, - пробормотала старуха. - Вот подожди немного, я сварю тебе суп, которого ты не забудешь во всю жизнь.
Тут она снова засвистела. Снова появилось несколько морских свинок в человеческих платьях и передниках; за поясом у них торчали кухонные ложки и поварские ножи. За ними вприпрыжку прибежало множество белок в широких турецких шароварах и зеленых бархатных шапочках. Они, по-видимому, были поварятами. С величайшим проворством они лазали по висевшим на стенах полкам, доставали оттуда кастрюли и блюда, приносили яйца и масло, коренья и муку и все это ставили на плиту.
Старуха же в своих кокосовых скорлупках бегала и суетилась по комнате, и мальчик видел, что она старается сварить ему что-то очень вкусное.
Вот затрещал огонь под плитой, в кастрюле закипело, и приятный аромат разлился по комнате. Но старуха продолжала бегать туда и сюда, морские свинки за ней, и каждый раз, проходя мимо плиты, она совала свой длинный нос прямо в горшок.
Наконец, кушанье закипело, пар густыми клубами повалил из горшка, и пена полилась на плиту. Тогда старуха сняла горшок с плиты, вылила содержимое его в серебряную тарелку и поставила ее перед маленьким Яковом.
- Вот тебе, сыночек! - сказала она. - Покушай этого супа, тогда у тебя будет все то, что тебе так понравилось у меня. Будешь и ты искусным поваром, но корешка, корешка-то не найдешь, потому что его не оказалось в корзине твоей матери!
