Федор Хитрук - Каникулы Бонифация
Обзор книги Федор Хитрук - Каникулы Бонифация
Директор цирка не жалеет своей головы
В одном цирке служил лев по имени Бонифаций. Это был необыкновенный артист: он свободно ходил по канату, прыгал через голову, жонглировал самыми разными предметами и знал ещё тысячу других фокусов.
К тому же он обладал очень сильным голосом и умел так громко рычать, что публика буквально падала навзничь.
Недаром директор цирка часто ставил его в пример и говорил:
— Бонифаций — это талант!
Но Бонифация вовсе не радовал собственный успех. В жизни он был смирный и послушный лев, совершенно не переносил шума и никак не мог понять, отчего публика так беснуется при его появлении. По правде говоря, он даже побаивался её.
Во время представления лев обычно забивался куда-нибудь в дальний угол, и, пока на ярко освещенной арене скакали лёгкие как пушинки наездницы на красивых белых лошадях, а размалеванные клоуны потешали публику разными шутками, он сидел в одиночестве, грустный и усталый, ожидая своего выхода.
Наконец арена пустела, и служители устанавливали на ней железную решётку. И тут в цирке поднимался невообразимый шум. Все вскакивали с мест и кричали во всё горло: "Бонифаций!.. Бонифаций!!!"
Директор взъерошивал Бонифацию гриву, чтобы он выглядел страшнее, и подводил его к занавесу. И каждый раз перед самым выходом Бонифаций, выглянув наружу, поджимал хвост и пятился назад.
И вот оркестр заиграл туш. Публика мгновенно стихла. С лязгом открылась железная дверь, и на арену выскочил лев! Он яростно бил хвостом, взрывал когтями песок и бросался на решётку с такой силой, что, казалось, она сейчас рухнет.
В клетку вошёл директор, дверь захлопнулась, и он остался один на один со страшным хищником.
— Але-гоп! — крикнул директор.
Бонифаций тут же присмирел.
Он рявкнул в последний раз и послушно разинул пасть.
Директор снял цилиндр и просунул голову прямо в львиную пасть!.. В зале раздался стон. Зрители в ужасе закрыли глаза. Но ничего страшного не случилось: постояв немного в этой позе, директор не спеша вытащил голову. И все облегчённо вздохнули.
— Але-гоп! — снова скомандовал директор.
Бонифаций ловко взобрался по верёвочной лестнице под самый купол цирка, где была протянута тонкая проволока. Зазвучала музыка, и Бонифаций — уже в который раз! — стал проделывать на проволоке трудные и опасные номера.
Он танцевал вальс, прыгал двойным сальто, выжимал стойку на передних лапах, вытягивался шпагатом. Публика следила за ним затаив дыхание и после каждого номера кричала: "Бис!.. Браво!!"
Под конец показывался самый главный номер программы.
…В зале погас свет. Зазвучала дробь барабана. Директор поднял пылающий обруч, отбрасывающий багровый свет на испуганных зрителей. Барабаны забили сильнее и тревожнее. Бонифаций сжался, готовясь к прыжку. Когда пламя охватило весь обруч, директор громко выкрикнул:
— Але-гоп!
Бонифаций стремительно ринулся вниз, прямо в огненное кольцо! И цирк задрожал от грома рукоплесканий!..
Бонифацию грустно
В свободное от работы время директор цирка ходил с Бонифацием на прогулку и покупал ему бананы: Бонифаций их ужасно любил.
Однажды они увидали вереницу автобусов, в которых сидели маленькие ребятишки с сачками в руках и пели незнакомую песенку:
Пум-пирипи-пум!
Пирипи-пирипи-пум!..
— Отчего это на улице столько детей? — спросил Бонифаций. — И отчего они не в школе?
— А зачем им быть в школе, — ответил директор, попыхивая сигарой, — ведь сейчас лето, и у них каникулы.
— Каникулы? — удивился Бонифаций. — А у меня никогда не было каникул. — И ему сразу стало очень грустно.
— Но куда, скажи на милость, ты бы поехал? — спросил директор.
— Куда же ещё, как не к бабушке! — сказал Бонифаций.
Директор остановился, внимательно поглядел на Бонифация, словно увидел его в первый раз.
"Смотри-ка, — подумал директор, — а я и забыл, что у львов тоже бывают бабушки". И пошёл дальше, пыхтя сигарой.
Пройдя немного, он вдруг повернулся к Бонифацию и сказал:
— Хорошо! Ты образцовый лев, и я отпущу тебя на каникулы.
Бонифаций чуть не одурел от радости: что может быть приятнее каникул?! Он обнял директора и тут же помчался укладывать чемодан и покупать билет в Африку, а также подарок для бабушки.
Мечты о золотой рыбке
…На вокзале была обычная суета. Пассажиры и провожающие обнимались, целовались, махали на прощание платочками и, обливаясь слезами, снова бросались друг другу в объятия. Они даже не заметили рыжего льва с сачком и чемоданом в лапах, который как угорелый носился по перрону в поисках своего вагона.
Раздался свисток паровоза. Поезд тронулся, и Бонифаций едва успел вскочить в последний вагон.
Окутанный дымом поезд мчался по полям и лесам, пересекал реки, нырял в тёмные провалы тоннелей, колёса весело отстукивали песенку, и Бонифаций тихонько подпевал:
Пум-пирипи-пум!
Пирипи-пирипи-пум!..
Наконец паровоз остановился у самого берега моря и, выпустив пар, устало вздохнул: "Пффф… ох!"
У пристани покачивался маленький пароходик, готовый к отплытию. Бонифаций прыгнул на палубу, и пароходик — словно он только этого и ждал — громко загудел и отправился в дальний путь…
Взбираясь на гребни волн и проваливаясь вниз, пароходик медленно полз по бескрайнему океану.
На носу, примостившись на своём чемодане, сидел Бонифаций и зорко вглядывался вдаль.
Всю дорогу лев не смыкал глаз — он боялся пропустить свою остановку. А когда на горизонте показывался какой-нибудь островок, он хватал чемодан и сбегал вниз. И каждый раз убеждался, что это ещё не Африка.
Тогда, устроившись поудобнее, он подставил лицо горячему солнцу и стал мечтать о том, как проведёт свои первые в жизни каникулы.
…Он мечтал о том, как будет загорать на песке, есть бананы и ловить в озере рыбу.
Больше всего на свете ему хотелось поймать маленькую золотую рыбку с длинными красными плавниками…
Вот она подплыла к нему совсем близко, тихо покачивая плавниками и переливаясь всеми цветами, он почти держал её в руках…
Но тут корабль неожиданно остановился, кто-то крикнул: "Африка, выходите!"
Бонифаций был уже дома.
Какой ты стал. большой!
…Здесь всё было по-прежнему — и домик, и сад. И бабушка всё так же, как много лет назад, сидела в своей качалке и вязала на спицах.
Бонифаций тихонько подкрался к бабушке сзади и нежно прикрыл ей лапами глаза. Бабушка сразу узнала его.
— Неужто это ты, Бонифаций? — вскрикнула она и кинулась его обнимать. Какой же ты стал большой! И где ты пропадал так долго?
Бонифаций открыл чемодан и стал показывать ей подарки. Тут был и халат, и зонтик, расшитый цветами, и тёплые домашние туфли — бабушка страдала ревматизмом.
Потом он долго рассказывал ей про цирк, про то, как он ехал на поезде и плыл на пароходе по океану.
Бабушка беспрестанно всплёскивала руками и удивлялась. Ей даже не верилось, что такое бывает на свете.
Странная девочка
И вот наконец наступил долгожданный день. Первый день каникул.
Утром Бонифаций надел полосатый купальник — специально для рыбной ловли, взял сачок и ведёрко и отправился на прогулку.
Увидев его в купальнике, бабушка снова всплеснула руками.
— Ах! — сказала она. — Этот костюм тебе очень к лицу.
Бонифаций вдохнул полной грудью утренний воздух и зашагал по дорожке, тихонько напевая про себя:
Он вышел на пригорок, приложил козырьком лапу ко лбу и окинул взглядом окрестности.
Вдали, среди знойной пустыни, сверкало голубое озеро. Вокруг него росли банановые деревья. Ничего лучшего нельзя было себе представить!
Бонифаций вприпрыжку спустился с пригорка и поспешил к заветному озеру. Погода была прекрасная, кругом щебетали птички, порхали бабочки.
Пум-пирипи-пум!
Пирипи-пирипи-пум!..
пел Бонифаций, размахивая сачком и ведёрком.
И вдруг… остановился. Прямо перед ним на дорожке сидела маленькая девочка и играла разноцветными камешками.
При виде льва девочка ужасно перепугалась: ей еще не приходилось видеть львов в полосатых купальниках. Она уронила камешки и громко заплакала.
Бонифаций очень удивился — ведь дети всегда радовались при встрече с ним. И никто никогда не плакал.
Он протянул девочке лапу и сказал:
