Феликс Кривин - Упрямый горизонт
Обзор книги Феликс Кривин - Упрямый горизонт
Феликс Кривин
Упрямый горизонт
Книга для Санечки, будущего Александра
-
Эта книжка — не только для Санечки, но и для Танечки, и для Ванечки, и для Манечки… Очень много на свете разных имён, но все они не поместились бы в этой книжке.
Почему же всё-таки книжка для Санечки?
Потому, что Санечка — самый знакомый автору человек.
У каждого свои знакомые.
И если хочешь, ты можешь вместо Санечки подставить своё имя или имя своего знакомого человека. Это будет справедливо, потому что книжка написана и для тебя, и для твоего знакомого, и для всех. Просто для всех имён в ней не хватило места.
Чего на свете больше всего
Ты знаешь, чего на свете больше всего?
Муравьёв?
Нет, не угадал.
Листьев на деревьях?
Капель в море?
Песчинок на пляже?
Не угадал, не угадал, не угадал!
Почему?
Потому что больше всего на свете этих самых «почему?».
И не только «почему?», но и «где?», «когда?», «кто?», «как?» и других самых разных вопросов.
Не успеешь проснуться, открыть глаза — а они уже склоняются над тобой вопросительными знаками:
— Почему у курицы две ноги, а у собаки четыре
— Кто самый быстрый?
— Что внутри Земли?
— Не надоедает ли деревьям стоять на одном месте?
— Где у змеи кончается шея и начинается хвост
— Какой город самый лучший?
— Когда бывает можно то, что нельзя?
Вопросов много, только некому отвечать. Все ещё спят, рано отвечать на вопросы…
Но вот дверь открывается, и в комнату входит…
Кто входит?
Вопрос!
— А ты почему не спишь? Почему так рано проснулся?
Откуда знать, почему ты не спишь? Просто — не спится.
Может, из-за этих самых «где?», «когда?», «почему?» и не спится. Если б их не было, можно было бы спать, как медведь: всю зиму не просыпаться.
Интересно: как это медведь спит, что он всю зиму не просыпается? Почему он не просыпается?
Волк — просыпается.
Заяц — просыпается.
А медведь — не просыпается…
Если бы медведь хоть раз об этом задумался, он бы, наверное, так легко уже не уснул.
Что было, когда Санечки не было
Это были длинные-предлинные времена. Ещё их можно назвать долгими-предолгими временами. Так будет даже правильней, хотя долгие времена не короче длинных времён, а длинные времена тянутся, как правило, долго.
Может быть, прошло миллион тысяч лет, а может, тысяча миллионов, что, в сущности, то же самое, а Санечка всё не рождался и не рождался, и это ему надоело, и он пришёл к Самому Главному По Тем Временам Управляющему и сказал, что сколько можно ждать, что все уже родились, а он, Санечка, почему-то всё не рождается
Главный Управляющий По Тем Временам был Динозавр, что означает Страшный Ящер. Он был похож на ящерицу, которая проглотила слона и теперь, встав на задние лапы, высматривает второго. И этот Страшный Ящер по имени Динозавр сказал: — Санечка, если я тебя до сих пор не проглотил, то это лишь потому, что ты ещё не родился. Так что пользуйся этим и жди.
И Санечка продолжал ждать, хотя ему, конечно, было обидно. И как же не будет обидно, когда на земле кто только не рождается, а человеку родиться не дают.
Санечке было обидно не только за себя, но и за всё человечество, потому что на всей земле в то время не было ни одного человека.
И прошло ещё много лет. Управляющий Динозавр удалился на покой, сдав дела другому Управляющему, другой сдал третьему, и, когда Санечка снова напомнил о себе, его встретил Саблезубый Тигр, то есть Тигр, у, которого зубы были как сабли.
— Может, мне уже пора? — спросил Санечка, с интересом поглядывая на сабли. — Как бы мне не пропустить мою очередь…
— А сабля у тебя есть? — Управляющий покачал головой: — Без сабли рождаться не советую.
— Мне дедушка купит саблю…
Саблезубый Тигр раздвинул свои сабли в улыбке:
— Дедушка? А где он, твой дедушка? Пусть сначала сам попробует родиться…
Разговор был окончен, и опять прошло много лет. Наступили другие времена, и Санечка пришёл к Самому Главному Управляющему Уже По Этим, Другим Временам и сказал:
— Да что ж это такое у вас творится? Не можете ребёнка пропустить без очереди?
— Был бы ты мамонтом, мы бы тебя пропустили, — сказал Управляющий, который сам был мамонтом и поэтому больше всех любил мамонтов.
Что тут было делать? Динозавры больше всех любили динозавров, тигры тигров, мамонты мамонтов, а Санечку некому было полюбить, потому что ни один человек на земле пока ещё не родился.
— Санечка, — успокоил его Управляющий Мамонт, — ты же разумный человек, говоря по-учёному — человек разумный. Подожди, когда наступят разумные времена, и тогда рождайся в своё удовольствие.
Долго пришлось ждать. Даже когда наступили разумные времена, Санечка долго ещё не рождался. До него ещё очень много людей родилось, без которых бы ему никак на свет не родиться.
И когда очередь Санечки, наконец, подошла, он ворвался в этот мир с таким криком, что давным- давно вымершие ящеры, саблезубые тигры и мамонты перевернулись в земле и сказали:
— Ну, вот. Кажется, наконец-то родился Санечка.
А разумный человек, по-учёному — человек разумный, который помог Санечке родиться, похлопал его по тому месту, из которого, по древним понятиям, у него должен был вырасти хвост, и поздравил Санечку с рождением. И бабушку его поздравил, и маму, и папу. И дедушку.
И дедушка, как деловой человек, сейчас же взял карандаш и бумагу и стал считать, сколько ж это Санечка ожидал своего рождения? И получилось, что он ожидал почти столько же, сколько и дедушка, хотя дедушка старше Санечки в пять миллионов раз. Потому что Санечке всего пять минут, а дедушке…
Но не будем это уточнять, чтоб не расстраивать дедушку.
Кто самый первый научился ходить
Когда ты, Санечка, учился ходить, ты, конечно, заметил, что те, которые учили тебя ходить, сами уже ходили. И ты мог подумать, что они первыми научились ходить.
Но первыми научились не они.
И не их мамы и папы.
И не их бабушки и дедушки.
Люди, Санечка, очень давно ходят по земле, но даже и не они, не люди первыми научились ходить.
А кто же? — ты спросишь.
Может быть, слон?
Слон ходит хорошо, у него большие толстые ноги, но он тоже не первым научился ходить. Когда слона ещё и на свете не было, по земле уже ходили.
И знаешь, кто первый научился ходить?
Рыбы.
Только не те, которых ты видел в реке и в аквариуме, а древние рыбы.
В то время на суше ещё никто не жил, за исключением пауков и некоторых насекомых. Можно даже сказать, что они первыми научились ходить, но что это была за ходьба? Так, ползание. Ног-то много, а шага настоящего нет.
А у рыб и вовсе ног не было. И это, однако, их не смутило. Когда их родные озёра и реки высохли, а сами они оказались на суше, им ничего не оставалось, как учиться ходить.
На плавниках — а ходили. Авось разовьются ноги из плавников!
Сначала у них плохо получалось, они не ходили, а прыгали, и их можно было назвать лягушками, потому что, прыгая по земле, рыбы постепенно становились похожими на лягушек. Или на кого-то вроде лягушек.
Потом некоторые из них приспособились ползать и стали похожи на ящериц. Или на кого-то вроде ящериц.
И так, попрыгав, как лягушки, поползав, как ящерицы, рыбы стали ходить по-настоящему и постепенно превратились в лошадей, медведей, тигров, собак…
Сейчас даже трудно поверить, что собаки — бывшие рыбы (хотя они довольно хорошо плавают). И все звери, и все птицы, какие есть на земле, — это бывшие рыбы.
И даже мы с тобой — бывшие рыбы: потому у нас и кровь солёная, как солёное море. Сначала мы были рыбами. Потом прыгали, как лягушки. Ползали, как ящерицы. Бегали на четвереньках, как звери… Вот как много нужно пройти, пока научишься ходить по-человечески.
Как летописец Нестор старался всё записать, когда Санечка ещё не родился
Очень много лет назад, когда ты, Санечка, ещё не родился, жил в городе Киеве человек по имени Нестор.
Греческое имя Нестор, если его перевести на русский язык, означает «вернувшийся на родину». Возможно, человек этот куда-то уезжал, а потом вернулся на родину, и поэтому всё, что происходило на его родине, было ему особенно интересно.
И этот человек, возможно, подумал:
«Ну хорошо. Я-то знаю, что происходит на моей родине. А как об этом узнают те, которые будут жить после меня? Например, Санечка, который родится почти через тысячу лет, — как он узнает, что происходило до него на нашей с ним родине?»
