Коллектив авторов - Золотинки
Я НЕ ХОЧУ!
Здесь пограничник уснул.
Брест… Пограничный Брест!..
Двадцать третью весну
Сохнет могильный крест.
Бабка моя не наплачется.
Брест… Пограничный Брест!..
В груди ее бедного мальчика
Ржавчина пулю ест.
В ночь поседели волосы,
Когда принесли ей весть.
Бабка гадала на воске.
Брест… Пограничный Брест!
Брест… Пограничный Брест!..
Сколько осталось невест,
Сколько осталось вдов,
На много, много годов!
Их удел — ждать
Сутки, недели, года…
Впадают они в чудачества —
Ждут, ждут до конца.
Растут сыновья чубастые,
Не видевшие отца.
Это с трудом рассказывается.
Брест… Пограничный Брест!..
Чем ты с ними расплатишься
За все, что случилось здесь?!
Снова возню затеяли.
Брест, поднимись, не дай!
Я не хочу, чтоб девочкам
Нашим пришлось так ждать!
ПАРТИЗАНЫ. Володя Первунинский, 1 класс, г. Челябинск
ТОМИК В СЕРЕЖКАХ БЕРЕЗОВЫХ
Томик в сережках березовых
Открыт на последней странице.
Сколько закатов розовых
Здесь могло бы еще поместиться!
Здесь поместилось бы небо
И поле, где рожь колосится…
Разрешите, Сергей Есенин,
Мне сегодня к вам обратиться.
Приглашаю вас в наши будни,
В город наш, что метелями славится,
В век двадцатый — огромный и трудный,
Где, как лед, сталь в мартенах плавится!
Но пускай вам не кажется странным,
Что березки, скромницы русские,
Поменяли свои сарафаны
На модные юбочки узкие.
И танцуют уже не кадриль,
Не под старые ритмы танго,
А танцуют сегодня они
Привезенную с Кубы пачангу.
И плывут от вокзальных перронов
Поезда в города незнакомые.
И читают девчонки в вагонах
Стихи, в жизнь и солнце влюбленные.
Листов недописанных много
О луне, о закатах розовых…
Я люблю этот маленький томик
В красивых сережках березовых…
СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ
Даже ветер в окно не стучит,
И луна не заглянет украдкой.
Все так жутко, так мертво молчит.
Все в таком образцовом порядке.
Не в такую ли жуткую ночь,
Когда дрогли от холода тени,
Все живое откинув прочь,
Навсегда уходил Есенин!
Восемь строчек предсмертных стихов:
«До свиданья, друг мой, до свиданья…»
Восемь строчек бессмертных слов,
И молчанье, навек молчанье.
Как ты мог так уйти навсегда
От березок, от солнца, от света.
От того, что любило всегда
«Сумасшедшее сердце поэта»?
Там ведь нет ни полей, ни лесов,
Ни букашек, ни звездных сияний.
Там ведь нет ни друзей, ни врагов.
Там ведь мертвые! Там — молчанье!
Но ушел ты, ушел, ушел
В ночь, откуда дороги не знают,
И волос твоих желтый шелк
На березках осенних тает.
ДЖОРДАНО БРУНО
Он взошел на пирамиду из поленьев
С высоко поднятой головой.
Не добилась церковь отреченья
Ни жестокой пыткой, ни тюрьмой.
Вот он обернулся, смотрит пристально,
Стрелы взглядов врезались в судей.
Сколько передумал, сколько выстрадал
В каменной могиле он своей!
И сейчас он словно видит мрак,
Чуть разжиженный лучом через решетку,
Камни стен, соломенный тюфяк,
Слышит голос, сладенький и кроткий:
«Отрекись, отступник, ты один.
Я забочусь о твоей душе греховной,
Отрекись скорей, заблудший сын,
И тогда ты можешь снять оковы.
Отрекись, ты вновь увидишь жизнь,
Словно вдруг начнешь ее сначала».
И звенят оковы: «Отрекись.
Ты и так уже страдал немало.
Отрекись!» Но слышится в ответ
Гордое, решительное: «Нет!»
Темнота кричала: «Отрекись!»
«Отрекись! — в решетку ветер выл. —
Ты ведь знаешь, как прекрасна жизнь.
Неужели ты о ней забыл!?»
«Отрекись!» Но словно яркий свет
Среди тьмы решительное: «Нет!»
Костер зажжен. Спиралью серой
В небесный свод ввинтился дым.
Огонь, как зверь остервенелый,
Грызет поленья. Там, под ним.
Пока под ним. Но выше, выше,
Мелькает огненная грива,
Толпа затихла, еле дышит,
Глядит на пламя молчаливо.
…Взметнулась искр багряная листва,
Чтоб в небе высоко померкнуть.
Сквозь дым костра последние слова:
«Нет!
Сжечь — не значит опровергнуть!»
ВЕСНА В ШКОЛЕ
Шутка
Март… Как справедливо заметили Ильф и Петров, весна начинается во всех газетных редакциях. И действительно, в первый день марта во всех газетах появляются заметки, общий смысл которых гласит: «Пришла весна!»
В парках торжественно жгут чучела зимы и продают горячие блины. Как бы в отместку за такую наглость зима дает «прощальную гастроль», заковывая весь город в тиски мороза. Насквозь промерзают водопроводные колонки и постовые милиционеры.
Но вот силы зимы иссякают, и с первой же оттепелью начинается весна в школе.
На переменах пятиклассники и шестиклассники несутся на школьный двор, чтобы покидать друг в друга мокрым снегом и плюнуть в водосточный колодец, куда лениво текут первые ручейки.
Старшеклассники держатся дольше. Им нужно зубрить синус-косинусы и прочую математическую премудрость. Так что весна для них — ненужная роскошь.
Правда, второгодники и обитатели последних парт уже заметили, что небо какое-то чересчур голубое и с крыш капает… Вопрос учителя прерывает мечтания, и в журнале становится на одну неудовлетворительную оценку больше.
Середняки и отличники, сжав зубы, продолжают бойкотировать весну, но то у одного, то у другого мелькают еретические мысли вроде: «А хорошо бы с последнего урока… того и в лес» или «А у Наташки Бондаревой красивые глаза, гм!»
На промокашках появляются сложные математические вычисления: «Б. П. + Б. Ф. — В. К. = Л…»
А весна все наступает. Держатся одни отличники, а это, надо вам сказать, народ серьезный. Они одни из всей массы старшеклассников понимают, что на носу экзамены и никаких вольностей допускать нельзя.
Но вот…
— Послушай, — говорит секретарь школьного комитета ВЛКСМ, — ты как вожатый должен завтра пойти с октябрятами в парк на экскурсию, понял?
Послушный отличник идет в парк. И вот тут-то он и погиб. Вдохнув свежего ветра и соснового крепкого аромата, он забывает логарифмы. Ему хочется бегать, петь и улыбаться.
Вот так весна завоевывает всех учеников. И можете быть уверены: день, когда отложит учебник в сторону и пойдет чинить свой велосипед самый неисправимый отличник, можно считать первым днем настоящей весны!
ЕФИМ БЕЛЕНЬКИЙ, 10 КЛАСС,
г. ЧЕЛЯБИНСК
ВЫРАСТАЮТ МАЛЬЧИКИ
Вырастают мальчики, Вырастают девочки.
Их пугают чуточку дальние пути.
Но пути нехоженые изучают бережно
И мечтают самыми трудными пройти.
Хочется знакомиться с новыми дорогами.
Просто так знакомиться им в семнадцать лет.
И мечтать под звездами, звездами суровыми,
Чтоб сильнее чувствовать солнечный рассвет.
Позади останутся улицы застроенные.
Погрустят немножечко вслед учителя.
И протянет руку им, руку неспокойную
Мир, что называется ласково — земля.
Вырастают девочки. Вырастают мальчики.
Предстоит им, может быть, самый трудный год.
А вдали им видится солнца желтый краешек —
Золотой и радостный солнечный восход!
СЕРДЦЕ РВЕТСЯ КУДА-ТО
АЛЫЙ ПАРУС
