Георгий Бореев - Книга стихов «Орфей»

Звезда вдруг вспыхнула — и нету...
Нам светит много темных лет
Стихотворение Поэта,
Как свет звезды, которой нет.
Мы держим стих в уме кромешном,
Как Пифагор держал число, -
И в этом мире безутешном
Душе и чисто,
и светло...

Это ангел-хранитель, замученный мной,
Полюбивший глядеть в одну точку,
Или черт-соблазнитель, от боли немой,
Покидает мою оболочку?
И куда на ночь глядя, глупышка, взлетел?
Позабыл: плоть — лишь зеркало воли!
Остается от тела исписанный мел,
Если в нем не ревет бездна боли...

Наверно, стремление к вере —
Всего лишь стремленье к покою,
Желанье убить в себе зверя
Чужой беспощадной рукою.
Наверное, тяга к надежде —
Лишь страх перед правдою голой,
Стремление спрятать в одежды
Срам истин, не скрытых подолом.
Наверно, стремленье к любови —
Желанье кого-то родиться,
На небе нахмурил он брови,
Зовет нас местами смениться.
Слепцы, понимаем в итоге,
Прозрев пред кончиной в постели,
Что счастье — в несчастной дороге,
А смерть — в достижении цели...

Душе перед отлетом в дали
Архангел выскажет: «Видал,
Тебе мы искру Божью дали?
Эх ты-ы... надежд не оправдал!»
Мне бы раскаяться мудрено:
«Что делать, если бес в крови?
Простите недоговоренность
В грехе, искусстве и любви!»

Но я опять молчу, не каюсь...

Переводчик лунных песен,
Перевозчик звездных пьес,
Спой о том, что мир чудесен,
Мир наш — чудо из чудес!
Спой о том, как был я тигром,
Буду — ангел молодой,
Ведь не зря в земные игры
Предначертан я звездой.
Спой дождями, семицветик,
Шумом леса говори,
Я тебя за песни эти
Не разжалую в цари.

Так вот как душа отлетает —
Кружится и падает пол,
И звезды пернатою стаей
Садятся на пляшущий стол.
Так вот в чем творящее дело —
Внизу окружает огонь
Мое бездыханное тело,
Но льется стихами ладонь.
Какое ж имею я право
Автографы ставить свои
На строчках, стяжающих славу
Любви?

Налью вина в свой череп неглубокий
И стану пить я песни из него
О том, что мир — прекрасный и высокий,
А этот свет — сплошное озорство!
Налью вина туда, где под рубахой
Кипит, разношенное мной вконец,
Чужое Солнце, что не знает страха,
Двуликий Янус,
Сириус сердец.

Душа, зачем тебе крыла? —
В горбы срослись людские крылья.
Ты улетаешь из чела,
И тело плачет от бессилья.
Чело, зачем глаза тебе? —
Ведь у людей пустые очи.
Я вижу два крыла в горбе —
И жить нет мочи,
нету мочи...

Превращаюсь в аккорд. Не жалейте.
Не ищите меня в мире гроз:
Дух играет на мне, как на флейте,
Выдувая мелодии звезд.
Расцветают салютами чакры,
Звуки пахнут, растут, как цветы,
Ниспадают трехмерные чары
Слепоты, глухоты, немоты.
Солнце — «до», «си-бемолем» — Меркурий,
А Венера звенит нотой «ля»,
«Фа-диез» — это Марсовы бури,
«Соль» аккорда — планета Земля.
Из двенадцати сфер льются чувства,
Я дрожу в резонансах планет,
Я вибрирую цветоискусством,
Превращаюсь
в невидимый
свет…

Грешных Смерть метит дегтем.
Человек, чуть дыша,
Захрипит: «Доктор, доктор,
Что такое душа?
Что же в плоть одевалось?
Что такое Любовь?..»
Но молчит доктор Фауст,
Только комкает бровь...

Возвращаясь к Отчему порогу,
Думаю, что истину постиг:
До конца пройти одну дорогу
Лучше, чем прочесть собранья книг.
В этих придорожных передрягах
Растерял друзей в своей груди.
Для меня утрата — это благо:
Меньше бед осталось впереди.
Впереди — ни веры, ни сомнений,
Только опыт, чистый, как озон,
Растворяет камень преткновений,
Расширяет звездный горизонт.
Впереди — все тропки и дороги
Возвратились на родной порог.
Где начало — там конец дорог...
Там в исток впадают все тревоги.

Однажды проснулся — ее уже нет...
Склонясь над альбомом в потемках,
По памяти я рисовал силуэт
Приснившейся мне незнакомки.
Минули года... и рисунок опять
Достал я с волненьем неясным —
И снова в душе стала песня звучать
О недостижимо прекрасном.
И снова мне ветер, у дома бродя,
О фее красивой и юной
Играл перебором на струнах дождя,
На чистых
пронзительных струнах...

Уходило Детство в воскресение,
Мы ласкались ртами, дураки,
Я тебе писал стихотворение
Длинными чернилами реки.
А когда из неба звезды капали
И Луна звенела, как бокал,
Алыми губами маков на поле
Я тебя всю-всю расцеловал...
Кончилось бессмертие у августа:
Этот сон растаял, — как халва в устах...

Рисуй, моя художница,
Тетрадки не жалей:
Дождя косые ножницы
Стригут вихры полей.
Рисуй, моя красивая,
Не экономь страниц:
Рука твоя счастливая
Летящих гладит птиц.
Рисуй, родная, радостно
Раскрашивай листы,
Макая кисти в радугу,
В салюты и цветы!

Раскрутил я глобус школьный, помню:
«Мама, собирай меня скорей!»
Мать так быстро бегала по дому,
Что казалось — много матерей!
Мост офонаревшими глазами,
Рот открыв, глядел издалека,
Как за мной, виляя плавниками,
Увязалась Ангара-река...
Только мне «низь-зя» реветь сиреной,
Плакать слезы, вякать — я большой!
Можно лишь в купе вагона в стену,
Губы сжав, стучаться головой...

Стрела гусей в закат вонзится
И заалеет вдалеке –
Заговорят со мною птицы
На треугольном языке.
Забормочу я, словно школьник:
«На трех китах Земля стоит —
Зачем Бермудский треугольник
Крылами сердце бередит?»
За птичьим клином в Междуречье
Душа летает с этих пор,
Чтоб изучить небес наречье
И клинопись
лесов и гор.

Баба Настя, поворчав для виду,
На закате загоняла коз
И кентавра Лешку – в Атлантиду,
А в коровник – стадо жирных звезд.
Я взлетал за кошкою на тополь.
А к ногам соседской детворы
Прилипал июль густым сиропом,
На компот закатывал дворы.
Где малинник Солнце продавило,
Там косили горизонт стрижи
И лучи багрового Светила
Настригали в копна у межи.
Я глядел, как мамонтов купают,
НЛО пасутся у стогов,
Как Луна на нитки распускает
Кружевные кофточки лугов…

Закатилась речка за Покровку.
Залетело Солнышко в лабаз,
У дракона Мишки на головке
Отключило на ночь
Третий Глаз...

Когда за мной, молокососом,
Гонялись чьи-то кулаки, —
Из ног моих росли колеса,
Пружины, лыжи и коньки.
Росли то ласты, то педали -
Враги угнаться не могли.
Подрос — мне так накостыляли,
Что прорастают костыли...

Я летаю, как птица, во сне над планетой,
А мои отраженья в морях и болотах
Дирижируют крыльями музыку света...
Только как записать эту музыку в нотах?
Там во сне я рисую кистями закатов,
Что не смог передать наяву, как художник:
Над скакалкою радуги — мальчик крылатый,
Под скакалкою радуги — прыгает дождик.
Прилетает во сне ко мне фея-девица,
Помнят руки мои ее талию, плечи...
Я парю над Землей и свищу, словно птица,
Что не смог рассказать
человеческой речью...

Тишина пахнет мятой и светом,
Воздух полон богинь и богов.
Как шмели, пролетают планеты,
Мед таская на небо с лугов.
По ночам льются чудные звуки,
Звонко звезды цветут в тишине,
Раскрываю я крыльями руки
И летаю за медом к Луне.
Ты, подруга, не верь, что я грубый,
Просто утром на мне лунный мед:
Прилипают и руки, и губы
Ко всему, что цветет
и поет!

Ты накроешь свой чай
Циферблатом лимона
И утопишь на дне
Время нашей любви.
Время горько на вкус...
Круг часов золоченых,
Как спасательный круг,
Вновь всплывет,
не реви!..

Раньше громы и грозы
Вылетали из правой руки.
А сегодня я левой,
Шипами исколотой в кровь,
Подарил тебе розу —
Обрывок влюбленной
Колючей проволоки..,
И Любовь...