Саша Кругосветов - Остров Дадо. Суеверная Демократия
Ю-Ю «посадил в лужу» Хозю, Безю и Гузю.
Когда он появился на острове, то обнаружил, что несколько самых крупных и жирных ящериц намного ящерее других ящериц. И эти разжиревшие персоны пытаются навязывать парламенту свою волю! Ю-Ю не мог этого стерпеть. Одну из таких ящериц он порвал, двух других прогнал с острова навсегда. Оставшиеся ящерицы и другие животные признали его авторитет и харизму, признали его право «мочить» несогласных.
– «Мочить» несогласных?
– «Мочить» – это значит «посадить в лужу», используя весь арсенал приёмов экваториальных единоборств .
За смелость и решительность его вскоре признали лидером партии Ящериц, хотя сам он в партию не вступал. Ведь он же не Ящерица!
Теперь парламент принимал решения только с одобрения Ю-Ю, хотя тот всегда говорил, что он – лидер партии и в работу парламента не вмешивается. И действительно, когда выступающие в парламенте обращались к Ю-Ю с предложениями, как решить ту или иную проблему, он никогда не отвечал конкретно. Если он как бы не слышал того, кто к нему обращался, смотрел по сторонам, брал в руки ненужные предметы, все понимали, что предложение ему не по нраву, и лучше от него отказаться. Если же внимательно слушал, улыбался, смотрел одобрительно своими близко поставленными глазами на собеседника, то всем было ясно, что Ю-Ю его поддерживает и следует поступать именно так.
Обобщая сложившийся и, безусловно, удачный опыт работы парламента, его председатель Хамелеон Парсони вывел первый закон Парсони:
«Ю-Ю всегда прав!».
Позже появился второй закон Парсони: «Если тебе кажется, что Ю-Ю не прав, значит ты чего-то не знаешь!» – и третий закон Парсони: «Если Ю-Ю всё-таки не прав, смотри закон № 1!»
Чего бы ни касался Ю-Ю, он везде наводил порядок. Например, до его прибытия на остров, назначения представителей парламента на «кормление» производились без всякой системы, и поэтому было неясно с «кормлением» членов парламента и высших должностных лиц. Не могли же они заседать в парламенте, принимать важнейшие законы и одновременно следить за соблюдением законности на местах! Высшие должностные чины могли, чего доброго, и с голоду умереть.
Ю-Ю упорядочил систему «кормления».
Всё было здорово придумано. Ю-Ю назначал: главного крокодила ответственным за реки, главного удава – ответственным за берега и болота, главного хамелеона – ответственным за леса, главную лавовую ящерицу – ответственной за голые скалы, и так далее. Главные по направлениям – крокодил, удав и другие – назначали ответственных по отдельным рекам, болотам, лесам, скалам. Главные по отдельным рекам и болотам назначали ответственных за участки рек, болот и так далее, вплоть до мелкого заливчика, болотца, перелеска, просеки и тому подобное. Те, кто отвечал за порядок большего участка, назывались выше назначенными, а кто отвечал за составную часть этого участка, именовались ниже назначенными. Самые низко назначенные «кормились» на самых маленьких участках и были «в доле» со всеми выше назначенными. Устроено это было так. Самый низко назначенный находил, например, десять нарушителей общественного порядка, из них девять он съедал, а одного приводил тому, кто его назначил. У этого выше назначенного было двадцать таких ниже назначенных, и ему приводили двадцать нарушителей, восемнадцать из них он съедал, двоих приводил тому, кто его назначил. У того тоже было двадцать ниже назначенных, и он получал сорок нарушителей, тридцать шесть он съедал и так далее. Таким образом, высшее руководство было «в доле» со всеми, кто работал в любом, даже самом отдалённом, уголке Майдана. Руководство было самым обеспеченным и имело достаточно времени для усиленной работы в парламенте и решения важнейших проблем страны. Что получал при этом сам Ю-Ю, неизвестно, но жил он, судя по всему, очень неплохо.
Такая система называлась вертикалью. Работала она безупречно: упорядочивала «кормление» и точно определяла, кто с кем в доле. Тот, кто не «делился», подлежал наказанию, то есть отлучению от «кормушки», изгнанию и, в особо запущенных случаях, съедению.
Появление Ю-Ю и его работа имели, несомненно, положительное влияние на жизнь острова, но проблема Дадо так и не сдвинулась с места.
Конечно, Ю-Ю знал о существовании настоящей Дадо и даже встречался с ней.
– Дадо, – говорил он. – Не уподобляйся ящерицам. Тебе нужно прекратить бесполезную кладку яиц, и просто родить маленького Дадо, как это делают приличные животные.
– Но мы, птицы, не рожаем, мы просто откладываем яйца, из которых вылупляются птенцы.
– Ты сама видишь, что это не так, у тебя ведь ничего не получается. Что касается птиц, не говори о том, чего ты не знаешь. Птицы живут в горах и на берегу моря. А ты – домоседка, и ни в горах, ни на берегу моря ни разу не была.
Дадо была очень умна. Она снисходительно выслушивала безапелляционные разглагольствования Ю-Ю и ничего не отвечала.Диа – знаток Классического экваториального права и Прецедентного Атлантического права
Кто кого съел, тот и прав.
Из свода законов Классического экваториального права
Дайте мне нановолоски Фельзумы, и я переверну земной шар.
Записки старого Зебу
– Сколько ни говори с Дадо, всё равно ничего не добьёшься! – думал Ю-Ю.
Но надо было доказывать, что он лидер. Маленький изобретательный орангутанг Ю-Ю заявил обществу, что проблема Дадо носит чисто юридический характер. Когда появятся правильные законы, определяющие роль Дадо на острове Майдан, проблемы Дадо решатся сами собой. И он пригласил на остров своего младшего друга, орангутанга Диа, большого знатока Классического экваториального права и Прецедентного права Атлантического океана, сокращенно – Прецедентного Атлантического права. Мы, люди, плохо ориентируемся в этих кодексах законов, но некоторые положения юриспруденции животных мы всё-таки знаем.
Основное положение Классического экваториального права: «Кто кого съел, тот и прав».
Прецедентное право Атлантического океана было гораздо тоньше: «Если уже случилось, что один субъект съел другого и суд постановил, что первый субъект невиновен, то это прецедент, и указанный субъект уже имеет право съесть любого другого».
– А что такое прецедент?
– Прецедент – это случай, имевший место ранее и служащий примером или оправданием для последующих случаев подобного рода.
Диа тоже был маленьким симпатичным орангутангом и тоже весьма задиристым.
Ю-Ю и Диа, неразлучные друзья, всегда были вместе. Орангутангу Диа, так же как и Ю-Ю, было предложено почётное место на заседаниях парламента. Ю-Ю и Диа постоянно заявляли, что они равны и что никто из них не является главным. Когда лидеры общества обращались к Ю-Ю с какими-то вопросами, он говорил, что это дело Диа, а Диа всегда говорил, что это дело Ю-Ю. Многие подозревали, что вопросы всё-таки решает кто-то один из них. Подозревали, но так ли это?
Диа, прирождённый реформатор, рассмотрев законы острова Дадо, предложил их модернизировать, максимально приблизив законы страны к Классическому экваториальному праву и Прецедентному Атлантическому праву. Сохранив, конечно, привилегии наиболее влиятельным членам общества. Он усмотрел существенные недостатки в работе хвалёной вертикали. С незапамятных времён все споры выше и ниже назначенных решались в пользу первых. Поэтому, согласно Прецедентному Атлантическому праву, всякий выше назначенный, съевший ниже назначенного, прав.
Ю-Ю и Диа – неразлучные друзья.
Такое положение создавало много непонятных ситуаций. Например, одна Ящерица встречает другую, ниже назначенную Ящерицу, которая не находится в её цепочке назначений, не «в доле» с ней, и требует у этой второй Ящерицы якобы свою «долю». Ниже назначенная и так уже делится с другими – и отказывает выше назначенной. Может ли первая Ящерица наказать её или съесть? Согласно Прецедентному праву это будет законно. А если так окажется, что возмущённая вопиющей несправедливостью вторая Ящерица съест первую? Согласно Классическому экваториальному праву это тоже будет законно. Что же делать? Того и гляди, все Ящерицы друг друга переедят!
По предложению Диа был принят закон «близкодействия»: выше назначенный всегда прав по отношению к ниже назначенному, но только в своем регионе. Закон запрещал выше назначенному забирать «долю» и тем более съедать ниже назначенного из другого региона!
– Как это умно, как демократично! – восхищалось всё общество. Хотя рядовым членам животного мира – грызунам, насекомым и даже лемурам – от этого закона не было ни холодно ни жарко. Они, как и прежде, бессовестно съедались по поводу и без повода.
– Мы будем строить общество социальной справедливости. Мы будем наказывать всех, кто не признает закона «близкодействия»! И наказывать будем, невзирая на лица! – кипятился Диа. – Любой «скольугодновысоконазначенный» не может быть вне требований закона!
