Саша Кругосветов - Остров Дадо. Суеверная Демократия
Панцирный хамелеон Дин, страшный, как дракон, с колючими шипами и острыми шишками на хребте и на голове, и гигантская прыгающая крыса Воалаво, похожая длинными пушистыми ушами на кролика, а длинным голым хвостом на крысу, угрюмо и недоверчиво смотрели на капитана Александра.
– Хамелеон Дин, суровая, самобытная личность, конечно, заслуживает доверия, но уж больно он медленно двигается. Мы выбираем Воалаво.
– Что-то уж больно ты раскомандовался, Александр, – прохрипела Воалаво. – Путь очень трудный и опасный. И даже ловкие лесные животные, такие как быстрые лемуры и мы, прыгающие крысы, и те с трудом преодолевают эту дорогу. Учти, если ты не сможешь пройти этот путь до конца, у тебя не хватит сил вернуться обратно, и никто тебе уже не сможет помочь.
– Не беспокойся, Воалаво, – перебил её Серёга. – Капитан Александр сильнее и стремительнее самого быстрого лемура.
Воалаво заворчала, зашипела, затявкала и, глубоко вздохнув, сказала:
– Ладно уж. Но пойду я только с ним одним, а его друзья пусть останутся здесь. Дадо не обрадуется, если мы вломимся к ней такой большой компанией.
Капитан Александр с крысой Воалаво долго пробирался известными только ей тропами каменного леса, над ними нависали карнизы, покрытые гребёнкой из каменных остроконечных зазубренных мечей, они проходили по опасным мостикам над заросшими каменными колючками, глубокими обрывами и щелями, которые образовали по всему плато сеть естественных бастионов. И наконец каменный лес расступился и они вышли на большую зелёную поляну, где капитан Александр и увидел свою давнюю приятельницу Дадо.
Дадо выплывала, как богиня зари, из розовой пены цветов миндаля, в веере окрашенных солнцем пурпурных облаков.Капитан Александр пробирается по «тропам» каменного леса.
Встреча с Дадо
Демократия – это когда власти не назначаются безнравственным меньшинством, а выбираются безграмотным большинством. Неизвестно, что лучше.
Дадо. Записано Б.Шоу
Дадо была очень хороша: высокого роста, с могучей грудью и сильными трехпалыми лапами. Её тело, шея и голова были покрыты буро-чёрными мягкими перьями. Грудь и нижняя часть шеи – белые. Очень живые, глубоко посаженные глаза смотрели вперёд, как у человека, а не по бокам, как у курицы.
Дадо была родственницей велоцираптора, одного из самых опасных хищников, живших на земле в эпоху динозавров. В первую очередь поражала мощь этой «боевой машины», вооружённой страшными когтями на жёлтых ногах и могучим клювом, способной бежать по редкому лесу со скоростью более пятидесяти километров в час. Но это только на первый взгляд. Приглядевшись, мы увидим полную благородного достоинства осанку, почувствуем нежную силу гигантской птицы, её одушевлённый, очаровательный образ, услышим её грудной, бархатистый голос, а поговорив, поймём глубину и ум этого необыкновенного животного.
Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос.
Как мы уже говорили, капитан Александр встречался ранее с Дадо. Но и на него произвело впечатление появление этой величественной птицы. Дадо была заметно взволнована предстоящей встречей. Перья на её голове и крыльях распушились, глаза сияли:
– Как я рада видеть тебя, капитан Александр!
Воалаво, пребывавшая в беспокойстве всю дорогу через каменный лес, теперь, увидев дружескую реакцию Дадо, успокоилась и прекратила ворчать.
– Дорогая Дадо! Сказать, что я рад тебя видеть, – значит ничего не сказать. Ты знаешь, как я дружен со многими животными и птицами, но дружба с тобой мне дороже всего, – ответил капитан.
– Почему ты один, Александр? Я так хотела увидеть твоих прославленных друзей, великанов Дола и Зюла.
– Дол и Зюл очень хотели побывать на острове Дадо и мечтали встретиться с самой Дадо. Но сейчас они далеко – учатся в университете на островах Бриттов. Когда Дол и Зюл окончат университет, они будут уже совсем взрослыми и сами решат, что им делать. Но наш плавучий дом «Быстрые паруса» всегда открыт для них, и тогда, я надеюсь, мы все вместе сможем навестить тебя, милейшая Дадо.
– Мои родители рассказывали, что в древней Гондване предки Дадо и Атлантов жили бок о бок и были очень дружны.
– Да, это так, умнейшая Дадо. Атланты восхищались красотой и благородством Дадо и любили вырезать из дерева или из камней их изображения, которые сохранились на острове Майдан и по сю пору. Путешественники иногда находят кости древних Дадо с бронзовыми кольцами на лапах и с надписями на этих кольцах на языке Атлантов. Но ведь ты, как я слышал, тоже дружна с современными людьми.
– Это правда, Александр. Мне нравятся люди, живущие на этом острове, мальгаши, – весёлый, неунывающий народ. Они никогда не падают духом, что бы ни случилось. «Склонить голову – ещё не умереть», «не все, что желаешь, подарит судьба» – вот так обычно говорят мальгаши, мужественно встречая удары судьбы. Они любят меня, относятся с большим уважением ко мне и к моим предкам. Часто навещают меня на этой поляне и приносят с собой подарки. Они также приходят помолиться и приносят дары к изображениям моих предков.
Что касается других обитателей острова, они живут далеко, за каменным лесом, который очень трудно преодолеть. Говорят, что они считают меня святой. Какая же я святая, скажи на милость? Я – обычная птица, и после смерти моих родителей чувствую себя совсем одинокой. Других Дадо, кроме меня, нет. Родственников тоже нет. Остался небольшой круг друзей, ты их знаешь. Это Хамелеон Дин и прыгающая крыса Воалаво. Они дороги мне. Они тоже любят меня, жалеют и следят, чтобы никто попусту меня не беспокоил. Здесь, за каменным лесом, иногда меня навещают также милые сердцу несравненная сова Минерва Лала, наша примадонна, и очаровательная белая цапля Кристалина.
Так рассказывала Дадо о своей жизни, о жизни острова. Капитан Александр слушал её очень внимательно, и его интересовало всё: и так называемая проблема Дадо, и суеверная демократия, и восстановление демократии на острове, и может ли Дадо на это повлиять.
– «Проблема Дадо», дорогой Александр, это громкие слова и спекуляция вокруг моего имени, призванные прикрыть чьи-то неприглядные делишки. Ты знаешь, я этого не одобряю и никакого отношения к этому не имею. Что касается суеверий, то их сколько угодно. Если встретил чёрную руконожку – это к беде. Индри же или Хомячок, напротив, приносят удачу. Только для этого одного надо держать подле себя, а другого следует поскорее съесть.
– Не думаю, что кто-нибудь или что-нибудь может существенно изменить жизнь на острове. Мыши и хомячки будут есть зерно, лемуры – плоды деревьев, ленивцы – листья, а ящерицы и фоссы, как раньше, так и теперь, будут питаться лемурами, птицами, насекомыми и друг другом. И никакие законы, и никакие парламенты, и никакое народовластие им не помеха. Ведь такова их природа. Если заставить их питаться фруктами и травой, они умрут с голоду.
– Конечно, следовало бы ограничить аппетиты кровожадных крокодилов и фосс, которые убивают животных гораздо больше, чем могут съесть. Но для этого нужна воля властей. А откуда они берутся, эти власти? Как было раньше, так и теперь власти назначаются безнравственным меньшинством: орангутангами и небольшой кучкой жирных ящериц. Наши власти сами имеют прекрасный аппетит, и ничего, кроме собственного «окормления», их не интересует.
– Ты спрашивал меня о демократии и о народовластии. Я уже не та наивная Дадо, с которой ты встречался в прежний свой приезд, и давно не верю в красивые слова. Демократия – это когда власти не назначаются безнравственным меньшинством, а выбираются безграмотным большинством. Неизвестно, что лучше. Животные играют то в суеверия, то в свою звериную демократию. Эта суеверная демократия – просто инсценировка Ящериц, прикрывающая их злонамеренность и узаконивающая несправедливость и вседозволенность сильных мира сего. Я хорошо знаю, что творят ящерицы и орангутанги на острове. Страну превратили в систему «кормления», для управления которой создана пресловутая вертикаль, напоминающая лифт для доставки «доли» каждому руководителю, вплоть до самого верха. А реформы, модернизация, инновации, законы «близкодействия» – это лишь косметика. Пустая болтовня ящериц и орангутангов. Но вряд ли я смогу на это как-то повлиять.
– Люди, живущие на этом острове, считают, что они не вмешиваются в жизнь насекомых, птиц и зверей. На самом деле это не так. На острове появились домашние животные: свиньи, козы, собаки. Были завезены другие животные, которых раньше не было: кабаны, олени, горные козлы, кролики, мыши. Они отнимают пищу у коренных обитателей острова, съедают плоды, семена, объедают ростки баобабов, папоротников. Площадь лесов уменьшается, освободившиеся площади распахиваются под поля. Мест для жизни коренных животных Майдана становится всё меньше. Вот в чём главная опасность для живого мира острова. А ты меня уговариваешь примирять вечно спорящих зверей, птиц и насекомых, как будто это имеет какое-то значение. Что бы я ни делала, капитан Александр, что бы ни предприняла, я не смогу предотвратить будущую гибель растительного и животного мира нашего удивительного острова, которую несут, сами того не желая, одним только фактом своего присутствия пришедшие сюда люди.
