Бус Таркинтон - ПЕНРОД-СЫЩИК
– Привяжи-ка этой девчонке мешок, который висит у меня на седле!
И Билл надел на цветную девочку громадный мешок с асафетидой. Теперь громила из банды Пенрода будет ходить по пятам за этой девчонкой! Он ей не позволит ни днем ни ночью снимать мешок. И все потому, что Пенрод Скофилд добр, но когда кто-нибудь заденет его достоинство, он умеет постоять за себя!
Пенрод тронул горячего скакуна. Отряд медленно двинулся. Лучший духовой оркестр в мире громко играл торжественный марш. Но жизнь воина полна неожиданностей. Передовые, которых Пенрод послал за угол, вернулись с донесением.
– В переулке целое скопище плотников, сэр! – доложил разведчик.
Уничтожая бродяг и плотников по всему миру, Пенрод совсем забыл о родном городе. Теперь ему предстояло расправиться с последним оплотом этих мерзавцев. И он скомандовал:
– Вперед, мои доблестные ковбои!
Глава IV
МЮНХАУЗЕН
– Мистер Пенрод! – крикнула Делла из кухни.
Пенрод как раз вступил в рукопашную схватку с последним из плотников, и призыв кухарки тягостным диссонансом ворвался в его сознание.
– Мистер Пенрод! – послышалось снова. Мальчик нехотя поднялся на ноги и выглянул из двери сарая.
– Чего там еще? – мрачно осведомился он.
– Иди в дом, мама зовет, – внесла некоторую ясность Делла.
– Зачем?
– Иди в дом, тебе говорят! – повысила голос кухарка.
– А я что, не иду? – останавливаясь после каждого шага, огрызнулся Пенрод. – И не ори на меня.
Настроение у него снова упало. Путь от сарая до дома он преодолевал с такими муками, что нескоро добрался до цели. Заметив сухие листья, которые сгребли в кучу со всей лужайки, Пенрод разметал их. Он вложил в это столько ярости и азарта, словно это были не листья, а все плотники, бродяги, а также цветная девочка-одноклассница. Справившись с листьями, Пенрод немного приободрился и нашел в себе силы добраться до кухни.
Делла смотрела на него с явным ехидством. Заподозрив, что и она издевается над ним из-за проклятого мешочка с асафетидой, он заорал:
– Заткнись!
– Я тебе вообще еще пока ничего не сказала, – обиделась кухарка. – А теперь вот скажу: изволь-ка идти в гостиную, мистер Пенрод.
Делла хихикнула в кулак, и добавила:
– Она тебя ждет.
Пенрод, конечно, решил, что речь идет о матери.
– Не вижу тут ничего смешного, – буркнул он в ответ и вошел в гостиную.
– Звала, мам? – с порога спросил Пенрод и только после этого огляделся по сторонам.
Лучше бы он ничего не видел! Миссис Скофилд была не одна. Рядом сидела прекрасная Марджори! Вселенская скорбь охватила Пенрода. Ему казалось, что он видит, как облако, насыщенное парами асафетиды, коснулось нежнейших ноздрей Марджори Джонс. Внутренне сжавшись, он ждал, что ее лицо скривится от отвращения. Но, как ни странно, Марджори по-прежнему улыбалась.
– Что ж ты стоишь, Пенрод! – проговорила ласково миссис Скофилд. – Марджори пришла к тебе в гости. Можете посидеть в библиотеке, а мы пока поговорим с миссис Джонс.
– Пошли, Марджори, – едва выдавил из себя Пенрод.
Марджори встала. Она хотела пойти рядом с Пенродом, но тот шарахнулся в сторону.
– Боюсь, вы не очень огорчились, что Марджори ушла из гостиной, – печально покачала головой миссис Джонс. – Не хотелось мне извиняться, пока она была тут, но теперь могу спокойно вам все объяснить, дорогая. Понимаете, – доверительно склонившись к маме Пенрода, продолжала она, – мой муж – человек старомодный. Стоило ему прочитать об эпидемии детских болезней, и он просто заставил меня надеть на Марджори мешочек с асафетидой. Бедная девочка! Это лекарство пахнет несколько резковато.
– Ну, обо мне вам нечего было тревожиться, – засмеялась миссис Скофилд. – Мой муж уже неделю назад заставил Пенрода надеть такой же мешочек. Мы уже так принюхались, что иногда даже не замечаем, как это пахнет. Самое трудное для нас было уговорить Пенрода. Он до последнего сопротивлялся. Надеюсь, Марджори не очень протестовала?
– Ну, сначала она, конечно, чуть-чуть покапризничала, – начала объяснять миссис Джонс, – но потом приняла это просто с ангельской кротостью. Видимо, девочки в таких случаях проявляют куда больше терпения.
– Наверное, вы правы, – отозвалась миссис Скофилд и в голосе ее прозвучала изрядная доля зависти.
В то время как две любящие матери говорили о своих детях, сами дети уже перешагнули порог библиотеки. Пенрод предпринимал немыслимые усилия, чтобы находиться как можно дальше от Марджори.
– Какие книги будешь смотреть? – осведомился он из своего угла.
– Любые, – пытаясь подойти к нему ближе, ответила Марджори. – Мне все равно.
– Тогда ступай к полке и выбери, – отскочив в сторону, предложил Пенрод.
Марджори склонилась к одной из нижних полок и потянула на себя толстый том.
– Я решила взять Библию, – объяснила она. – Давай поглядим в ней картинки.
– Можешь глядеть, если хочешь, а я просто так посижу, – запротестовал Пенрод.
– Тогда хоть помоги мне! – взмолилась девочка. – Я одна ее отсюда не вытащу. Ну, пожалуйста, Пенрод! Очень тебя прошу!
Затаив дыхание, он приблизился к книжной полке и потянул Библию на себя. Теперь Марджори стояла совсем рядом. Он ждал страшного момента и пытался представить, как поведет себя эта надменная красавица, когда унюхает запах асафетиды. Но вот он уже достал Библию с полки, Марджори по-прежнему стояла рядом, а ничего страшного не произошло. Наоборот, Марджори сказала:
– У нас тоже есть такая же Библия, и там очень хорошие картинки в Ветхом Завете. Ну, садись, Пенрод. Давай вместе посмотрим!
Посидеть рядом с Марджори Джонс было слишком большим искушением, и Пенрод отказаться не смог. И они сели рядышком на диван. И одна половина книги покоилась у него на коленях, а другая – у нее. Они сидели совсем рядом и перелистывали картинки, и запаха асафетиды словно не было вовсе. Во всяком случае, прекрасная Марджори не выказывала неудовольствия. Можно было подумать, ее увлекали только картинки.
– Ой, Пенрод! Смотри как красиво! – то и дело восклицала она так безмятежно, что, казалось, воздух в библиотеке насыщен не асафетидой, а благоуханием роз.
Пенрод удивлялся все больше. Его нос так и не смог сродниться с запахом, который источал мешочек на его шее. Сейчас он прекрасно чувствовал, что от него несет противно, как никогда. Но почему же Марджори воспринимает это так равнодушно? Потом он вспомнил, как мистер Скофилд однажды сказал, что когда сильный насморк, человек никаких запахов вообще не чувствует. «Наверное, у Марджори тоже насморк», – подумал Пенрод. Натуру более искушенную в медицине, быть может, смутило бы то обстоятельство, что никаких признаков насморка у Марджори нет. Но Пенрод просто решил, что у нее «скрытый насморк», и совсем успокоился.
Некоторое время спустя картинки наскучили Марджори. Откинувшись на спинку дивана, она капризно свела брови.
– Между прочим, Пенрод Скофилд, я сегодня тебя уже видела, – сказала она.
– Когда? – изо всех сил разыгрывая недоумение, отозвался Пенрод.
– Ты сам прекрасно знаешь, когда, – не поддалась на уловку девочка. – Зачем ты убежал от меня в переулок?
– Ах, в переулок, – тихо пробормотал он.
– Да, да, в переулок. Ты ведь прекрасно слышал, как я звала тебя, Пенрод Скофилд!
– Ну, Марджори, вообще-то я не совсем уверен, что слышал, – слабо защищался он.
– Не совсем уверен! – покачала головой Марджори Джонс. – Не-ет, Пенрод, ты уверен. Я помню, как ты оглянулся.
– Но… – совсем запутался мастер Скофилд. – Понимаешь, мне было надо… Я очень спешил в переулок.
– Зачем? – не проявила сострадания к его мукам Марджори.
Глаза у Пенрода подернулись поволокой. Он лихорадочно придумывал историю, которая была бы в силах извинить его невежливость.
– В этом переулке стояло немного плотников, – наконец изрек он.
– Ну и что? – пожала плечами Марджори.
– Как это что? – возмутился Пенрод, и глаза его загорелись. – Да я ведь бежал за ними! Один плотник меня оскорбил. Должен же я был отомстить?
С этого момента воображение его заработало в полную силу, и речь его едва поспевала за полетом фантазии.
– Когда ты меня позвала, я как раз заглянул в переулок. Вижу – он там, этот плотник. Ну, я и кинулся вслед. С тех пор, как он меня оскорбил, я его в первый раз увидел. Пойми, Марджори, не мог я его просто так отпустить.
Марджори уже не обижалась. Слова Пенрода совершенно потрясли ее.
– Пенрод Скофилд, – замирая от восторга, проговорила она. – Ты хочешь сказать, что погнался за взрослым плотником? Но он же, наверное, был сильнее тебя?
– Да уж не из слабых, – моментально согласился Пенрод. – Но меня, Марджори, никогда не интересует, взрослый плотник или невзрослый, слабее или сильнее меня. Главное, что это – плотник. Потому что все плотники в мире – мои враги.
