Елена Нестерина - Большая книга приключений. Мое лучшее лето (сборник)
– Нельзя совать руку ему так глубоко в рот – бросай скорее таблетки! И всё! Вытаскивай руку! Ну!
Никита инстинктивно тут же отдёрнул руку, успев, однако, метнуть всю партию таблеток в горло животному. И пока Валя с дедушкой разжимали челюсти мотавшего головой Яши, лил туда воду из чайника. Дурачина глотал – а куда было деваться? Не задыхаться же? Ему и так тяжело дышалось и глоталось – покрытые пузырьками слизистые оболочки горели и болели, были отёкшие. Жуткие. Насколько успел, Никита смог их рассмотреть.
Вода влилась в глотку динозавра.
– Хорошо! А теперь отпускайте, – скомандовал Никита.
И пока дедушка успокаивал разволновавшегося Никитиного пациента, к доктору подскочила Валя.
– Я на тебя заорала… – ну просто как пай-девица, пролепетала она с волнением, – но ему нельзя руки в пасть совать. Он не агрессивный, просто… Руку сунешь в рот, он сдавит горлом, а у него так горло устроено, такие вот пластины расположены… – Валя показала растопыренными пальцами что-то вроде кольца. – И они направляют всё, что в горло попадает, только внутрь. Он почувствует, что в горле что-то есть, сразу глотнёт, затянет то, что в горло попало, сожмёт – и уже не вытащить оттуда. Рука в холодец превратится – даже если вытащишь, уже не спасти. Так Яша добычу обрабатывает. Сдавливает и размолачивает. Ты будь осторожным, понимаешь?
На жарком солнце Никиту пробрал жуткий холод. Всего минуту назад он мог лишиться руки, стать настоящим инвалидом… Звериный доктор, палеоветеринар…
– Спасибо… Буду знать. – Никита изо всех сил постарался скрыть волнение. И потому деловито скомандовал: – А сейчас мы ему будем болячки лекарством мазать! Только его тоже держать надо.
Дедушка и Валя схватились за ящера и попытались его держать. Пациент стоял смирно, пока Никита выдавливал из тюбика на обмотанную мягкой тряпочкой палку оксолиновую мазь – ту самую противовирусную мазь, которую в периоды панических эпидемий гриппа щедро запихивали себе в носы те, кто боялся заболеть. Этой мази в аптечке нашлось всего шесть маленьких тюбиков, так что Никита старался как можно бережнее намазать её на самые повреждённые Яшины места. И не причинить ящеру боли. Однако ящер не проникся Никитиной заботой – и как только Никита попытался провести этой тряпочкой по Яшиным болячкам во рту, доисторический зверь взревел, хлопнул хвостом, мотнул головой и дёрнулся. Да так, что дедушка упал на землю и только чудом сумел отползти из-под Яшиных ног. А Валя… Валя отлетела метров на пять. Подскочила, бросилась к своему питомцу, обвила его шею, повисла на нём. Видимо, он так часто её бросал – это был уже второй Валин полёт на Никитиной памяти.
– Надо, Яшенька, надо… – приговаривала девчонка, подбираясь к голове Яшеньки и пытаясь открыть его пасть.
Дедушка пришёл на помощь, Никита. Втроём они загнали наивное животное к двуствольной берёзе, обманом убедили просунуть между стволов голову – и он не сразу сообразил, как оттуда вырваться.
Никита – то тряпочкой, то пальцем быстро смазал слизистые оболочки ящеровых пасти, глаз и ноздрей. Мазь кончилась. Да что там за тюбики-то были, крошечные…
А дальше все трое втирали между когтистых пальцев ящера то, что ещё было в резерве: разведённые в воде несколько ампул интерферона, остатки оксолиновой мази, которую аккуратно достали из разрезанных по шву тюбиков. Когда и это всё кончились, Никита засыпал болячки ящера порошком «Comet». Оставались ещё два баллончика с противоожоговым пенным спреем – если дракоше будет легчать, то это окажется уже вспомогательным средством.
Измученный ящер обессилел – или лекарство начало действовать. Он прилёг на землю, свернувшись уютной ящеркой. Закрыл глаза. И уснул. Стонал, рычал и кряхтел во сне, временами подрагивая, – но всё-таки спал!
Его ждало ведро каши – смеси овсянки и пшёнки. Это были все запасы крупы, которые нашлись дома у внучки и дедушки. Кашу собирались вливать пациенту в пасть большой деревянной ложкой на длинной ручке. Интересно – что этой ложкой раньше черпали? Такая она была на вид древняя…
– Где ближайший магазин? – поинтересовался Никита у Вали. – Далеко?
Конечно, оказалось далеко. В Комаровке, это если идти в сторону цивилизации. За Вскленью. Километров десять отсюда. Там и магазин был, и аптечный пункт. Далеко. Но идти надо. Ящер больной и большой, а лекарств мало.
– Пошёл я тогда прямо сейчас… – произнёс малоразговорчивый дедушка. Он сам, оказывается, идти собирался! – Каши ему много надо. Закуплю.
– А если магазин закроется? – Никита покосился на часы в айфоне.
– Э-э, как закроется, так и откроется, – заверил дедушка. – Там продавщица тоже Валька, у неё этот магазин с другой стороны дома. Продаст чего надо, постучусь к ней. И аптечная лавка у неё же – только чего там будет, кто ж знает… Вы зверюгу не бросайте – начали лечить, так лечите…
– Да лечим, деда, лечим, – всхлипнула Валя, квакнула носом и отвернулась.
Собрался дедушка быстро. Вошёл в дом – и тут же вышел. С большим рюкзаком. Запихнув в него пластиковую бутылку воды, дедушка ещё раз посмотрел на спящего Яшу, махнул Вале, взял у Никиты бумажку со списком того, что надо купить. Пошёл, пошёл – и скоро скрылся за низким кустарником.
– Эх, если бы можно было мой квадроцикл найти и вытащить – я бы в момент сгонял! – сокрушённо вздохнул Никита.
Он понимал – даже если его боевая машина и не утонула (хотя Валя предсказывала, что к обеду утонет), вытащить и сделать её пригодной для езды у него не получится.
– Трактор-то твой? – тут же отозвалась Валя. – Да как ты его найдёшь? Болото большое. Я видела его, конечно. Там, в сторону выселок, если слева Скелетову топь обходить, и торчит он. Или уже не торчит.
– Я точно знаю, где он! – уверенно заявил Никита. – Я на карте навигатора это место отметил. Вот.
С этими словами Никита вытащил свой навигатор, включил. Заряда осталось мало, нужно было срочно искать розетку, вытаскивать шнур (все шнуры, по счастью, находились в ранце). Но – электричества в болотной избушке не было. Вот так – не было, да и всё. Ложились спать, как темнело, вставали, когда светлело. Жгли керосиновую лампу – да и то нечасто. Старались все дела днём сделать – всё обычно успевали, светало летом рано. Вот это жизнь! Двадцать первый век…
Валя вцепилась в навигатор. Ей очень хотелось в нём разобраться. Она злилась, но молча. Никита мстительно лишил её возможности научиться управлять навигатором самой – когда до открытия нужной карты оставался всего один шаг, Никита просто из-за Валиного плеча протянул руку и демонстративно ткнул в нужную иконку. Тут же появилась карта.
Валя вскинула на Никиту возмущённые глаза.
– Я тебе тут быстренько помог… – невинно пролепетал Никита. И тут же предложил: – Пока Яша спит – давай сгоняем! Может, есть шанс достать квадроцикл. И мне к своим надо. Там, наверное, и так уже суетятся, спасательную операцию разворачивают… Я вернусь к вам, если можно, – посмотреть, как тут больной. Лекарства у нашего врача попрошу.
– Ну, давай попробуем найти, конечно… – Валя покладисто кивнула.
Но ни за каким квадроциклом они не отправились. Ящер поднялся на лапы, задрал морду кверху, завыл. Тягостный это был вой, вой обречённого.
– Яша! – Валя, сунув в руки Никите сразу переставший интересовать её навигатор, бросилась к ящеру.
А тот снова принялся кататься, чесать морду о сухие кочки, о стволы берёзы. Валя снова висела на нём, снова гладила, успокаивала, отлетала периодически – нравный Яша её с себя стряхивал.
Присмотревшись, Никита отметил, что слюней у него точно стало меньше. Точно-точно – меньше.
– Пить ему надо давать! – скомандовал он. – Открывай пасть!
Притащив ведро остывшей кипячёной воды, Никита принялся метать здоровенным черпаком воду в Яшину прорву. Змей пил – пил, паршивец, даже вертеться и дёргать головой скоро перестал. Вода не касалась больных мест, поступала сразу по назначению.
Ведро опустело, и Никита приступил к каше.
Накормил. Яше даже пасть уже не надо было раскрывать – как забавница-лошадь, он норовил влезть мордой в ведро. Видимо, жидкая склизкая каша его даже и не раздражала.
– Никита, а ведь он даётся, ты понимаешь, даётся! – первый раз назвав Никиту по имени, с нежной дрожью в голосе проговорила Валя. Она смотрела на своего питомца и чуть не плакала. – Понимает, что его лечат. Разве он дал бы ему рот разжать – такую-то пасть! Он сильный, упрямый… А тут и кашку ест…
Никита тоже смотрел на ящера. Да, это правда. Попил-поел – и повеселел парень. Снова улёгся. Попытался отползти в тень, но Валя прямо-таки пинками заставила его вернуться на солнцепёк. Ящерица-то ящерица, а он обычно, как сама же Валя и пояснила, никогда особенно не любил на солнце греться. Значит, кто он? Какой-нибудь тритон-переросток? Или всё-таки…
– Ну так почему ты не думаешь, что Яша – последний динозавр? – пристал Никита с этим вопросом к Вале. – Ящерица, ящерица…
