Валерий Квилория - В Тридевятом царстве. Часть первая
– Как это ты делаешь? – удивился Лера. – Они же волшебные?
– В том-то и дело, – улыбался Шурка. – Поэтому я заменил их отрицательные эмоции на свои – положительные. Теперь они меня просто обожают, ну и тебя заодно.
Едва они, таким образом, выбрались на поляну, как к ним подбежал серенький козлик.
– Бе-е-е! – радостно заблеял он, увидев на шее у Леры косынку Алёнушки.
– Стопроцентно он, – присел перед козлёнком Лера и спросил: – Ты братец Иванушка?
– Бе! Бе! – закивал головой тот.
– Ну что ж, – вздохнул Лера, – вернёмся в дом Синей Бороды, а потом на Макеевку вместе с Алёнушкой двинем.
– И клубочек по дороге прихватим, – напомнил Шурка.
Баба Яга
Взяв козлёнка за рожки, мальчишки собрались было в обратный путь. Но тут за их спинами раздался жуткий скрип. Иванушка задрожал, как осиновый лист. Друзья обернулись и только теперь толком рассмотрели здание, что стояло на другом конце поляны. То была небольшая избёнка на безобразно огромных куриных лапах[15]. Вот она-то и скрипела, переминаясь с ноги на ногу.
– Не бойся, – погладил козлёнка по шерстке Шурка. – Мы тебя в обиду не дадим.
Лера подошёл к избе на курьих ножках поближе.
– Избушка-избушка, – сказал он, – повернись ко мне передом, а к лесу – задом.
Честно говоря, Лера думал, что ничего не произойдёт. Но изба, едва он это произнёс, чётко, как бравый солдат, сделала поворот через левое плечо, вернее, угол. Ать-два!
Ещё и лапой своей куриной пристукнула. В следующий миг дверь избы распахнулась, и на пороге появилась горбатая, щербатая и кривоносая старуха с берёзовой культяпкой вместо правой ноги.
– Кто это тут моим движимым имуществом распоряжается? – спросила она и принюхалась.
– Фу! Фу! Русского духу слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче русских дух сам пришёл! Кто здесь?
– Бе! – молвил в ужасе козлёночек.
«Тут надо, как в сказке говорят», – решил Лера и храбро выступил вперёд.
– Ах ты, Баба Яга – костяная нога! – закричал он сердито. – Не поймавши птицу – теребишь, не узнавши молодца – хулишь! Ты бы моего коня убрала, меня бы, добра молодца, дорожного человека, накормила, напоила и спать уложила…
– Что?! – услышав это, взбеленилась старая карга. – Да кто ты таков?! Я тебя за такие слова сейчас в порошок сотру!!
Пока друзья соображали, что делать и как быть, Баба Яга бросила в них трухлявым мухомором и топнула ногой в пол. В следующий миг Лера превратился в толстого надутого индюка, а Шурка – в симпатичного поросёнка.
– Попались, – плотоядно потёрла руки старуха. – Ну, теперь жиры нагуливайте, а после я вас съем со всеми потрохами.
И хотела захлопнуть дверь.
– Ну, бабка! – взгвизнул поросёнок Шуркиным голосом. – Ты за это поплатишься!
– Полной чашей горя хлебнёшь! – заклекотал индюк.
Разбежался, подпрыгнул, взлетел и неожиданно стукнул своим клювом Ягу в глаз. Старуха схватилась за лицо и с воем, и с проклятиями скрылась в избе. Индюк-Лера хотел было заглянуть внутрь – посмотреть, что за козни строит там Баба Яга. Но в следующий миг ведьма вместе с облаком сажи вырвалась из трубы. Сидя в ступе, взмыла под небеса и, размахивая метлой, спикировала на индюка. Лера, недолго думая, запрыгнул в незапертую избу. Яга, которая рассчитывала припечатать драчливого индюка ступой к земле, промахнулась и на полном ходу сорвала дверь с петель. Травмированная избушка обиженно захлопала ставнями.
Взбешённая Яга клацнула железными зубами и с новой силой устремилась за Лерой. Индюк бросился бежать и снова взмыл в небеса, словно не индюк вовсе, а какой-нибудь лёгкокрылый сокол. Баба Яга мчалась следом. Лера нырнул в облака, и она туда же…
Глядя на дикую погоню за индюком, симпатичный поросёнок Шурка стал выпускать крылья из спины, какие бывают у поэтических Пегасов. Гарцевал на полянке и повизгивал от нетерпения, ожидая, когда крылья достигнут необходимых для полёта размеров. Увидев поросёнка с растущими крыльями, ведьма оторопела.
– Сразу индюк порхал, как бабочка, а теперь ещё и свинья в полёт собралась. Неужто кто из родни нечистой?
К тому времени крылья у поросёнка достигли двух метров в размахе.
– Сейчас мы посмотрим, кто тут свинья! – хрюкнул Шурка, взмахнул крылами и безо всякого разбега поднялся в воздух.
Баба Яга попыталась сбить его метлой на взлёте, но помешал Лера. Хлопнул ведьму крылом по лбу, и ведьма промахнулась. А промахнувшись, вновь врезалась в свою избушку. На этот раз начисто снесла трубу, как будто её и не было вовсе.
Шурка тем временем набрал приличную скорость, нагнал ведьму и стукнул всеми четырьмя копытами в борт её летательного аппарата. Ступа вместе с хозяйкой кувырком полетела в заросли орешника.
– Обождите, паночки! – испуганно завопила старуха, застряв в непролазном частоколе орешника. – Вы кто такие?
– Я – Шурка, – подлетел к ней поросёнок, отдуваясь с непривычки. – Вернее, Александр Захарьев. А это друг мой Лера.
– Стопочкин, – проклекотал индюк.
– Ребятушки! – взмолилась Яга. – Помилосердствуйте, не губите старую. Я ить в зверьё не всех обращаю, а только тех, кто и так уж человеческое обличье потерял.
– Это мы-то потеряли? – обиделся Лера. – А ну, давай расколдовывай, а не то я тебя опять в глаз клюну!
Баба Яга сокрушённо вздохнула, дрыгнула ногой, сыпанула на них какой-то трухи из-за пазухи, и они вновь стали прежними мальчишками.
– Я ить за нечистой силой числюсь и по статусу обязана вас в животных обратить, к коим вы наклонность большую питаете, – пояснила она, вытягивая из орешника ступу.
– Значит, я к свинье наклонность питаю, – подытожил Шурка, – а Лера – к надутому индюку?
– Что вы! Что вы! – замахала руками старуха. – Видать, ошибочка вышла.
– Ага, ошибочка, – пробурчал Лера. – Леший тоже к нечистой силе относится. Так он нас в богатырей превратил, в кольчугах, с мечами. А ты – в животных.
– Так и я могу в богатырей с мечами, – заверила Яга. – Плёвое дело!
Достала из-за пазухи сушёный боровик, растёрла в своих корявых ладонях и дунула трухой на друзей, и плюнула вслед. Лера, а за ним и Шурка тотчас стали расти в размерах, и через несколько мгновений перед ведьмой стояли два рослых молодца, с ног до головы увешанные оружием. Были на них и кинжалы, и мечи, и булавы, и щиты, и луки со стрелами. А ещё копья.
– Вот спасибо, – сказал басом обрадованный Шурка, у которого вместе с обликом и голос вновь изменился.
Но Лера, нисколько не веривший в доброту ведьмы, даже не улыбнулся.
– А почему его человеком не сделала? – строго спросил он, указывая на братца Иванушку, так и оставшегося козлёночком.
– Не моих рук дело, – твёрдо заявила старуха. – Сам из грязной лужи водицы испил и мутантом[16] обернулся.
– Ишь ты, – удивился Лера. – И вправду не совсем сказочная страна. Баба Яга таких слов не должна знать.
– Да ладно тебе! – отмахнулась старуха.
Запустила руку в ступу и выудила крошечный томик русско-французского разговорника. – Это ещё что, я вот одно заковыристое словцо знаю – обхохочешься.
Она послюнявила пальцы, полистала страницы, нашла своё словцо и приставила к нему грязный ноготь.
– Антаблемент, – хихикнула она.
Лера, и сам того не желая, заулыбался – действительно, смешное слово.
– А что это? – поинтересовался Шурка.
– Ну, это нешто вроде моей избушки[17]. Только она на курьих ножках стоит, а сей потешный антаблемент – на колоннах.
– В жизни бы не догадался, – посмотрел Шурка на Леру.
Тот согласно кивнул головой.
– Эх, славяне, – спрятала старуха разговорник. – Хоть и разит от вас русским духом, а ребята вы покладистые. Прошу!
И Баба Яга широким жестом пригласила их в избу.
Алистар Фэт-Фрумос[18]
Избушка на курьих ножках крякнула от натуги, но ничего, приняла богатырей без стона. А Яга уж принялась метать из печи кушанья. По мановению ока на столе появились зелёные щи из крапивы, лебеды и дикого щавеля, каша овсяная запаренная, брюква, запеченная в сметане, жареная репа[19], грибочки маринованные, пряники малиновые, мёд клюквенный, а ещё множество пирожков: с капустой, картошкой, творогом, яблоками и даже грушами.
– Ешьте, добры молодцы!
– А не потравишь ты нас? – подозрительно покосился на ведьму Лера.
– Да разве ж можно такие яства ядом изводить, – глянула невинным взором старуха.
– А это, случайно, не мухоморы? – показал Шурка на грибные шляпки в глиняной плошке[20].
– Ни в коем разе! – замахала руками Яга. – Самые что ни на есть белые грибочки.
Друзья с осторожностью попробовали от одного, от другого кушанья, вошли во вкус и дружно навалились на угощение.
