Валерий Медведев - Капитан Соври-голова
Из темноты сада доносился лязг лопат и приглушённые голоса подавляющих.
– Ишь ты какая, – зашипел Дима на Зинаиду. – Как сажать черёмуху, так, ах, мне нельзя лопату в руки брать, ах, мне нельзя на лопату ногу ставить! А как клад искать, так, ах, мне всё можно!
– А сколько ты им обещал? – не обращая внимания на всё это, спросила Зинаида.
– Угол, – сказал Дима.
– Какой ещё угол?
– Ну, двадцать пять процентов.
При этих словах Зинаида схватилась за голову.
– Расточитель! Растяпа! Если бы мама узнала, что ты этим бродягам отвалил столько денег!
– Не хватает, – сказал Дима, – чтобы ты ещё и маму посвятила в этот клад! И папу… Хотел бы я знать тогда, что мы увидим от этого клада!
– Да ты знаешь, что такое клад! – зашипела Зинаида. – Да если мы найдём этот клад, это всё равно что мы откопали свой детский стадион возле нашего района!
– При чём тут детский стадион?
– Как при чём? Найдём клад и сдадим его государству. С условием, чтоб нам детский стадион построили. А то приходится на фигурное катание куда кататься? За тридевять земель?
– При чём тут фигурное катание?! – завопил Дима.
– А при том! – Зинаида полезла в карман и достала какую-то бумажку. – Вот я уже такое заявление написала! И ещё заметку составила: вчера на территории дачи Колчановых был выкопан клад. Местные жители сообщают, что бежавший за границу купец… ну, и так далее…
– Да ты с ума сошла! – лихорадочным шёпотом сказал Дима. – Меня же эти подавляющие убьют!
Мы же договорились всё разделить между собой! И потом, я тоже протестую! Я этот клад ищу для себя, а не для твоего дурацкого стадиона! Я сколько ещё буду зависеть от папиных подачек? Я протестую! В конце концов, я первый узнал про клад!
Когда Дима говорил эти слова, он уже совершенно верил в то, что и правда что-то про клад знает.
– Поздно протестовать, – прошипела Зинаида. – Поздно!
– Золото! – раздался вдруг приглушённый крик Печёнкина.
Дима выбрался из ямы и следом за Зинаидой побежал к Печёнкину. Все собрались вокруг его ямы. Под светом луны и фонарей на дне ямы блестел золотой бок самородка.
– Как будем делить? – спросил Молчунов.
– Что значит – как делить? – сквозь зубы спросил Комаров. – Делить будем, как договорились – пятнадцать процентов мне, а десять вам.
– Держи карман шире! – сказали в один голос Печёнкин и Молчунов.
– Мы вкалывали, а ты это дело перекуривал! – заорал Печёнкин.
– Делить – так всем поровну! – сказал Комаров. – Так? Бунт гарнира?
– Подумаешь, какой бифштекс нашёлся! – крикнул Молчунов.
Схватив Молчунова за воротник рубашки, Комаров вытащил его из ямы и бросил в кусты. Тогда, стоя в яме, Печёнкин схватил Комарова за брюки и дёрнул на себя. Комаров упал в яму. Прямо на её дно. И тут они стали, ругаясь, дубасить друг друга.
Воспользовавшись дракой, Дима сунул Зинаиде в руки фонарик, спрыгнул в яму и стал осторожно освобождать из земли брусок золота. Действуя то лопатой, то рукой, он отрыл брусок почти наполовину и вдруг увидел – какая-то ручка появилась! Да и брусок какой-то круглый! Покопавшись ещё немного, Дима осторожно потянул за ручку клад на себя и вытащил на свет… самовар. Старинный пузатый самовар.
– Самовар… – сказала Зинаида разочарованно. Подавляющие перестали драться.
– Самовар… – прошептали вместе Печёнкин и Молчунов.
– Самовар, – промямлил Дима.
– А дед твой, кажется, не наврал про дачу купца, – сказал Комаров. Он поскрёб над краном самовар, и все увидели на боку несколько тиснёных медалей. – Самовар-то купеческий! Теперь таких не делают! Поиски продолжаются! – сказал Комаров. – Дайте и мне лопату.
– А клад делим поровну? – опять заныл Печёнкин.
– Как это поровну! – возмутилась Зинаида.
– Деду шиш! – заявил Комаров. – А остальные на пять частей. И баста! Две части вам, остальные три – нам!
– Это почему же нам две части? – опять возмутилась Зинаида.
– Потому что вас всего двое работают!
– Я вообще больше не работаю, пираты! – заявил неожиданно Дима. – Глупости всё это! Нет тут никакого клада. И деда никакого нет. И не было. И купца не было с его дачей. Я ямы для черёмух рыл, а не клад искал, я только так сказал, что клад ищу, а вы, дураки, поверили!
– А самовар?
– А я его сам тут закопал… То есть я не закопал, я его просто так бросил, а когда дорогу делали мимо нашего сада, так его и засыпали, наверное, вот… Я его хотел в утиль сдать на цветные металлы, а его тут землёй засыпали, я не успел! Вот…
Главное, Диме сейчас самому ужасно вдруг стало стыдно за то, что пережил тут с этой самой выдумкой какой-то приступ, какой-то вроде болезни, что ли, золотой лихорадки с температурой, как при гриппе.
– Всё, – повторил Дима громко, – я больше в этой золотой лихорадке не участвую!
Подавляющие переглянулись.
– Хочет, чтобы мы ушли, – сказал Комаров. – Хитёр! Мы уйдём, а они тут вдвоём, без нас! Продолжать! – скомандовал Комаров. – Полдела сделано, я не из тех, кто отступает… и тем более – уступает!
– Прощайте, пираты… – устало сказал Дима и, еле переставляя ноги, двинулся к даче.
А Зинаида осталась. Она вроде и поверила и не поверила. Наверное, больше не поверила, чем поверила, раз осталась.
…Утром Дима с папой вышли на крыльцо. Вместо девяти ям было вырыто около восемнадцати. Папа даже присвистнул от удовольствия.
– Можно же при желании… – сказал он.
– При желании найти клад, – пояснил Дима.
– Какой клад?
И Дима рассказал папе про клад и про всё остальное.
– Чтоб интересней копать было… – пояснил Дима.
– Ну, молодец! – пришёл папа в восторг. – Какой сообразительный человек! Здорово про клад придумано! Теперь насажаем кусты и деревья, у нас тут настоящие джунгли будут! Молодец твой дед! Кстати, это что за дед?
– Какой дед? – изумился Дима. – Я всё это сам придумал!
– К чужой славе хочешь примазаться?
Дима хотел возмутиться ещё больше, но в это время к ним подошёл участковый милиционер.
– Тут поговаривают, что на вашей территории вчера клад нашли, – сказал участковый. – Закон знаете? Нашли – надо сдать. А премию, конечно, получите – тоже по закону.
Какой клад? Какая премия? – вскипел папа. – Это дед какой-то про клад придумал, чтобы мальчишкам было интереснее ямы копать. Ямы под кусты мы рыли!
– Моё дело напомнить, – сказал участковый. – Сдать надо клад. – И он пошёл к калитке.
– Так это ты придумал всё-таки? – продолжал кипеть папа.
– Это не я, – сказал спокойно Дима. – Это дед. Он тут мимо нас в электричке проезжал!
– Ну, пусть только ещё раз проедет! – сказал папа.
КАК КАПИТАН СОВРИ-ГОЛОВА ЧУТЬ НЕ СТАЛ ЧЕМПИОНОМ, ИЛИ ФОСФОРИЧЕСКИЙ МАЛЬЧИК
Солнце лежало на полу большими квадратами. В каждый квадрат упирался как бы слоновой ногой широкий луг. Громадный солнечный слон стоял между классной доской и партами и весь сверкал мерцающими, летающими, плавающими пылинками. Что-то тропическое было в классе ещё и от теней старого плюща в углу.
– Так вот, – сказал капитан Соври-голова, сокращённо капитан Coгo, он же Дима Колчанов, – в африканской пустыне эти самые арараты…
– Какие арараты? – поправил очки химик Шура Гусев, любивший точность. – Какие ещё арараты? Арарат – это гора на Кавказе. Вечнозаснеженная гора с вечнозелёной растительностью.
– Ха! – сказал Дима Колчанов. – Гора! Крестьян так зовут африканских – арараты!
– Их зовут ораторы, кажется, – робко вставила застенчивая Наташа Рыбкина, – или, как их, оратории… то есть нет…
– Арабы… – зевнул Костя Стрельников, которого никто ничем не мог удивить, даже сам капитан Coгo.
– Арабы – это вообще… это нация… – сказал Дима Колчанов, – а арараты – это крестьяне… они копают землю кайлой и едят сушёных кузнечиков.
– От сушёных кузнечиков араратом не станешь, – возразил Шура Гусев. – А-а, вспомнил! Их зовут аратами!
– Какая разница? – сказал Дима, разглядывая прищуренными глазами солнечного слона, слегка переместившегося к дверям. – Араты или арараты? Важно, что они едят! Так вот, я насушил кузнечиков и…
Но никто так и не успел узнать, что сделал Дима Колчанов с сушёными кузнечиками. В пятый «А» влетела Света Брунова с криком ужаса:
– Ребята! Этот новенький, который Сорокин, обыграл всех в шахматы! Весь наш пятый «Б»! Он обыграл ещё и весь свой пятый «В»!
Даже солнечный слон от такого известия вздрогнул – золотые пылинки так и запрыгали в нём. Дима Колчанов спросил с ехидцей:
– В поддавки, что ли, играли?
– Ты что? – вскричала Света. – Шутишь?! А он сюда, между прочим, движется! С шахматной доской, между прочим! И с сопровождающими лицами!
В классе стало тихо. Голос Светы звенел уже в коридоре. Новость о потрясающих победах новенького неслась по школе со скоростью Светы.
– Так вот, – сказал Дима Колчанов, поудобнее устраивая ноги под партой и возвращаясь к африканской теме, – когда мне было четыре года и мы жили в одном из глухих районов Конго…
