Вальтер Скотт - 7 лучших историй для мальчиков
Я еще весь был погружен в эти сладостные мечты, когда мы очутились перед большой гостиницей и встретились лицом к лицу со сквайром Трелонеем, одетым в широкое синее платье морского офицера. Он выходил из двери с улыбкой на лице и раскачивался из стороны в сторону, подражая походке матросов.
– А, это вы! – вскричал он. – Доктор уже приехал сюда прошлой ночью прямо из Лондона. Ура! Теперь вся корабельная компания в сборе!
– О, сэр, – вскричал я, – когда же мы выезжаем?
– Завтра мы отправимся в путь! – сказал он.
Глава VIII
Под вывеской «Подзорная труба»
Когда я покончил с завтраком, сквайр дал мне письмо к Джону Сильверу, в гостиницу «Подзорная труба». Он сказал, что я легко найду ее, если буду все время держаться доков. Я с радостью взялся исполнить это поручение, так как это был новый случай поглядеть на корабли и матросов, и пробирался сквозь толпу народа, толкавшегося на доках, пока не увидел таверну с медной подзорной трубой вместо вывески. В большой низкой комнате, в которую я вошел, было довольно светло, несмотря на клубы табачного дыма, так как две двери, выходившие в разные стороны, были отворены настежь. На окнах висели чистые красные занавесочки, а пол был усыпан свежим песком. Посетители были по большей части матросы и так громко говорили все разом, что я испуганно остановился в дверях, не решаясь войти. В это время из боковой комнаты вышел человек, в котором я сейчас же узнал Долговязого Джона. Вся левая нога его была отнята, и под левой рукой был костыль, которым он управлял с удивительной ловкостью, подпрыгивая на ходу, точно птица. Он был высок ростом и широкоплеч, с лицом, большим, как окорок ветчины, и с маленькими сверкающими глазами, похожими на осколки стекла. Казалось, он находился в самом веселом настроении духа и насвистывал, передвигаясь между столами и похлопывая по плечу или перекидываясь веселым словечком с теми из посетителей, которые пользовались особенным его расположением. Правду сказать, когда я прочел в письме сквайра Трелонея о Длинном Джоне, у меня мелькнула в голове мысль, не тот ли это матрос с одной ногой, которого я так долго ждал в «Адмирале Бенбоу». Но первый же взгляд на этого человека рассеял все мои опасения. Судя по капитану, Черному Псу и слепому Пью, я думал, что уже составил себе понятие о том, как должен выглядеть морской разбойник, а приятное и веселое лицо трактирщика совсем не походило на этот тип людей.
Я набрался наконец храбрости и, перейдя через всю комнату, прямо подошел к нему.
– Вы мистер Сильвер, сэр? – спросил я, протягивая ему письмо.
– Да, мальчик, – отвечал он, – так меня зовут, это правда. А вы кто же такой?
Но, увидев письмо от сквайра, он переменил тон.
– О, – вскричал он громко, протягивая мне руку, – вы – наш новый юнга. Очень рад вас видеть!
И он взял мою руку в свою огромную ладонь.
В ту же секунду один из посетителей таверны, сидевший в противоположном конце комнаты, моментально вскочил и бросился к двери. Быстрота, с которой он исчез на улицу, привлекла к нему мое внимание, и я тотчас же узнал его: это был тот человек с болезненным цветом лица и без двух пальцев на руке, который приходил в «Адмирала Бенбоу».
– О, – вскричал я, – остановите его! Это – Черный Пес!
– Мне все равно, кто бы он ни был, – сказал Сильвер, – но он не заплатил мне что следует. Гарри, беги за ним вдогонку!
Один из сидевших ближе к двери встал и бросился за беглецом.
– Будь он сам адмирал Гок, и тогда я спросил бы с него деньги! – кричал Сильвер.
– Как его зовут, вы сказали? – спросил он, беря меня за руку. – Черный?..
– Черный Пес, сэр, – отвечал я. – Разве мистер Трелоней не говорил вам про пиратов? Это один из них!
– В самом деле? – вскричал Сильвер. – И в моем доме! Бен, беги и помоги Гарри догнать его. Так это один из этих негодяев? Что вы там пили с ним, Морган? Подойдите-ка сюда!
Человек, которого он назвал Морганом, высокий седой матрос с лицом точно из красного дерева, подошел ближе характерной морской походкой, пережевывая свой табак.
– Ну, Морган, – сказал Сильвер строго, – видали вы когда-нибудь прежде этого Черного… Черного Пса?
– Никогда, сэр! – отвечал Морган, кланяясь.
– Знали вы, как его зовут?
– Нет, сэр!
– И это ваше счастье, Том Морган! – воскликнул хозяин. – Если бы вы знались с подобными людьми, ваша нога не была бы в моем доме, можете быть уверены в этом. А что он говорил вам?
– Не знаю хорошенько, сэр! – отвечал Морган.
– И вы можете называть после этого головой то, что у вас сидит на плечах? – кричал Джон. – Не знаете хорошенько! Может, вы лучше знаете, о чем вы с ним толковали? Ну-ка, выкладывайте живее, о чем он вам болтал – о путешествиях, кораблях?
– Мы говорили о тяге снастей! – отвечал Морган.
– О тяге снастей? Подходящее для вас занятие. Ну, отправляйся на свое место, Том!
Когда Морган вернулся к своему столу, Сильвер откровенно шепнул мне, что показалось мне очень лестным.
– Честнейший малый этот Том Морган, хотя страшно глуп! А теперь, – продолжал он громко, – я хочу припомнить, кто такой этот Черный Пес! Нет, имя его мне незнакомо, хотя я видал его. Да, еще он обыкновенно приходил со слепым нищим.
– Тогда это наверное он! – сказал я. – И я знал этого слепого. Его звали Пью!
– Он самый! – возбужденно вскричал Сильвер. – Имя его было Пью. О, он выглядел чистым мошенником! Если бы нам удалось поймать этого Черного Пса, то это были бы славные новости для Трелонея! Бен отлично бегает: мало кто из матросов может сравняться с ним в быстроте ног. Он наверное догонит его.
Говоря это, он все время перебегал на своем костыле из одного конца комнаты на другой, стучал рукой по столу и выказывал сильнейшее возбуждение. Но мои старые подозрения снова проснулись после того, как я нашел Черного Пса в таверне «Подзорной трубы», и я стал внимательно приглядываться к нашему будущему повару. Однако он был слишком непроницаем и хитер для меня.
Тем временем вернулись те двое, которые посланы были вдогонку за беглецом, и, запыхавшись, доложили, что потеряли его из виду в толпе народа.
– Нелегко это для меня, Гаукинс, – сказал Длинный Джон таким тоном, что я готов был бы поручиться за его невинность, – что подумает обо мне капитан Трелоней? Этот проклятый мошенник сидел тут, в моей таверне, пил мой ром! И я дал ему улизнуть от нас! Придется вам оправдывать меня в глазах Трелонея. Хотя вы и мальчик, Гаукинс, но стоите взрослого!
Вдруг он остановился и потом вскрикнул, точно только теперь вспомнив что-то:
– А деньги-то! Три кружки рому! Ах, черт возьми, как он ловко это сделал! Славную штуку сыграл он со мной!
И, упав на скамью, он принялся неудержимо хохотать, пока из глаз его не полились слезы. Это было так заразительно, что и я тоже захохотал вместе с ним.
– Вот каким теленком оказался я, старый моряк! – проговорил он наконец, вытирая глаза. – А теперь, Гаукинс, идемте отсюда! Что сделано, того не воротишь! Я только надену свою шляпу, и мы отправимся к капитану Трелонею, чтобы донести ему о случившемся. Ведь это очень важно, Гаукинс, и никогда не надо терять своего, как бы мало оно ни было. Славно надул он меня!
И он снова начал хохотать, и так искренно, что я не мог не вторить ему.
Пока мы шли с ним по набережной, он рассказывал мне про разные корабли, мимо которых мы проходили, говорил, во сколько они тонн, какой стране принадлежат; объяснял работы, которые производились на судах – как одно судно разгружалось, другое нагружалось, третье готовилось уже к отплытию в море. В свои рассказы и пояснения он вставлял местами анекдоты из морской жизни или несколько раз повторял морские выражения и словечки, так что я легко запомнил их. Словом, я мог вполне оценить его как прекрасного корабельного товарища.
Когда мы прошли в гостиницу, сквайр и доктор Лайвесей сидели за столом, оканчивая кварту эля и заедая его поджаренными ломтиками хлеба, прежде чем отправиться осматривать шхуну. Долговязый Джон рассказал о случившемся в таверне очень толково и нисколько не исказив истины.
– Так ведь это было, Гаукинс, не правда ли? – спрашивал он меня то и дело, и я всегда подтверждал его слова. Оба джентльмена очень сожалели, что Черный Пес успел скрыться, но мы все были того мнения, что этому горю нельзя было помочь, и Джон, взяв свой костыль, отправился, наконец, к себе.
– Весь экипаж должен быть завтра к четырем часам пополудни на судне! – крикнул ему вслед сквайр.
– Будет исполнено, сэр! – ответил повар.
– Откровенно говоря, сквайр, – сказал доктор, – я многого не одобряю в ваших находках, но должен сознаться, что Джон Сильвер мне нравится!
– Это – чудесный малый! – заметил сквайр.
– А теперь, – сказал доктор, – может быть, Джим отправится вместе с нами на шхуну, не правда ли?
– Разумеется, – отвечал сквайр. – Бери свою шляпу, Гаукинс, и идемте смотреть наш корабль!
