Василий Клепов - Тайна Золотой Долины
– Вот что я там заметил. Там все скалы сплошь из этих камней.
Туляков схватил один камешек, второй, третий и даже в лице переменился:
– А ты не шутишь? Неужели сплошь?
– Сплошь. Честное пионерское, сплошь!
– Ну спасибо тебе, малыш! – он схватил меня за плечи и расцеловал. – Какое счастье, что я дожил до поры, когда появились на нашей земле такие ребята!
Я сначала не понял, чему он так сильно обрадовался. Но академик разъяснил, что мои камешки – не что иное, как медный блеск – самая богатая руда, в которой содержится восемьдесят процентов меди.
– Во-семь-де-сят! – раздельно, по складам, выкрикнул он. – А мы сейчас даже руду с пятью процентами меди считаем богатой. Ты понимаешь теперь, что это такое, индейская твоя голова?
Он еще раз обнял меня, поздравил, пожал руку Белке и обещал наведываться.
Не успела закрыться дверь, как дежурный врач объявил, что зовут к телефону Молокоедова. Меня уложили опять в коляску, я подмигнул Белке – знай, мол, наших! – и снова попал в кабинет главного врача. Телефонная трубка лежала на столе, мне ее подали, и со мной стал говорить капитан Любомиров.
– Вася! – сказал он так, будто мы были сто лет знакомы. – Ты Белотелова узнаешь?
– Конечно! Как же не узнать.
Он засмеялся и попросил передать трубку врачу. Врач ответил:
– Молодцом… Вполне можно… Разрешаю. Можете у меня в кабинете.
Нетрудно было догадаться, что капитан опрашивает, хорошо ли я себя чувствую, и можно ли со мной говорить, и где.
Меня опять привезли в палату, и Белка спросила:
– Это куда тебя возили?
– Пока военная тайна. Потом расскажу.
– Что ты со мной так разговариваешь? – обиделась она. – Все – «потом» да «потом», будто я маленькая.
Я хотел поправить бинт на ноге, но Белка сердито хлестнула меня по рукам и приказала:
– Лежи! Если не умеешь, так не берись.
Она ловко размотала бинт, высунув язычок, осторожно осмотрела рану и снова завязала.
– Теперь хорошо?
– Ага! Где это ты так ловко научилась делать перевязки?
– Правда, ловко? – обрадовалась Белка. – Я сейчас могу идти санинструктором на фронт. Только не берут. А так я уже на ГСО сдала и значок получила.
Она расстегнула халат, и у нее на кофточке рядом с пионерским значком я, действительно, увидел значок ГСО первой ступени.
Вот хорошо бы поехать с Белкой на фронт! Меня бы там все время ранили, а она все время выносила бы меня из боя и перевязывала раны.
– А ты хорошо учишься? – спросил я.
– Одни пятерки! – сказала она и принялась беспечно болтать ногами. – А ты?
Мне стало стыдно, что я двоечник, верный кандидат во второгодники, и я не посмел сказать правду Белке.
– Я бы тоже учился бы на пятерки…
– «Бы» мешает?
Этим «бы» Белка рассмешила больных, и вся палата стала хохотать. И хотя смеялись не надо мной, а над тем, как ловко Белка меня поддела, все мое геройство растаяло от этого «бы», как дым.
В первый раз я подумал о том, что будет, когда я выпишусь из больницы. Сейчас мне хорошо и весело, все считают меня героем. Но нога заживет, приду домой, а дальше что?
Все ребята перейдут в седьмой класс, а я как был двоечник, так двоечником и останусь, как сидел в шестом, так и буду сидеть в нем второй год. В классе нам с Димкой отведут самую последнюю парту, чтобы мы, два здоровенных дурака, не загораживали доску другим ученикам, которые меньше нас, но умнее. Картинка! Хорошо, если не исключат из школы! А ведь могут и исключить! Что тогда? Идти опять искать золото, которого нет? Или ловить еще какого-нибудь старикашку?
– Ты что стал кислый, как простокваша? – спросила Белка.
Не знаю, что бы я ответил ей, если бы не зашла к нам в палату дежурная сестра:
– Васю Молокоедова в кабинет главного врача!
– Ох, Молокоед, и мучают же тебя здесь! – посочувствовала Белка. – Даже поговорить не дадут.
В кабинете главного врача сидели стенографистка и капитан, а напротив… Белотелое. Очки он или потерял или нарочно спрятал и глядел на меня злыми, желтыми, как у кота, глазами.
– Узнаете друг друга? – спросил капитан. – Скажите, Белотелов, где вы последний раз виделись с Васей Молокоедовым?
Так Любомиров начал допрос этого мерзавца.
Тот сразу начал крутиться, говорить, что ездил присмотреть место для рыбной ловли и на обратном пути встретился со мной в кузове попутной машины и что я будто ехал с рыбалки.
Потом, сказал он, мальчик выпрыгнул из машины, и они с шофером долго меня искали, боялись, как бы я не расшибся.
– А вы не знаете, почему мальчик выпрыгнул?
– Откуда же мне знать? – пробурчал Белотелов. – Это вы у него спрашивайте.
– Скажи, Вася, почему ты выпрыгнул? – обратился ко мне капитан. – Что это вздумалось тебе ломать собственные ноги?
– Что вы скажете на это, Белотелов? – стал допытываться капитан, выслушав меня.
– Мальчишеские бредни! Этот парнишка, товарищ капитан, вообще большой фантазер. Я у них часто бываю по соседству, и вечно он носится с Джеком Лондоном, Брет-Гартом и Луи Буссенаром. Это и его соседи подтвердят. Да что уж чище – он целую экспедицию в Золотую Долину снарядил и решил там заняться добычей золота!
Я подмигнул капитану и спрашиваю:
– Между прочим, гражданин Белотелов, от кого вам стало известно про нашу экспедицию в Золотую Долину?
Белотелов понял, что попался:
– Слухи такие были…
Тут уж в него опять капитан вцепился:
– От кого слышали?
Он знал, что если соврет, ему сразу очную ставку сделают, и брякнул:
– Молокоедов мне сам сказал.
– Когда?
– Накануне своего бегства.
– И вы молчали об этом, хотя бывали у них и знали, что мать утопленником его считает? Почему вы молчали?
– Простите, я ошибся, – мычал Белотелов. – Он сказал мне об этом в машине.
– Ну, знаете, Белотелов, – смеялся капитан, – не надо так стенографистку подводить. Ведь она записала с ваших слов, что Молокоедов возвращался с рыбалки, а теперь вы говорите, что он там добычу золота вел. Что же, прикажете переправлять ваши ответы?
Засыпался Белотелов, а признаться не хочет.
– Вы спросите, товарищ капитан, как его зовут.
– Можете ответить, Белотелов?
– Меня зовут Пантелеймон Петрович. Да это и из паспорта видно.
– Значит, Пантюхой зовут? А почему отдельные граждане вас Генрихом величают?
Белотелов вскочил, сразу видно, что я его под ребро поддел, потом сел и, глядя мне в глаза, бросил:
– Мальчишка сочиняет…
Капитан успокоил его, дал выпить холодной воды и спросил, откуда мне известно насчет Генриха. Я рассказал, как стоял за елкой, и как этот Пантюха со стариком говорил, и как ему было поручено убить меня.
– Вот почему, господин Генрих, вы за мной в машине гонялись, а я выпрыгнул и лежу теперь здесь со сломанной ногой.
А он свое твердит:
– Бредни. Мальчишка не в меру начитался приключенческих романов!
Тогда опять Любомиров вмешался:
– Значит, вы, Белотелов, утверждаете, что вас зовут не Генрихом, а Пантелеймоном и что никакого знакомого старика у вас в Золотой Долине нет?
– Утверждаю! – поднял на него бесстыжие глаза Пантюха. – И, надеюсь, скоро вы сами поймете, что нельзя верить показаниям несовершеннолетнего мальчишки.
– Одну минутку, товарищ капитан, – попросил я. – Разрешите мне съездить к кастелянше?
Меня свозили к кастелянше, я достал из кармана пальто кашне и положил на стол перед Белотеловым.
– Вам неизвестно это кашне?
Белотелов вскочил и закричал:
– Товарищ капитан! Кто здесь следователь, вы или этот молокосос?
Капитан успокоил Белотелова, а потом с недоумением посмотрел на меня и пожал плечами: он не понимал, при чем тут кашне? Тогда я попросил, чтобы Белотелова пока вывели из кабинета, и рассказал, где и при каких обстоятельствах подобран этот шарф. И еще спросил капитана, зачем он возится с Белотеловым, когда ясно, что он – враг.
– Нельзя так, Вася. Все надо доказать. Чтобы Белотелов признал наши обвинения справедливыми.
Белотелова снова ввели.
– Вася задал вам, гражданин Белотелов, уместный вопрос – «это ваше кашне?».
Белотелов отрицал. По моей просьбе вызвали дядю Пашу, и он подтвердил, что такое кашне, действительно, носил Белотелов.
– Такое, но не это, – пытался увильнуть Белотелов.
Когда следователь попросил его показать свое «настоящее» кашне, он сказал, что не может этого сделать, так как оно потеряно.
– Ну вот, а я и нашел его!
– Где?! – заревел Белотелов.
– В Золотой Долине! Там, где ваша нога, гражданин Генрих, никогда не ступала, а только оставляла за собой следы новых галош.
Но даже и вещественное доказательство не могло сломить упрямство моего врага. Капитан прекратил допрос.
– Ты устал, Вася! Может, пока протокол перепечатывают, чайку попьешь? Знаешь, такого крепкого, с лимончиком?
– Крепкого чаю с лимончиком после войны попьем, товарищ капитан!
Но капитан вынул из кармана пачку настоящего грузинского чаю, лимон. Попросил сестру-хозяйку:
![Василий Клёпов - Тайна Золотой долины [Издание 1958 г.]](/uploads/posts/books/215618/215618.jpg)
![Василий Клёпов - Тайна Золотой долины. Четверо из России [Издание 1968 г.]](/uploads/posts/books/239882/239882.jpg)
