Вильям Козлов - Едем на Вял-озеро
Озеро расстилается перед ними огромное, как море. Чем дальше от ламбы, тем больше островов. Острова дикие, необитаемые. По крайней мере, такими они кажутся с лодки. На берегах, очевидно, ураган вырвал с корнем большие деревья, и они валялись вкось и вкривь, цепко зажав корнями коричневые пласты земли. На песчаных отмелях, будто гигантские рыбины, трутся друг о дружку желтые, белые, серые, обкатанные водой до костяного блеска бревна. Иногда они в несколько обхватов толщиной, с извилистыми трещинами. Десятки, сотни бревен прибило к захламленным сухими корягами берегам. Бревна тоже, как рыбы и птицы, держатся стаями. Некоторые из них бурей вышвырнуло на крутые берега, и они нацелились на проплывающих мимо, будто жерла орудий.
По озеру Вял сплавляют древесину, и вот от длинных, плотов отрываются бревна и плывут сами по себе. Один такой буксир, тянувший за собой хвост из десятков тысяч бревен, прошел совсем неподалеку от них. Вернее, они прошли мимо, потому что буксир двигался так медленно, что его можно было обогнать и на весельной лодке. Буксир был старый, обшарпанный, на палубе стоял всего один матрос в бушлате и лениво смотрел за борт.
Когда миновали большой продолговатый остров, Галина Алексеевна, до сего времени сидевшая неподвижно, зашевелилась, зорко осмотрелась по сторонам и сказала:
— Правее немного… Сбавь обороты. Теперь все ищите буй. Это красный флажок на перекладине. Видите остров? А во-он там, на берегу, раздвоенная береза? Буй должен быть где-то между ними.
Андрей хмурым взглядом окинул горизонт. Он был зол на Ваню, на весь мир. Наплевать ему было на буй и вообще на все. Уже приплыли. Так и не дал ему закадычный друг подержать румпель…
Ваня, напротив, до рези в глазах ощупывал глазами широкое водное пространство. Ему очень хотелось первым увидеть красный флажок. Но по озеру гуляла мелкая рябь и все кругом сливалось в ровном и однообразном движении. Вот парит в воздухе озерная чайка, опустив вниз маленькую хохлатую голову с длинным черным клювом, высматривает рыбину. Стоит чайке спланировать в воду — и сразу пропадает из глаз.
Галина Алексеевна попросила уменьшить скорость.
Андрей лениво смотрел прямо перед собой. На Ваню ему смотреть не хотелось. Ваня, забывшись, резко повернул румпель, и лодка накренилась, заставив всех схватиться за что попало. Лена покачала головой. Галина Алексеевна взглянула на него, но ничего не сказала. И Ваня был благодарен ей за это.
— Буй! — негромко сказал Андрей, небрежно показывая на чуть заметную черненькую точку.
— По-моему, это топляк, — заметила Лена.
— Я вижу флажок, — спокойно возразил Андрей.
— Я смотрел в другую сторону, — сказал Ваня.
— На озере всегда так, — сказала Галина Алексеевна. — Замечаешь одно место, а буй почему-то оказывается совсем в другом…
— В прошлый раз вообще не нашли, — напомнила Лена. — Наверное, буксир зацепил и оторвал.
Ваня немного не рассчитал и проскочил мимо буя. Андрей ядовито улыбнулся, но промолчал. Галина Алексеевна велела заглушить мотор и на веслах подгребла к бую. Лена быстро привязала к перекладине веревку, и лодка закачалась на легкой волне рядом с буем.
Галина Алексеевна сняла отсыревший, покоробившийся дождевик, достала из ящика какие-то приборы, склянки, банки и даже белое нейлоновое сито. Все это разложила на широком фанерном листе.
— Леночка, приготовь дночерпатель! — скомандовала она.
Лена достала продолговатый металлический ящик, щелкнула пружина — и ящик раскрылся наподобие ковша экскаватора.
— Опускай!
Дночерпатель плавно заскользил вниз на тонком нейлоновом шнуре с черными отметками через каждый метр. Пятиметровые отметки — красного цвета.
— Двенадцать метров, — сообщила Лена, держа трос в натянутом положении.
— «Кондуктор»!
Лена надела на шнур увесистую гирьку с отверстием и с силой пустила ее вниз, вслед за дночерпателем. Удара, на двенадцатиметровой глубине не было слышно, но девушка каким-то образом почувствовала, что «кондуктор» ударил по замку пружины и дночерпатель закрылся, прихватив изрядную порцию ила, как это выяснилось, когда железную коробку вытащили на поверхность и раскрыли ее тугие челюсти. Галина Алексеевна плюхнула дночерпатель в заранее приготовленный эмалированный таз. Жирный коричневый с черным ил быстро промыли, а потом пропустили через сито. Оставшуюся на дне таза горсть ила Галина Алексеевна осторожно собрала в стеклянную баночку с наклеенной бумажкой и плотно закрыла крышкой.
— Вот это и есть «станция», — сказала она, с улыбкой взглянув на озадаченных мальчишек. — В этой баночке находится бентос, то есть мелкие озерные организмы: личинки комаров, алигохеты, моллюски. В лаборатории я точно высчитаю, сколько здесь организмов.
— А зачем это? — поинтересовался Андрей.
— Таким образом мы будем знать кормовой режим этого района. Какова здесь пища для рыб, достаточно ли ее. Чем питаются сиги, ряпушка, окуни, плотва.
— Ряпушка? — удивился Андрей. — Никогда про такую рыбу не слышал.
— Это маленькая рыбка из семейства лососевых, — пояснила Галина Алексеевна. — Довольно редко встречается.
— А на что ловится? — спросил Ваня.
— Это вы поинтересуйтесь у ихтиологов.
Неподалеку громко бултыхнуло. По воде пошли круги.
— Эх, не взяли удочки, — с сожалением сказал Ваня. — Тут, наверное, рыбы прорва!
13. ЭХ ТЫ, АНДРЕЙ, АНДРЕЙ!
Поужинав, мальчишки уселись на гладкое бревно и стали смотреть, как окунь в ламбе гоняет мальков. Сразу за метеорологическим плотом вода прямо-таки кипела. Окуни чертили красноватыми плавниками гладкую поверхность, мелкая рыбешка вразнобой выпрыгивали из воды. У берегов тяжелой артиллерией била щука. Удары следовали один за другим. Округлыми волнами разбегались круги. Чайки молча и сосредоточенно кружили над перемычкой. То и дело круто пикировали вниз, и, едва коснувшись воды, снова взмывали в воздух, но почему-то без добычи.
Что-то жуя, подошел шофер Иван Николаевич. Вытерев губы тыльной стороной ладони, поглядел, как жирует рыба, и сказал:
— Какие-то вы, мальцы, безыдейные… Поглядите, рыба в ламбе с ума сходит, сама на крючок просится, а вы торчите на берегу, как пни.
— Вы хотели сказать безынициативные? — поправил Андрей.
— Я на вашем месте уже пол-лодки накидал бы окуней, — продолжал Иван Николаевич. — А окуни тут здоровенные!
— Ну и накидали бы, — сказал Ваня.
— Не рыбак я, вот какое дело, и потом, в ногах у меня сидит ревматизм застарелый… Никак нельзя мне ноги мочить.
— Сапоги резиновые наденьте, — посоветовал Андрей.
— Вот ведь какая оказия, ревматизм-то, черт бы его побрал, резины еще больше, чем воды, боится.
— А кто нам лодку даст? — спросил Ваня. — Знаете, как Назаров сегодня отругал Галину Алексеевну? Зачем разрешила нам сесть в лодку.
— Я дам, — сказал Иван Николаевич. — Вон ту голубую берите, а весла сейчас принесу.
— А как же Назаров? — спросил Андрей.
— Это уж не ваша забота, — усмехнулся шофер. — Меня Назаров ругать не будет. На мне, как говорится, где сядешь, там и слезешь… Уяснили? Вопросов больше нет?
— Есть, — сказал Ваня. — А где мы возьмем удочки?
— Что бы вы без меня делали! — сказал Иван Николаевич.
Когда он ушел в рабочую палатку, Андрей усмехнулся:
— Чего это он сегодня такой добрый!
— Что же делать-то? Ловить не на что, — засуетился Ваня. — Тут ведь днем с огнем не найдешь ни одного червяка.
Иван Николаевич принес весла и две самодельные удочки.
— Тут на одной крючка нет, — сказал он. — Оборвали, черти!
— Крючков у нас полно, — сказал Ваня. — Червей нет, вот беда!
— Кто же тутошнего окуня на червя ловит? — сказал Иван Николаевич. — На глаз надо.
— На глаз? — удивился Андрей. — Это что-то новое.
— На чей глаз? — уточнил Ваня.
— Эх вы, лопушки, — добродушно рассмеялся шофер. — Ладно, так и быть, научу вас…
Он принес из кухни пяток дохлых окуней и гвоздем ловко выковырял им помутневшие глаза:
— Главное, чтобы не проткнуть, — поучал он. — Сразу вытечет, и никто на такую наживку не посмотрит. На крючок нацеплять надо с обратной стороны. Чтобы глаз в воде глядел, как молодой. И подмигивал!
Иван Николаевич громко рассмеялся, довольный собственной шуткой.
Когда мальчишки забрались в лодку, он сходил за фанерным ящиком из-под консервов и бросил им.
— Рыбу сюда складывайте, — сказал он. — Ну, ни пуха вам!
— Что это нынче случилось с Иваном Николаевичем? — не переставал удивляться Андрей. — Прямо отец родной!
— Где будем ловить? — спросил Ваня. — У берега или за плотом?
Андрей пожал плечами и усмехнулся.
— Где хочешь, — сказал он, а про себя подумал, какое имеет значение его, Андрея, мнение? Где Ваня захочет, там и будет ловить, что бы Андрей ни сказал.
