Сергей Заяицкий - Великий перевал
Вася и не пытался убежать из своей темницы. Он сидел на ящике, прислушиваясь к шороху и писку крыс, и предавался мрачным размышлениям. Бритый ротмистр, очевидно, задался целью погубить его. Он ни за что не согласится, что пойманный им мальчик не шпион. Да и все улики на лицо. Если он действительно Стахеев, почему же он прямо не явился к белым, зачем подслушивал и как попал на поезд с консервами? В конце концов родные могли легко отыскать его в Одессе. Значит, он сам удрал от родных. С какою целью? Не из шалости же? Ведь он не маленький! Ясно, красные, стоящие на сахарном заводе, решили подослать шпиона. Кого подослать? Удобнее всего мальчика, который легко мог сойти за деревенского парнишку. Такой мальчик имелся — сын комиссара, бывшего эмигранта. Его и послали. Все совершенно естественно. Кроме виселицы ему и ждать нечего. Он знал, что белые в таких случаях не церемонятся. Вася вспомнил злые глаза полковника, и ему стало жутко. Но это ощущение жути продолжалось одну минуту.
— Ладно, — вдруг прошептал Вася, — если уж умирать, умру с честью. Скажу им все как есть! Скажу им, что я пробирался в красную Москву к своим друзьям большевикам! Скажу этим белогвардейцам, что они мои враги, что я желаю победы красным! Я не побоюсь их петли. Я умру, останутся миллионы таких же как я и рано или поздно они отомстят за меня и победят!.. Пусть вешают! Пусть!
И однако, как Васе не хотелось умирать. О, если бы только выйти из этого черного подвала и пробраться в Москву. Как бы он работал, с каким восторгом принял бы он участие в великом труде — перестройки заново мира. Неужели смерть ждет его здесь среди врагов? Неужели даже умный Феникс ничего не придумает для его спасения? А, может быть, они и не знают, что он в плену? Даже наверное. Они, может быть, все еще ждут его! Нет! Слишком много времени прошло с тех пор. Они наверное уже начали о нем беспокоиться. Да полно! Точно ли прошло много времени. Разве поймешь в этом проклятом подвале? Здесь и минуты тянутся как часы. Но время шло. Вот сейчас раздадутся шаги, звякнет замок и в дверях появится ненавистная физиономия бритого ротмистра.
— Ну-с, молодой человек, — скажет он, — пожалуйте сюда! А мы для вас и веревочку припасли.
Кто знает, может быть, они еще будут пытать Васю. Будут ломать ему пальцы в дверной щели, как это сделали однажды с одним схваченным комиссаром.
При этой мысли Вася содрогнулся. Все равно! Он и тут не унизится перед врагами. Он скажет им... В коридоре послышались шаги. Вася невольно прижался к стене.
Послышались голоса, раздалось звяканье ключа, вставляемого в скважину замка.
Сейчас ключ повернется.
Но он не повернулся.
Какой-то вопль послышался наверху в доме.
Что-то загрохотало вдали. Люди, подошедшие к двери, убегали, не успев отпереть ее.
Вася вскочил весь дрожа от волнения.
Он услыхал выстрелы. Знакомые по Москве звуки. Вот что-то щелкнуло снаружи в стену над головой Васи.
Наверху слышался топот ног, крики. Происходила какая-то невероятная суматоха.
Вася кинулся к двери.
Но она была заперта. Ее не успели отпереть.
— Откройте, откройте! — кричал Вася.
Но никто не мог услыхать его.
Выстрелы грохотали совсем близко. Вот что-то загрохотало в самом доме. Топот все усиливался. Сквозь выстрелы слышались отчаянные вопли.
Вася сразу понял: красные напали на «Ястребиху».
— Только бы белые не оказались сильнее, — думал он.
Он тревожно прислушивался к шуму наверху. Как узнать, чья берет?
Среди общего гула Васе послышался было какой-то очень знакомый голос. Но голос этот сразу потонул среди массы других голосов, и Вася никак не мог вспомнить, чей это был голос.
Вдруг все смолкло.
Какие-то люди ходили наверху, но уже не было никакой суматохи. Выстрелы замерли. Вася, затаив дыхание, стоял около двери. Но никто и не думал итти в подвал. Вася вдруг с ужасом вспомнил, что ход в подвал идет из темного коридора; если красные победили белых, то они могут и не найти этого подвала. Может быть, они и не будут задерживаться в «Ястребихе». Но Феникс и Петька наверное скажут им про Васю и они будут искать его! Только догадаются ли они заглянуть в подвал. А если победили белые?
При этой мысли Васю охватил ужас. Они-то уж наверное не забудут про него!..
Все равно — один конец. А вдруг победили красные? Не умирать же в подвале.
И Вася начал изо всех сил колотить по двери кулаками, но он только отбил себе руки о толстую дубовую дверь.
Никто не мог услыхать его стука.
И вдруг, Вася так и подпрыгнул от радости: знакомый лай послышался за дверью.
Жулан отчаянно царапался в дверь, как в то памятное утро, когда Васю заперли в комнате за его любовь к аэропланам.
— Жулан, милый, — кричал Вася, — приведи кого-нибудь!
По торжествующему лаю пса Вася понял, что друзья близко.
— Ну, Жулан, ступай за Петькой, за Петькой.
И Жулан, очевидно, понял.
Опять по лестнице прошуршали его лапы, а лай замер наверху.
Вася ждал вне себя от нетерпения.
Кого-то он приведет?
Голоса на лестнице!
Звякнул замок! Офицер не успел вынуть ключ, — дверь приотворилась, мелькнул свет и тень острого профиля Феникса обрисовалась на стене подвала.
VIII. НЕОЖИДАННОЕ ОТКРЫТИЕ
С каким восторгом Вася кинулся в объятия своего друга!
Из-за Феникса выглядывал Петька.
— Петя, — вскричал Вася, — Феникс, расскажите мне, что случилось! Как вы сюда попали?
— Очень просто, — со своим обычным спокойствием отвечал Феникс, — красные заняли «Ястребиху», напав врасплох на белых, а мы пришли вслед за ними.
— Значит красные решились напасть первые!
— А ты вот распроси Петьку, он тебе много расскажет интересного. Как он верхом скакал на сахарный завод, да еще самую лучшую лошадь угнал у Дьявола Петровича!.. Благо все бандиты перепились... Ну, да об этом после. Пойдем к командиру. Он тебя тут по всему дому ищет! Ну, и запрятали же они тебя! Если бы не Жулан, не нашли бы.
Вася с восторгом посмотрел на Петьку.
— Ты второй раз спас меня, — сказал он.
— Ладно, ладно, — пробормотал тот. — Делов-то пустяк! Пять верст проскакать! Хорошо, что вздумалось им «Ястребиху» брать... Я им про тебя все рассказал. Командир тебя очень видеть желает! — при этих словах Петька неопределенно усмехнулся.
Разговаривая так, они вышли из подвала.
В коридоре Вася чуть не споткнулся о чье-то распростертое на полу тело. Он с содроганием узнал бритого ротмистра.
В сенях тоже лежало несколько трупов.
В комнатах еще пахло порохом.
Но опрокинутым стульям и креслам, видно было, что бой был жаркий. Очевидно, офицеры хотели забаррикадировать мебелью дверь, но не успели. Слишком внезапно было нападение. Гусары и бандиты на деревне спросонья и не пытались сопротивляться. Они охотно сдались в плен, и многие из них тут же выразили желание перейти на сторону красных.
Дьявол Петрович и полковник с несколькими другими офицерами тоже сдались в плен и сидели запертые в бывшей гостинной Анны Григорьевны.
Все это сообщил Васе Феникс, пока они шли через комнаты, ведущие в зал.
В дверях зала стоял человек, при виде которого Вася даже ахнул от удивления.
— Вот и товарищ командир, — сказал Феникс.
Командир уже шел навстречу Васе.
— Здорово, буржуйчик, — произнес он с веселой улыбкой.
Это был Степан, сын Петра.
* * *Не было конца разговорам и распросам.
Вася узнал от Степана, что Сачков выбран в районный совет, а Федор поехал на фронт сражаться с белыми.
— А ведь он так боялся войны! — вскричал Вася.
— То другая война была, — произнес Степан, — теперь сами за себя воюем, а тогда за кого воевали? Обмозгуй-ка! Ну, да мне некогда тут с вами рассуждать. Допрос надо снять. Может быть, от этого Дьявола Петровича что-нибудь выведаю. Много ли белых кругом шляется.
Вася пошел осмотреть дом. Зашел он и в свою комнату, где когда-то с таким усердием разводил столярный клей.
В комнате Анны Григорьевны все было перевернуто и опрокинуто. В углу валялась груда пустых бутылок. Письменный стол был сломан и один из ящиков с грудой писем валялся на полу.
Вася взял пачку писем, написанных рукою Анны Григорьевны. Они были помечены 1906 годом. Повидимому, это были письма, которые Анна Григорьевна писала своей матери, Васиной бабушке, умершей в 1908 году. Та постоянно жила в «Ястребихе». Одна фраза первого письма бросилась Васе в глаза.
«Моя сестра Катя сделала ужасную глупость. Она взяла на воспитание двухлетнего мальчишку, сына какого-то рабочего. Отец его умер на заводе, не знаю от чего, а мать умерла от чахотки на соседнем с нами дворе. Мальчишка внешне довольно миловидный, но как можно вводить в свою семью детей с улицы. Это глупо. Она не мотет утешиться после смерти мужа, но ведь это не причина. И вдобавок, она хочет воспитывать мальчика так, чтобы из него вышел человек нашего круга. Затея по-моему нелепая».
