Анника Тор - Пруд Белых Лилий
Встревоженный гул смолк. Все сидели тихо и ждали, пока учителя раздадут задания.
Фрекен Крантц взяла на себя правую сторону от прохода, другая учительница — левую. "Как медленно", — подумала Штеффи, хотя на раздачу заданий ушло лишь две минуты.
Сине-лиловая надпись на листке бумаги сильно пахла спиртом от копировального аппарата.
Прежде чем приступить к работе, Штеффи пробежала взглядом текст и вопросы.
Большие настенные часы тикали. В распоряжении учениц было три часа, до одиннадцати.
Когда пробило девять, Штеффи подняла взгляд. Впереди себя она видела склоненные головы, затылки и спины. Руки одних учениц двигались по бумаге легко и старательно, других — медлили, сомневались, перечеркивали и начинали заново.
Алиса подняла руку. Фрекен Крантц направилась к ней. Алиса что-то прошептала ей, учительница кивнула. Алиса встала и пошла в туалет. Фрекен Крантц вернулась на возвышение и сделала пометку в черной тетради. Штеффи знала, что она написала: "Алиса Мартин, 9:02". Алиса вернется, и фрекен Крантц поставит после тире точное время ее прихода.
Штеффи не удержалась и подняла взгляд, услышав, как открылась дверь туалета. Шесть минут десятого. Алиса пробыла в туалете четыре минуты.
Вот она возвращается на свое место. На ней вязаная кофта поверх платья. Она проходила мимо Штеффи, как вдруг что-то белое выскользнуло из манжеты кофты и упало на пол. Алиса остановилась и попыталась подобрать то, что уронила, но тут фрекен Крантц окинула взглядом зал. Алиса выпрямилась и пошла дальше, прежде чем фрекен Крантц успела что-нибудь заметить.
Штеффи осторожно наклонилась, чтобы посмотреть, что потеряла Алиса. Это был листок бумаги, сложенный во много раз.
Не задумываясь, Штеффи протянула руку и подняла листок. В это же мгновение Алиса обернулась. Они встретились взглядом. Прячась за партой, Штеффи осторожно развернула листок.
Задания письменного опроса, однако не отпечатаны на копировальном аппарате, а набраны на машинке, около них множество пометок.
Штеффи тут же вспомнила тот день в учительской. Накануне контрольной работы по математике, когда Алиса что-то искала на столе Хедвиг Бьёрк.
Листок жег руку. Она быстро свернула его. Лучше выбросить, но фрекен Крантц заметит. Вместо этого рука Штеффи медленно скользнула с колена, и листок упал на пол под парту. Подождав, пока фрекен Крантц займется записями выходов в туалет, она как можно сильнее отшвырнула листок носком туфли. Листок очутился посреди прохода, напротив места Штеффи.
Время потеряно, и надо торопиться. Штеффи писала, стирала ластиком и снова писала.
— Что это?
Резкий голос фрекен Крантц нарушил тишину в актовом зале, все прислушались. Учительница стояла посреди прохода рядом со Штеффи, держа в руке свернутый листок. В зале не было слышно ни звука, пока фрекен Крантц разворачивала листок.
— Это неслыханно, — сказала фрекен Крантц. — Кто-то украл задания к письменному опросу. Среди вас есть мошенница.
Штеффи затаила дыхание. Ей хотелось знать, видел ли кто-то, кроме нее, как Алиса уронила листок. В любом случае она не собиралась ничего говорить. Обманывать плохо, но ябедничать — еще хуже.
— Ну, — сказала фрекен Крантц, — чей это листок? Или, правильнее сказать, кто украл его с моего стола?
Никто не ответил.
— Так-так, — сказала фрекен Крантц. — Вот что. Все отложили карандаши и положили руки на парту. Никто ничего не напишет, пока я не получу ответ на свой вопрос. Чем скорее это произойдет, тем раньше вы снова приметесь за работу. Если никто не ответит, вы все сдадите свои работы такими, как они есть в данный момент, и получите соответствующие оценки. Ясно?
Тут произошло нечто неожиданное. Алиса подняла руку.
— Да, Алиса.
— Этот листок принадлежит Стефании, — сказала Алиса громким и четким голосом. — Я видела, как она его уронила. Это случилось, когда я возвращалась из туалета.
— Стефания? — спросила фрекен Крантц. — Это правда?
У Штеффи пропал голос. Она смогла лишь покачать головой.
— Отвечай! — приказала фрекен Крантц. — Это правда?
— Нет, — прошептала Штеффи.
— Тогда чей он?
— Я не знаю.
У Штеффи закружилась голова.
— Тебе лучше признаться, — сказала фрекен Крантц. — Или ты хочешь испортить отметки своим одноклассницам?
— Нет.
— Ну так как? Ты признаёшься?
Штеффи не ответила. Она не могла признаться в том, что не совершала. Но сказать правду она тоже не могла, хотя Алиса попыталась спасти себя, переложив вину на Штеффи.
Она молчала.
— Тогда собирай вещи и отправляйся в коридор. Я приду, как только найду себе замену. Все остальные могут продолжать работу.
Штеффи тихо взяла свои вещи и пошла к двери. Май пыталась поймать ее взгляд, но Штеффи упрямо смотрела в пол.
Глава 31
Все было словно в кошмарном сне, в котором блуждаешь по лабиринту и не можешь найти выход. Если бы она сейчас сказала правду, фрекен Крантц не поверила бы ей. Алиса во всем обвинила ее, и Штеффи знала, кому скорее поверит фрекен Крантц.
Штеффи чувствовала себя оглушенной. Она слышала, как фрекен Крантц ей что-то говорила, но улавливала лишь отдельные слова:
— …низкая ложь… отстранение от учебы… недостаток нравственности… твои основы…
"Почему? — думала Штеффи. — Почему Алиса сказала, что это я? Думала, что я донесу на нее? Или что-то другое заставило ее так поступить?"
— Ты получаешь стипендию? — спросила фрекен Крантц.
В ее голосе была угроза, которая заставила Штеффи напрячься и слушать.
— Да.
— Полагаю, ты понимаешь, какие последствия повлекут за собой низкие отметки по поведению.
— Да.
— Вот и хорошо, — сказала фрекен Крантц. — Не мне решать. Мы обсудим этот вопрос с твоей классной руководительницей и на педагогическом совещании. А пока ты будешь учиться как обычно. Твоя письменная работа, естественно, не принимается.
Когда Штеффи вышла после разговора с фрекен Крантц, школьные часы показывали десять часов пятнадцать минут. До конца еще сорок пять минут. Достаточно времени, чтобы переписать в чистовик.
Ноги сами несли ее прочь от школы, к пруду Белых Лилий.
Снег на дорожке, посыпанной песком, подтаял, но по обе стороны от нее он был чистым и белым.
Пруд замерз. Заледеневшая гладь воды была блестящей и темной, как и прежде, но неподвижной. Твердая, холодная и тихая. Лишь в одном месте вода не замерзла, далеко, там, где летом цвели розовые лилии. Наверно, течение не давало ей покрыться льдом.
Ее скамейка была занята. Там сидела молодая пара и обнималась. Девушка была в коричневом берете, из-под которого виднелись светлые волосы. На парне не было головного убора, он сидел спиной к Штеффи. Они долго целовались.
Штеффи отвела взгляд, ей хотелось, чтобы они ушли.
Она ковыряла носком ботинка снег и ждала.
Когда она снова взглянула на лавочку, молодые люди встали, держась за руки. Они направлялись в ее сторону.
Теперь Штеффи отчетливо увидела лицо парня.
Это был Свен.
Штеффи закрыла глаза, словно стирая картинку. Но когда открыла, он был перед ней.
— Стефания!
Ей хотелось убежать, однако ноги словно примерзли к земле.
Свен настойчиво тянул за собой девушку. Штеффи узнала ее. Это была та самая девушка из пивной, официантка.
— Привет, Стефания! — сказал Свен. — У тебя перерыв?
Она кивнула. Все внутри заледенело, как пруд.
— Это Стефания, о которой я тебе рассказывал, — сказал Свен девушке.
— Добрый день, — сказала та и протянула руку. — Меня зовут Ирья.
Штеффи пришла в себя. Сердце выпрыгивало из груди, и кружилась голова.
Ей хотелось кричать и бить, плакать и выть.
Штеффи бросилась бежать. "Ирья и Свен, — стучало у нее в голове. — Ирья и Свен".
— Стефания! — услышала она, как закричал Свен. — Подожди!
Штеффи бежала к школе, но не собиралась туда заходить. Что ей там делать? Она все равно осталась одна, получит низкие отметки по поведению, потеряет стипендию и будет вынуждена уйти из школы.
Больше ничто не имело значения. Единственное, что осталось важным, это Ирья и Свен.
— Стефания!
Это не был голос Свена. За ней бежала Май.
— Стефания! Ты куда?
Май крепко ухватила ее за рукав пальто.
— Почему ты не сказала, что это была не ты? Я знаю, это не твой листок. Ты не обманывала.
— Оставь меня в покое! — закричала Штеффи. — Отпусти, оставь меня!
Она так сильно выдернула свой рукав, что Май потеряла равновесие на скользкой дорожке и упала.
Штеффи хотела так и оставить Май в снегу у дорожки, но тут у нее в голове мелькнула одна мысль. Она повернулась к Май.
