Алексей Кавокин - Легат Пелагий
Гроссмейстер быстро водил по пергаменту пером. Едва закончив первое письмо, Император продиктовал второе.
— «Его величеству Королю Иерусалимскому. Дорогой кузен, я заплатил выкуп и ты выйдешь на свободу. В замен я прошу руки твоей дочери. На правах ее мужа я намерен принять титул Короля и добиться от Султана возвращения Иерусалима. Фридрих».
— Ваше величество, — с тревогой произнес тевтонец, — в этом случае войска понадобятся нам не для борьбы с сарацинами, а для борьбы за иерусалимскую корону!
— Вот именно! — вскричал Фридрих. — И именно вам я доверяю свою армию. Ведите корабли в Акру! Высадите солдат на берег. Пусть держат этот город железной хваткой!
— Слушаюсь, ваше величество! — покорно сказал седой Гроссмейстер.
— А теперь — к послам! — весело сказал Фридрих. — Где там печенье и фрукты?
Он распахнул двери и вышел в обеденный зал. Старый тевтонец и Кот Саладин последовали за Императором.
Глава 13
«Равнина перед замком Крак была унылой и пустынной. Кроме верблюжьей колючки да высушенного солнцем кустарника на ней не росло ничего. Закатное солнце освещало две выстроившиеся друг перед другом армии. Солнечные блики играли на щитах, шлемах и конской сбруе. Ближе к замку стояла шеренга всадников в белых плащах с красными крестами — тамплиеров. Напротив них грозно вытянулся строй тевтонских рыцарей — в плащах с двойными черными крестами и шлемах, похожих на перевернутые ведра. Гроссмейстер тевтонцев отделился от своего войска и выехал вперед. Навстречу ему, гарцуя на прекрасной испанской лошади, выехал Магистр тамплиеров.
— Магистр, вы должны сдать нам замок, — сказал Гроссмейстер.
— По какому праву? — последовал вопрос.
— Приказ Императора!
— Тамплеры подчиняются только Святому Престолу, — сказал Магистр.
— Все в Иерусалимском королевстве должно подчиняться Королю и Императору Фридриху Гогенштауфену! — торжественно, хотя и усталым голосом, проговорил Гроссмейстер.
— Мы не уступим без боя ни пяди нашей земли!
— Значит готовьтесь к бою!
Магистр и Гроссмейстер вернулись к своим войскам. Тевтонцы быстро построились в боевой порядок — как обычно тупым клином. Тамплиеры кольцом окружили Магистра. Их было меньше, но позади высился их замок.
— Отрежьте их от замка и окружите! — скомандовал Гроссмейстер. Тевтонцы пришпорили лошадей и помчались на врага. В соответствии с замыслом Гроссмейстера, их клин разделился на двое. Одна половина стала обтекать рыцарей в белых плащах справа, другая — слева. Не прошло и минуты, как остров тамплиеров оказался окружен морем тевтонцев. И тут копья ударили о щиты, зазвенели мечи, и начался бой. Магистр рубился отчаянно. На своей прекрасной лошади он носился с одного участка на другой, всегда вовремя оказываясь там, где тяжелые мощные тевтонцы заставляли тамплиеров отступать. Вновь и вновь по команде Магистра тамплиеры бросались в контратаку и отбрасывали врага назад. На поле боя лежали уже десятки раненых и умирающих рыцарей. Лошади, потерявшие седоков, носились по равнине. Солнце опускалось все ниже к горизонту.
Наконец, тевтонцам удалось пробить брешь в кольце тамплиеров. Туда устремились их лучшие рыцари во главе со старым Гроссмейстером. Бой становился все более жестоким и беспощадным. Казалось, тамплиеров ждет неминуемая гибель.
Но в этот самый момент ворота замка Крак распахнулись, и оттуда вылетел новый отряд рыцарей в белых плащах. Бешеным галопом они неслись, выставив вперед копья, на потерявших строй тевтонцев. Еще несколько минут боя и, не выдержав удара свежего отряда тамплиеров, тевтонцы обратились в бегство. Тем из них, у кого были хорошие лошади, удалось скрыться. Лошадь Гроссмейстера споткнулась. Подскакавший тамплиер нанес страшный удар копьем в спину старого воина.
— Это была горькая победа, — пробормотал Магистр тамплиеров, когда на следующее утро оруженосцы ордена вышли на поле хоронить убитых.»
Бабушка успела прочитать почти целую главу из своей книжки в ожидании появления Императора Фридриха. Они с Робином сидели на обитой бархатом скамье в приемной императорских покоев. Здесь же, в приемной, ожидали Тиан Обержин и поваренок с вазой миндальных печений. Посланник Султана и его слуги расположились в соседнем зале, у входа в который дежурил дворецкий Императора — тучный мужчина свирепого вида. Наконец двери распахнулись и в обеденный зал стремительно вошел Фридрих.
— Я принимаю ваше предложение! — сразу же объявил он шейху Ас Саббаху. — Мы передадим Дамиетту Султану, как только все христианские пленники будут выпущены на свободу!
— Аллах да вознаградит мудрость благославенного Императора! — низко кланяясь отвечал шейх.
— Пусть внесут угощения! — распорядился Фридрих. — Я хочу еще распросить вас об этом арбалетчике, слуге Легата Пелагия…
Дворецкий дал знак Тиану Обержину, и тот с важным видов прошествовал в столовую с вазой в руках. Поваренок проскочил вслед за ним.
— Да простит мое любопытство ваше императорское величество, — вдруг сказал египетский посланник, — но не миндальные ли это печенья?
— Именно так! — ответил Фридрих, поглядывая на роскошную вазу с апетитными печеньями.
— Могу ли я спросить, не из Франции ли прибыл повар, изготовивший это чудесное кушанье?
— Думаю, что из Франции, — сказал удивленный Император и посмотрел на дворецкого. — Ведь так?
Дворецкий склонился в почтительном поклоне.
— Ваше императорское величество, — взволнованно произнес шейх Ас Саббах, — может статься, что печенья отравлены!
Фридрих засмеялся.
— Не думаю, что есть основания для беспокойства! — воскликнул он. — Всю еду, которую подают на мой стол, сначала пробуют повара и дворецкий.
Он хлопнул в ладоши, и по этому сигналу толстый дворецкий, Тиан Обержин и поваренок взяли по печенью. Всем им достались печенья в виде корон, лежавшие сверху. Перекрестившись, каждый из них откусил сначала маленький кусочек, потом еще, и наконец все трое съели свое лакомство с видимым удовольствием.
— Вот видите, ничего не произошло! — воскликнул Фридрих. — А раз так, прошу угощаться!
— Да не постигнет меня гнев всемогущего Императора, если я осмелюсь попросить об одной маленькой милости? — спросил шейх.
— Да, пожалуйста! — сказал Фридрих.
— Пусть прежде, чем мы насладимся этими великолепными печеньями, еще одно из них, с края вазы, попробует, ну, например, какое-нибудь домашнее животное.
Говоря это, шейх почему-то пристально взглянул на Кота, который спокойно сидел у двери, считая себя невидимым. Император пожал плечами:
— Вот уж излишняя предосторожность! Ну что ж, приведите Брунгильду!
У Кота Саладина шерсть стала дыбом. Он стремительно выбежал в приемную и там затаился. Поваренок, о котором все забыли, тоже выскользнул из столовой и скрылся в одном из коридоров. Между тем слуги привели красивую немецкую овчарку в золотом ошейнике. Император сам взял с вазы печенье и дал его собаке. Брунгильда понюхала его, с тоской взглянула на хозяина, и, не смея нарушить его приказание, быстро съела печенье. Через секунду она издала протяжный вой, пошатнулась и упала на пол.
— Это яд! — вскричал Император и показал на Тиана Обержина. — Он хотел отравить меня!
— Помилуйте, ваше величество! — начал было несчастный Тиан, но стража уже схватила его и поволокла прочь.
— Повесьте его на рее! — распорядился Фридрих.
Бабушка, Робин и Кот ахнули от ужаса. Два здоровенных тевтонца потащили повара по коридору, вдоль гребной палубы, затем по трапику на полубак, где они привязали его к грот-мачте. Рыцарь в железных перчатках подошел к Тиану и покачал головой.
— Пеньковая веревка не выдержит! — сказал он одному из тевтонцев. — Тащи из трюма якорный канат!
Тевтонец побежал выполнять приказание.
Бабушка, Кот и Робин стояли на палубе, с ужасом наблюдая за приготовлениями к казни бедного повара. «Как спасти Тиана?» — думали они, но ни одна полезная мысль не приходила им в голову.
— Может быть, воспользоваться Рожком? — предложил Робин.
— Но ведь если галера исчезнет, мы окажемся в открытом море и утонем! — ответил Кот.
— Интересно, почему Тиана они видят, а нас нет? — пробормотала Бабушка, но смогла найти ответа на этот вопрос.
Между тем, из трюма принесли запасной якорный канат, и матросы, отрезав кусок нужной длины, полезли на рею закреплять один конец. На другом конце была уже приготовлена петля.
В это время с нижней палубы на полубак выскочили еще несколько тевтонцев. Они построились в шеренгу и взяли алебарды «на караул». Едва они успели это сделать, как на полубак поднялся Император Фридрих и его гость.
— Жизни вашего величества постоянно угрожает опасность, — говорил посланник Султана, — поэтому я счел бы за величайшее счастье, если б вы согласились оставить у себя трех моих слуг. Каждый из них — искусный врач. С ними ваше величество может больше не бояться ядов.
