Эдит Патту - Восток
Мы ждали его каждый день, а он не возвращался. Мы освободили Роуз от домашних обязанностей на ферме, но она все равно работала с нами. Она шепнула мне но секрету, что соскучилась по ежедневной работе по хозяйству, и рассказала, что ее прачечная в замке была единственным местом, где она могла делать все сама. Время от времени она делилась какими-нибудь мелочами из ее жизни в замке, и постепенно у меня в голове сложилось определенное представление.
– По твоим рассказам складывается впечатление, что медведь тебе нравится, – сказал я однажды, после того как Роуз описала мне ее обычный вечер у станка с рассказыванием сказок.
Она немного удивилась:
– Ну да, наверное, в какой-то степени. Иногда мне его жалко. Когда я вижу в его глазах что-то человеческое, изо всех сил пытающееся зацепиться, остаться… Для тебя это все бессмысленно, должно быть.
– Ты сочувствуешь ему.
– Да. – Роуз посмотрела вдаль. – Особенно когда он дрожит… – Она виновато замолчала.
– Дрожит?
– По ночам. Понимаешь… – Она опять замолчала. – Ты должен пообещать, что никому не скажешь, – произнесла она очень серьезно. – Особенно маме.
Я пообещал.
– Мне кажется, я не должна рассказывать о том, что было в замке по ночам, хотя он никогда мне не запрещал… Это так странно и неловко. Может, если я расскажу тебе, то сама что-нибудь пойму. – И она поведала мне про своего ночного гостя и про темноту, которую нельзя осветить. И еще про ночную рубашку, которую она ему сделала. И наконец, про подозрения, что это белый медведь спит рядом с ней.
– Иногда меня раздражает неведение. Хочется подойти и посмотреть на него. Но я не осмеливаюсь. Я пробовала зажигать разные лампы и даже сама делала фитилек. Но ничего не получается. Думаю, это волшебство, Недди. Что скажешь?
Я не знал, что сказать. Ее история была фантастична, как те сказки, которые я сам рассказывал Роуз, когда она была маленькой.
Я покачал головой. Но внезапно меня осенило.
– Поэтому ты вернешься туда? Чтобы разрушить колдовство?
Роуз рассмеялась:
– Так смешно слышать это от тебя! На самом деле, я чувствую, что мне что-то нужно сделать, но не понимаю что. Если я догадаюсь, то смогу помочь белому медведю.
– Может, хватит того, что ты просто там находишься? Может, ему одиноко? А когда ты с ним, человеческое в нем не угасает.
Роуз улыбнулась:
– Недди, ты очень умный. Думаю, их лучше поставить в воду. – Она наклонилась и подняла охапку цветов, которые нарвала до этого.
В это мгновение краем глаза я заметил, как среди деревьев мелькнуло что-то зеленое – очень похожее на мамин плащ. Я догадался, что мама подслушивала наш разговор. Интересно, что она успела услышать? Я решил не говорить Роуз, не хотел, чтобы она злилась на маму.
Это было очень-очень глупое решение.
Королева троллей
Нужно быть готовой предвидеть и планировать события, которые дадут желаемый результат в нужное время. И если есть условия – какая безумная трата времени! – значит, необходимо использовать свои умения, чтобы все произошло так, как нужно мне.
Вселить в деревню мягкокожих лекаря совсем не сложно – переодеть молодого тролля, который горит желанием послужить своей королеве. Дать ему товары и научить словам, которые заманят пару глупых мягкокожих женщин.
Даже если она воспротивится собственной природе и вернется к нему, я все равно одержу победу в этой битве. Как и полагается королеве.
Скоро все закончится.
И у меня будет муж.
Роуз
Оставался всего один день до моего отъезда, а отец не возвращался. Родные уговаривали меня остаться и подождать его. Я на миг представила, как приду к медведю и скажу: «Еще немножко. Только отца дождусь». А потом вспомнила его глаза.
Горе, о котором он говорил, – интересно, с кем оно случится? Со мной или с ним?
Я представила, как за мной закрываются двери замка в горах, и задохнулась, а сердце бешено забилось в груди. Я вспомнила свое отчаяние, безразличие ко всему в последние дни и испугалась. А вдруг на этот раз я умру!
Я сказала себе, что месяц свободы даст мне сил надолго. И может, медведь позволит мне вернуться домой снова – даже больше чем на месяц. Хотя сама не верила в это.
В любом случае не важно. Я обещала.
Я была в комнате с сестрами, собирала вещи. Вошла мама. После того единственного разговора мы больше не оставались наедине, и поэтому я чувствовала себя немного виноватой. Когда она вошла, у меня сердце ушло в пятки, но я улыбнулась ей.
– Я тебя не побеспокою, – сказала она. – Я просто принесла кое-что тебе в дорогу.
Она протянула мне кувшинчик, положила на кровать какой-то пакет и развернула его.
– Это мед от соседа Торска. И смотри, вдова Озиг сделала для тебя рубашку.
– Ой, какая хорошенькая! – сказала я и с удовольствием провела рукой по мягкой шерсти цвета вереска. Наверняка мама щедро заплатила вдове за работу.
– И еще ириски, которые ты любишь. Новый платок. Несколько лент для волос от Зары… У тебя волосы стали такие длинные, дорогая, и такие красивые. Ах да, еще свеча и кремень. Это особый кремень, и свеча не простая. Мне сказали, что она не погаснет даже на сильном ветру. Так это или нет, сказать не могу, но, думаю, может пригодиться по дороге в замок.
Я посмотрела на свечу кремового цвета, потом на маму. Неужели Недди рассказал ей про темноту в моей спальне?! Я не верила, что он мог так сделать. Хотя свеча, которая не гаснет… Мамино лицо выражало спокойствие и умиротворение. Никакого намека на хитрость или обман.
– Спасибо, мама.
Я обняла ее. Потом взяла то, что она принесла, и положила в свой мешок.
Я не знала, как избежать прощальных объятий. Подумала о том, чтобы незаметно уйти ночью, но это было бы трусостью. Да и не хотелось уходить раньше даже на минуту.
Когда настало время прощаться, все были подавлены. Глотая слезы, я обняла всех по очереди.
– Позволь мне проводить тебя… хотя бы до того места, где вы встречаетесь… – попросил Недди.
Я кивнула и с благодарностью почувствовала его руку на своем плече. Мы вышли со двора, и слезы, которые я долго сдерживала, потекли ручьем.
Я нашла платок, который дала мне мама, и сказала:
– Недди, пожалуйста, когда увидишь отца, скажи ему… что я люблю его и прошу простить меня за те злые слова, что я наговорила тогда. И еще скажи, чтобы он простил маму, если сможет. Он нужен ей.
– Я передам, – ответил Недди.
– И приглядывай за вдовой, Недди. Я ей не доверяю.
– Я тоже.
– Жаль, что я не встретилась с вашим Сореном. Поблагодари его от меня за все, что он для нас сделал. И еще, Недди… – Я повернулась и посмотрела брату в глаза. – Поезжай в Тронхейм и займись наукой. Не жди меня. Я знаю теперь, как тебя найти.
Недди молчал.
– Пообещай мне.
– Не могу…
– Недди!
– Я подумаю о том, что ты сказала, – с неохотой ответил брат. – Но ты ведь скоро вернешься, – убежденно добавил он. – Ты тоже можешь приехать в Тронхейм… Роуз, если… Если что-нибудь случится, если я тебе понадоблюсь, обещай, что ты меня позовешь. Я приду к тебе хоть на край земли.
–Спасибо, Недди. Не беспокойся обо мне.
Пора было прощаться. Я крепко обняла его и побежала прочь.
Медведь стоял там, где мы расстались месяц назад, – около ручья с плакучей ивой. Казалось, он так и простоял на этом месте все время, пока меня не было.
Я не знала, – как приветствовать его, поэтому ничего не сказала. Он долго на меня смотрел, и я увидела нечто похожее на радость в его бездонных глазах. Мне стало стыдно за следы от слез на лице.
Потом он сказал:
– Пойдем.
И я опять уселась на его широкую белую спину.
Белый медведь
Ждать.
Полный цикл луны.
Один месяц.
Голодный, брожу.
Внутри все замерзло.
Придет ли она?..
Идет через рощу.
Великое облегчение, освобождение.
Надежда.
Чувствовать ее на спине.
Ноги уперлись в мою шкуру.
Идти через поля, под водой.
Когда мы останавливаемся, упиваюсь ее голосом, карими глазами.
Она вернулась.
Роуз
После полуночи он снова заговорил. Мы шли по узкому ущелью, я дремала.
– Что? – пробормотала я сонно.
– Они… твои родные… просили тебя… сделать что-нибудь?
Я подумала немного и честно призналась:
– Они просили меня остаться.
– И все?
– Да.
– Ты уверена?
– Да, я уверена.
Интересно, что скрывалось за этим вопросом? Ведь это было то, чего он так боялся.
– Твоя мать… не просила тебя… давала советы?
– Я очень мало ей рассказала. Только чтобы уверить ее, что я в безопасности. Ведь это так, правда? – храбро спросила я.
Медведь издал звук, похожий на смешок:
– Ты… в безопасности.
Что именно я почувствую, когда за моей спиной закроются двери замка, я не знала, но все оказалось не так страшно, как я представляла.
Воспоминания о лунном свете и холодном ночном воздухе были еще свежи. Я спустилась со спины медведя и встала перед ним на пороге замка. Повисла неловкая тишина, как будто ни он, ни я не знали, что сказать или сделать.
