Валентина Ососкова - Лесь с Ильинки-улицы
– Но в прошлый раз… – начал было один из них, единственный, кто носил погоны – по крайней мере, в открытую. Окончить фразу у него не получилось – мужчина безошибочно нашёл говорившего, и под немигающим взглядом покрасневших от бессонницы глаз тому стало так неуютно, как не было бы жителю знойного Египта при виде полярного медведя в его, «белого мишки», родной среде обитания.
– Всё, прошлый раз остался в прошлом, сейчас не май, а конец июня, – голос резанул бритвой. – Мы работаем с текущей ситуацией. И результата пока – ноль. Я не понимаю, – снова повторил мужчина, – неужели это так сложно? Один-единственный мальчишка. Внешность у вас есть, домашний адрес, адрес родственников – тоже. Страница «ВКонтакте», другие сайты, где он зарегистрирован – вообще не проблема отследить. Даже мобильный у вас на прослушке… И?
– На сайте «ВКонтакте», ровно как и на форумах, где у него есть логин, он не появлялся с середины месяца, ну, когда он, предположительно, был ещё дома…
– А телефон теперь выключен. Мы маячок поставить не успели, – подал из угла голос молодой человек с наушником в одном ухе, не отрывающий глаз от монитора. За ним он и спрятался от ответного взгляда, пробормотав что-то про Всевидящее Око Саурона. – Он правда изредка матери звонит с какого-то другого…
– И в эти редкие моменты – все спят? – полюбопытствовал мужчина с раздражённой гримасой, хотя, безусловно, прекрасно знал ответ и по отчётам.
– Нет, но сигнал каждый раз идёт из другой точки города, непредсказуемо! – «наябедничал» молодой человек, верящий, наверное, что в укрытии за монитором он в относительной безопасности. – И мы пока не вычислили сам телефон, а симку он, похоже, меняет…
– А разговоры с матерью?
– Он ничего не говорит о своих планах. Или говорит, но информация не подтверждается, сколько уж раз проверяли…
– То есть, врёт маме, – усмешка в голосе мужчины была какая-то странная. Болезненная, неприятная. Отчего-то казалось, что мужчина делает именно себе больно этой фразой, сознательно, словно наказывая себя.
– Ну… видимо, врёт.
Некоторое время царила тишина, может, и опасная, но молодой человек не выдержал и украдкой выглянул из-за монитора – ему был интересен, так сказать, заказчик всей этой кутерьмы с розыском одного-единственного ребёнка, умудряющегося то и дело волшебно и бесследно исчезать.
Лицо мужчины в мёртвом свете «дневных» ламп казалось восковым. Высокий лоб с выступами, обозначающими, по мнению знатоков, жёсткость, упорство и некоторую брезгливость, некогда сломанный и потому теперь горбатый нос, плотно сжатые бескровные губы и резко очерчённый волевой подбородок – всё вместе складывалось в неприятную в своём раздражении маску. Если бы мужчина улыбнулся – возможно, впечатление было бы совершенно иным, иначе бы сложились, как паззл, черты лица… Но он не улыбался. Только глядел на людей красными от недосыпа глазами.
– Итак, работаем. И на сей раз я тоже этим займусь… не зря же я приехал сюда, бросив все дела. Мне нужен этот мальчик, этот… Алексей Ильин.
То, как переглянулись некоторые из присутствующих, он не заметил… а скорее, сделал вид, что не заметил. Да, он бросил все дела – так или иначе именно из-за этих поисков.
– И ещё, – напоследок добавил мужчина, – об этом деле никто не должен знать. Вообще никто. Выкручивайтесь как хотите, но подробностей нельзя говорить даже любимой тёще, если таковая у вас вдруг имеется…
Часть 2. Дом 3/8 по Ильинке
Глава 7. Обычный летний день
Десять, девять, восемь, шесть,
Но без семь,
Ты такой, какой уж есть,
Ясно всем.
Неумолчное чириканье птиц, тарахтение мотоцикла под окном, крики детей с детской площадки смешивались в щедрых пропорциях с сонно-летней квартирной тишиной и беспечным трёпом по скайпу о калибрах снайперских винтовок, детях-цветах-жизни, грядущей Ленкиной пересдаче экзамена и ещё о каких-то понятных только друзьям мелочах и приколах. На этом фоне щёлкнувший замок входной двери легко было оставить без внимания.
– … Что, по мне незаметно, как я сияю?! – это, как всегда, весело возмущается Ленка.
– Ты, солнышко незакатное, только не сгори от усердия… – голос взрослый, мужской, насмешливый и неуловимо, почти незаметно шепелявящий. – Заметно, заметно, у тебя нормальная вебка.
– Нет, ну вот ты мне скажи ещё, у меня ведь и дальше, когда бой описывала, нормально получилось, да?!
… Лесь слушал не обременённый особым смыслом – по крайней мере, для непосвящённых вроде него – разговор Ленки и кого-то из её друзей, расшнуровывал кеды и думал, как бы заявить о своём присутствии, а то девушка явно была увлечена трёпом больше реальности.
Впрочем, скоро выяснилось, что Лесь ошибся: Лена бдительно отслеживает всё происходящее в квартире:
– Так, дядька Ийон, одну секунду… – и, развернувшись в кресле в сторону коридора, махнула рукой мальчику: – Эгей, привет, Лесь! Как жизнь? Ты надолго?
– А я тогда сейчас вернусь. У нас гость по случаю пятницы… – сообщил «дядька Ийон», и из колонок послышались шорох, шаги и отдалённые, неразборчивые голоса.
– Рюрик просил за зарядкой для телефона заглянуть… ну и обедоужин, надеюсь, есть? – тем временем беззастенчиво ухмыльнулся Лесь. – Я голоден!
– Так, а Юрий свет батькович что, уже в храм с работы намылился? – выцепила главное Ленка, немилосердно дёргая себя за кончик косы.
– Не-а, я тут поторчу, а в храм часам к шести поеду…
– И ночевать тоже с Рюриком там будешь?
– Ага, чего уж тут… Так что с обедом?
– На плите кастрюля с супом. Суп варила я, так что к густоте не придираться. В холодильнике пластиковая миска с макаронами, остались со вчерашнего, разогрей – тебе хватит… Ладно, всё, вали, я разговариваю, видишь?
– Вижу, – согласился Лесь и свалил, уже на кухне поморщившись, когда сообразил, что его планы слышал ещё кто-то неизвестный помимо Ленки. Вот ведь наивная девчонка, пусть и старше Леся – страшно подумать, а поверить и вовсе невозможно – на целых шесть лет! Вообще не скажешь. У Рюрика, которому двадцать четыре, хотя бы борода не даёт обмануться… Странные они – взрослые, которые почему-то выглядят и ведут себя, как дети. Глупость какая, как будто взрослым быть плохо.
Вот Лесь хотел бы быть постарше. Года на три! Тогда никто бы к нему не сунулся, он осмелился бы заглянуть домой, не чувствовал бы «взгляд в спину», он бы вообще – не боялся!
Правда, он и сейчас не боится, хоть и всё время старается быть начеку – уже несколько раз ему и в самом деле приходилось кружить по Москве, пытаясь «сбросить хвост». Это ведь не совпадение, что один и тот же человек в бежевой бейсболке зашёл за Лесем – в Макдональдс, в спортивный магазин, на рынок, даже на детскую площадку! Правда, по дороге он бейсболку снял, но белую футболку-поло, походку и рост – так просто не поменяешь. Лесь всё про это знал, папа ему много разных тонкостей рассказывал в своё время.
… Суп был совсем жидкий, Лена опять не рассчитала пропорции. Лесь его есть пока не стал. Соорудил себе бутерброд из взятых в холодильнике сыра и докторской колбасы, налил в кружку соку – на улице жарко сегодня было, поэтому всё время хотелось пить – и вернулся к Ленке в комнату. Нет, он не собирался подслушивать чужой, совершенно личный и непонятный разговор с этим «дядькой Йоном» (или «дядькой Ийоном»?), просто Лесю было немного не по себе оттого, что кто-то посторонний из-за Ленки узнал о его планах.
Уже на пороге мальчик замер настороженно:
– … Да Лесь у нас вписался временно, – беспечно рассказывала Ленка. – У него… жизнь уж больно весёлая, ей-Богу, натуральный детский боевик с погонями и семейными тайнами. Мама в больнице, папа неизвестно где, а ювеналка или кто там исполняет её «обязанности» тут как тут…
– Лен, – окликнул Лесь недовольно.
Она лишь отмахнулась:
– А ещё он параноик. Дядька Ийон, ты же хороший? Какое тебе дело до Леся?
– Я, как ты говоришь, Ужасный Человек, – выделил голосом прописные буквы этот Ийон. – А Лесь… это ведь от Алексея сокращение, да?
– Лен! – сдавленно вскрикнул Лесь, но Ленка была человеком доверчивым и беспечным, у которого от мысли до слова не то что один шаг – она, казалось, думает сразу словами, в тот момент, когда их озвучивает:
– Ага, звучное имя получилось, а то Лёша – это банально… А ты чего спрашиваешь-то, дорогой мой маньяк, а? – наконец спохватилась она.
– А я просто любопытный маньяк. У нас дитёнки в клубе ещё и похлеще себе имена сокращают…
– Дядька Ийон… ты, это… – Лена покосилась на мрачного Леся и виновато втянула голову в плечи: – Ребёнок же нервничает… Ну хватит его пугать…
