Виталий Губарев - Необыкновенные приключения
— Дедушка! — испуганно вскрикнула Забава.
— Послушай, старик, — не повышая голоса, сказал Скорпиномо, — если ты будешь неуважительно говорить о великих завоевателях космоса, я прикажу Горено по волоску выдрать твою седую щетку. Ты меня понял, старик? А теперь скажи мне, кто эта девчонка?
— Моя внучка.
— А кто эта женщина?
— Вы можете сами спросить ее об этом.
Скорпиномо в упор взглянул на Флер.
— Кто ты, красавица?
Отвернувшись от Скорпиномо и вздрагивая от волнения, Флер сказала Волшебнику:
— Дорогой земляк, передайте, пожалуйста, этому злодею, что я презираю его и не буду отвечать на вопросы.
Забава похолодела от ужаса. Ей представилось, что синот сейчас ударит Флер. Однако Скорпиномо не двигался, а его зеленоватые птичьи глаза смеялись.
— Ну, что ж, — проговорил он, — когда я наведу порядок на этой планете, ты будешь почитать меня! Ты мне нравишься, красавица. Я заберу тебя на нашу планету и сделаю одной из своих жен. Я…
Скорпиномо не договорил. Над скалой потемнело. Второй космический корабль, все больше и больше замедляя полет, с шипением пронесся над ними. Он летел сейчас не быстрее, чем обыкновенный самолет, и на его конусе легко можно было различить черный треугольник.
Все произошло молниеносно. Длинный, странно дымящийся луч вырвался из черного треугольника, как нож полоснул по выжженной котловине и уперся в ракету с черным кругом.
— О-о-о!… — вдруг звонко завыл Скорпиномо, будто у него мучительно заболели зубы.
Ракета на равнине закачалась, крошечные фигурки, лестницы и крепления, как игрушечные, посыпались вниз, и конус с черным кругом рухнул на планету.
…Несколькими минутами раньше скучавшие мальчики на берегу океана тщательно обстреливали камнями медуз, всплывавших на поверхность воды. В конце концов им надоело это занятие, и Илья Муромец предложил:
— Пошли, ребята!
Добрыня и Алеша не ответили. Они сидели на берегу, обхватив руками коленки и меланхолически разглядывая красноватых рыбок в прозрачной воде.
— Ну, что же вы, ребята?
— А куда идти? — не поднимая головы, спросил Добрыня.
— На кудыкину гору! — рассердился Илья.
— А ты знаешь дорогу на эту гору?
— Знаю.
— Смотри, какой ты умный!
— Поумнее тебя!
— Ты умница-разумница, — продекламировал Алеша, поморщив в невеселой ухмылке конопатое лицо, — об этом знает вся улица…
— Петух да курица, — нараспев продолжал Добрыня, — кот да кошка, дурак Ермошка.
— И ты немножко! — закончил Алеша.
— Хватит, ребята, — не обидевшись сказал Илья. — Много мы здесь не высидим, а там, может, чтонибудь случилось… И Забава…
— Ах, Забава! — вскочил Добрыня. — Тебе нужна Забава? Несчастный рыцарь! Твоя принцесса улетела и даже ручкой тебе не помахала. А тебе не терпится ее увидеть? Да?
Илья густо покраснел.
— Какой рыцарь? Какая принцесса?
— А та самая, на которую вы с Лешкой все время пялите глаза.
— Кто? — взорвался Алеша Попович и тоже вскочил. — Я пялю глаза на Седую? Илюшка, давай его поколотим!
— Давай!
— Бросьте, ребята, — сразу сбавил тон Добрыня. — Я пошутил…
— Да ты сам с нее глаз не сводишь! — ядовито рассмеялся Алеша. — Я давно заметил… Еще когда мы были дома и Волшебник говорил, что ты… то есть Добрыня Никитич, несколько сот лет назад освободил Забаву из плена Змея-Горыныча…
— Ребята! — перебил его Илья. — А интересно получается: наш Добрыня и на самом деле спас Забаву, да и тебя, Лешка, из плена Тибери Като. А ведь эти цветочки, небось, пострашнее Змея-Горыныча! Стойте! Что это?
Над их головами со свистом пронеслась ракета. Она мелькнула, как черная молния, но ребята четко видели, что ракета исчезла за горами, как раз там, куда совсем недавно улетели их друзья. Никто из мальчиков не догадывался, что это уже второй космический корабль синотов и что он преследует такой же корабль с такими же хищниками. Разгоряченным умам трех богатырей сразу представилось, что синоты охотятся за их друзьями.
Несколько секунд они настороженно прислушивались к удаляющемуся свисту и посмотрели друг на друга.
— Пошли! — твердо сказал Добрыня.
— Пошли! — в один голос так же твердо ответили Илья и Алеша.
Три богатыря двинулись в трудный путь.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,
в которой путешественники слышат стон планеты
Потрясенный гибелью своего корабля, Скорпиномо не сразу пришел в себя. Забава видела, как мгновенно побелела красная физиономия торри и как конвульсивно задергались его бакенбарды. Обезумевшими, неподвижными глазами наблюдал он за удаляющейся ракетой с черным треугольником. Недавно стремительная, она летела теперь совсем медленно, оставляя в воздухе дымный след. Через полминуты ракета скрылась за чертой дальних скал.
— Горено! — будто вздох вырвался крик из груди синота.
— Да, великий Скорпиномо, — хладнокровно ответил другой синот своим скрипучим голосом.
— Надень на пленников наручники!
Горено выполнил это приказание с нечеловеческой быстротой. И сила у него была нечеловеческая: сопротивляться ему было бесполезно. Его руки, казалось, были налиты железом. Наручники щелкнули, и Забава только слабо застонала.
— Стереги пленников, Горено!
— Я буду зорко стеречь пленников, великий Скорпиномо.
Торри сделал шаг к обрыву и прыгнул в пропасть. За его спиной веером распахнулись крылья. Он летел к обломкам ракеты, быстро удаляясь, и скоро стал похож на летучую мышь.
Волшебник повернул лицо к Горено.
— Послушайте, уважаемый… или как там вас надо называть?
Горено молчал, его неприятные стекловидные глаза без всякого выражения уставились на голубую шкатулку.
— Горено, — сказал старик, — я обращаюсь к вам.
— Я вас слушаю, — однотонно проскрипел синот, услышав из шкатулки свое имя.
— Вы действительно… будете стеречь нас?
— Да, я буду стеречь вас.
— Но зачем мы вам?
— Я не знаю, зачем вы мне.
— Гм… Вы нас ненавидите?
— Нет, вы мне безразличны.
— Гм… и мы должны стоять на одном месте?
— Да, вы должны стоять на одном месте.
— Но для чего?
— Так приказал великий Скорпиномо.
Горено отвечал медленно, словно подыскивая нужные слова. Его губы такого же землистого цвета, как и все лицо, едва приоткрывались, пропуская скрипящие звуки. Он был отталкивающе некрасив.
— Клянусь бородой, мы не представляем для вас никакого интереса, Горено!
— Так приказал великий Скорпиномо, — безжизненно повторил Горено.
— А если мы захотим уйти?
— Если вы захотите уйти, я убью вас.
— Он действительно это сделает, — сказала Флер и отвернулась от Горено. — Оставьте его в покое, дорогой земляк…
— Но, Горено, — сказала Забава, — ведь ваша ракета погибла. Вы сами теперь не в лучшем положении, чем мы.
— Меня не интересует, в каком я положении.
— Вам самому угрожает смерть от угловатых!
— Я не боюсь смерти.
— Разве вы не любите жизнь?
— Нет, я не люблю жизнь.
— А что же вы любите?
— Я ничего не люблю.
— Да у вас есть сердце или нет?
— У меня нет сердца.
— Вы не человек! Вы — чудовище!
— Я не человек и не чудовище.
— А кто же вы, Горено?
— Я механизм, такой же, как и ваша говорящая шкатулка.
— Робот! — вскрикнул Волшебник. — Я уже давно подозревал это. Совершенно великолепный экземпляр человекообразной машины! О, как бы я хотел порыться в ваших внутренностях, Горено!
— Если вы прикоснетесь ко мне, я убью вас.
— Нет уж, будьте вы неладны со своими внутренностями!.. А скажите, Горено, много ли таких механизмов прилетело в вашей ракете на Утреннюю Звезду?
— На эту планету прилетели только механизмы, не считая великого Скорпиномо, который управляет нами.
— Гм… и все, кроме вас и Скорпиномо, погибли… А почему, собственно, Скорпиномо не взял с собой людей?
— Великий Скорпиномо не взял с собой людей, потому что не доверяет им.
— Вот как! Плохи дела у Скорпиномо, если он не доверяет людям даже своей планеты.
Робот молчал. Он неподвижно смотрел вперед: над противоположными скалами котловины вновь показалась ракета угловатых. По-видимому, она сделала разворот и теперь возвращалась обратно.
— Угловатые хотят сделать посадку, в этой же котловине, — сказала Флер.
Она уже была совсем спокойной и стояла, подняв к карману на груди скованные руки. Забава заметила, что она беспрерывно шевелит пальцами, сжимая карман с радиоаппаратом.
— Так и есть, — продолжала Флер. — Скорпиномо торопится обратно… Ага, злодей, кажется, повредил свои крылья!
