Ладо Мрелашвили - Мальчишки из Икалто
Снайпер выбежал из погреба, притаился неподалёку от дома и стал обдумывать, как быть дальше. Он почему-то был уверен, что Нико отдал ремни на хранение бабке, а у неё и в дождь воды не выпросишь.
Долго мальчишка ломал голову, перебирая всевозможные способы. Наконец он встал, обежал дом вокруг. Из застеклённого окна падал свет. Хорошо, что дом ещё не доделан и под оконной рамой сквозит какая-то щель. Пока старуха сидит в погребе, пути туда заказаны. А вообще-то самое толковое — снять башмаки, добраться до окна и обождать, когда старуха выйдет…
Снайпер разулся, поплевал на ладони и осторожно пополз по стене.
Почти целый час просидел он у окошка, держась за раму. Но бабка, видно, всю ночь напролёт намеревалась перебирать кукурузу.
Наконец, когда терпение у Снайпера готово было лопнуть и он собрался податься вниз, старуха встала, отряхнула подол и направилась к двери. В мгновение ока Снайпер, как жук, пролез в щель под окном, спрыгнул в комнату и стал искать ремни. Куда только он ни заглядывал, где только ни шарил, всё напрасно — ремней нигде не было!
Долго ещё носился бы мальчишка по погребу, но со двора донёсся шум. Снайпер выглянул за дверь, и вовремя — старуха возвращалась. Итак, путь через двери отрезан — старуха была на подходе, улизнуть через окно тоже не удастся. Недолго думая Снайпер подлез под гору кукурузных листьев.
Только затих их сухой шелест, как старуха вошла в погреб, плотно закрыла дверь и села, бормоча под нос:
— И куда это Нико запропастился? Болтается где-то до полуночи. Даже ворон своё гнездо знает, а он всё носится по селу…
Старуха опять принялась перебирать кукурузу. Ей и в голову не могло прийти, что рядом, под горкой листьев, сложившись, как перочинный ножик, сидит мучитель её кота.
Снайпер долго сидел не шевелясь. Потом ему пришло в голову, что рано или поздно вернётся Нико. Тогда он, можно сказать, сам прыгнет в пасть заклятому врагу! Нет, нет, надо выбираться! Но каким образом? Дверь плотно закрыта, да и пока он добежит до двери, бабка не раз огреет его палкой. Через окно тем более не выскочить. Нужно что-то придумать.
И старуха вдруг увидела, как горка листьев зашевелилась, зловеще и таинственно шелестя, приподнялась почти до её плеча и осела, затихла.
— Что за чудеса, прости господи!..
Старуха от удивления разинула рот.
Бабка истошным голосом заверещала: — Помогите! Черти!
Долго глядела она на затихшую горку листьев. Листья не шелохнулись, и старуха решила, что ей всё померещилось, Но только она бросила в кучу ещё один початок, как горка опять зашуршала, вздулась, поднялась выше её и опять со вздохом осела.
Старуха перепугалась не на шутку. Когда же горка в третий раз начала расти и из неё высунулись маленькие рожки, бабка вскочила, истошным голосом заверещала:
— Помогите! Черти! — и с неожиданным для её возраста проворством бросилась к дверям.
Снайпер мигом выбрался через окно. В саду он отыскал свои башмаки, надел их и со всех ног понёсся к дому Бучукуртели.
В ВИНОГРАДНИКЕ
Мрачнее тучи шагал Нико по просёлку.
Нет, подумать только, как они его отделали, его — знаменитого футболиста! Хорошо хоть никто не видел.
Ну разбойники! Теперь он заставит их покаяться. Уж он-то с ними рассчитается! Связали его, как быка в кузнице, и к дереву!.. К дереву привязали, как собаку!..
Ну хорошо-о! Нико этого никогда не простит. Он переловит их поодиночке, как зайчат, как маленьких зайчат… И Нико не будет мужчиной, если не намылит им шеи, если не разукрасит их так, что ни одна больница их не примет!..
Странно, однако: он влез в сад, чтобы рассчитаться с Сандро. Сандро охотился за Залико. Но откуда там взялась вся шайка?.. Это черти! Черти, а не мальчишки! И все один к одному. Все за одно. Водой их не разольёшь.
Нет, Нико не простит им своего позора!
Так думал Нико, шагая вдоль акаций по неширокой просёлочной. Потом он свернул вверх на аробную дорогу, ведущую в соседнее село, и перелез в свой виноградник. Земля была сырая, но Нико, не обращая на это внимания, лёг на траву под черешней.
К этому времени уже наступила ночь. Небо, затянутое облаками, почернело, местами сквозь облака проглядывали звёзды.
Слышался далёкий лай собак, гул машин на приёмном пункте винзавода, голоса работающих допоздна колхозников.
Долго лежал Нико без движения, отдыхая от событий прошедшего дня. Вдруг в тишине виноградника он услышал осторожные шаги.
Нико приподнялся, прислушался.
Прошло несколько минут, и вот где-то совсем рядом послышалось чмоканье и чавканье.
«Собака виноград поедает», — сообразил Нико.
Он на ощупь отыскал приваленные по низу плетня камни, отобрал покрупнее, потом переполз к рядам винограда и глянул вниз.
В темноте что-то неясно белело под кустом винограда.
Нико вскочил, гикнул и запустил камнем. Видимо, камень попал в цель — собака взвизгнула и, скуля, побежала под гору.
— Ах, вот ты откуда? Всё ясно, — проговорил Нико и, пустившись следом за собакой, подошёл ко двору Бахсолиани.
— Георгий!.. Эй, Георгий!
Никто не отозвался. Нико позвал ещё раз.
В доме скрипнула дверь, полоска света упала на балкон, и чей-то силуэт обозначился в дверях.
— Кто там?
Нико узнал голос приятеля.
— Это я — Нико, — ответил он.
— Чего тебе?
— А ничего! Собаку привяжи, коли она своего и чужого не различает.
— Какую ещё собаку?
— Самую обыкновенную. Твою обжору! Видите ли, без винограда она жить не может, лакомка…
— В чём дело? Объясни толком.
— А в том, что лучше отучи её по чужим виноградникам шляться. Сколько можно предупреждать?! Вот возьму берданку и влеплю ей промеж глаз. И не обижайся на меня потом — честью предупредил.
— Но, но, но! Ты не того! Велика важность, если собака съела две-три кисточки. Она, можно сказать, заслужила. Ты же сам радуешься, когда она гоняет из твоего виноградника коров и свиней.
— Ладно, хватит об этом! — сказал Нико. — Дело есть!
Бахсолиани подошёл к ограде виноградника.
— Что за дело, полководец в отставке?
— Лезь сюда, поговорить надо.
— Говори, я и тут хорошо слышу.
— Да лезь же, дело серьёзное, так сразу не скажешь!
Георгий перескочил через плетень. Приятели сели на траву под черешней, и Нико рассказал Георгию о своих злоключениях.
Потом они долго молчали. Слышно было только, как повизгивает и позвякивает цепью пёс в конуре да где-то в селе хрипло кричит молодой петушок.
Сухой и сладкий запах винограда, занесённый ветерком из долины, щекотал ноздри. Тихо свиристели сверчки.
Наконец Георгий прервал молчание.
— Много их было? — спросил он.
— Всё звено в полном составе.
— Чего же ты с ними связывался?
— Да у тебя не все дома! — вспылил Нико. — Не я с ними связался, а они на меня набросились и связали!
— Всё одно, ты с ними или они с тобой… Не стоит об них руки марать. Оставь их в покое.
— Оставить, говоришь?! — вскочил Нико. — Нет уж! Был бы ты на моём месте, поглядел бы я на тебя. Прикрутили к дереву, как собаку…
— Зачем же мне быть на твоём месте? Тебе привычнее теперь, ты и сиди на привязи!
— Не до шуток мне! Посоветуй лучше, как быть.
— Что я могу посоветовать? — развёл руками Бахсолиани. — Могу только сказать — не гонись за ветром в поле! Оставь в покое этих сорванцов, иначе всё это добром не кончится. Ну скажи на милость, чего ты не видел в саду у Грозного? Зачем полез туда?
— То есть как — зачем?! — вскричал Нико. — Что же я, должен был простить этому Сандро его издёвки? От горшка два вершка, а туда же — драться лезет, петушится.
Георгий нащупал в темноте куст винограда, сорвал две грозди и одну протянул Нико.
— На, поешь, может, злость немножко поуляжется.
— Оставь меня в покое! — отвёл его руку Нико. — Я не успокоюсь, пока не разделаюсь с ними.
— Ну хорошо. Коли никак не остынешь, скажи, что ты надумал.
— Я должен во что бы то ни стало снова стать вожатым этого отряда. Тогда покажу им, где раки зимуют!
— У них уже вожатым Вардуашвили Гиви.
Нико замотал головой, как от боли.
— Я схожу к Гиви и скажу, чтобы он отказался от отряда!
— Да ты совсем одурел! — покачал головой Георгий. — Как он может отказаться? Комитет комсомола поручил ему отряд, а тебя отстранил. Гиви просто поднимет тебя на смех. И будет прав. Драться с ним тоже не советую — парень он крепкий и не из робкого десятка. Эх, Нико, куда ни кинь, всюду клин! Даже и не знаю, что тебе посоветовать. Гиви уже и в Телави своих ребят свозил на экскурсию, и замок царя Ираклия[8] им показал. В будущее воскресенье собираются в пещеру Баши-Ачуки,[9] а ты целый год только грызся с ними да подзатыльники давал…
