Екатерина Неволина - Путешествие в бездну
Северин тихо рычал во сне. Вероятно, ему снились волчьи сны, и он сейчас бежал по остро пахнущему прелой листвой лесу — преследуя добычу или гоняясь за врагом… Так или иначе, но когда Глеб осторожно выскользнул из комнаты, друг даже не проснулся.
Стараясь не шуметь, осторожно, на ощупь, огибая стоящий в коридоре массивный шкаф, Глеб вслушивался в тишину, царящую в квартире. Похоже, все спокойно, все спят. Но едва он повернул замок двери, позади раздалось ехидное покашливание.
— Я ненадолго, — сказал Глеб, не оглядываясь. Он и так прекрасно знал, кто стоит за его спиной.
— Ладно, — согласилась Ангелина, — минутку, только куртку надену.
— Зачем?
Брать с собой кого-либо, а тем более ее, ну никак не вписывалось в планы Глеба.
— Мне, конечно, все равно, могу и без куртки, но лучше не обращать на себя внимание прохожих. Сам подумай — поздняя осень, а девушка в одной футболке… — невозмутимо ответила она.
— Я не об этом, — с легкой досадой ответил Глеб. — Я просто хочу прогуляться в одиночестве. Можно?
— Нет, — неожиданно заявила Лина.
Вот тут уж Глеб оглянулся. Она стояла неподалеку, едва различимая во мраке прихожей, только смутно белело пятно футболки.
— Я отвечаю за операцию, — со снисходительным видом разъяснила вампирша, — а поэтому не собираюсь допускать, чтобы кто-нибудь из группы рисковал без надобности. Я против, чтобы вы ходили по одному, тем более ночью.
Глеб знал, что здравый смысл в ее словах есть, однако сам факт появления над ними самозваного начальства вызывал раздражение.
— Прекрасно, — парень развел руками, — все отменяется. Раз ты настаиваешь, я никуда не пойду. Все равно мой источник информации не появится, если я буду не один. Обойдемся и без него, сами выясним место, где находятся артефакты — пара пустяков, не правда ли?..
— А этот источник надежный? — уточнила Ангелина.
— Можно не сомневаться, — ответил Глеб и подумал: «если он вообще соизволит прийти на зов».
С минуту Лина колебалась.
— Ладно, — произнесла она наконец, — твоя взяла. Я остаюсь, но если ты не вернешься через час…
— Вернусь, — с торжеством перебил ее Глеб. Это была хотя бы маленькая, но все-таки победа.
На лестничной площадке светила одинокая лампочка, свисающая с потолка на длинном проводе, и в ее свете тусклые нездорово зеленые стены казались еще унылее. Глеб с отвращением посмотрел под ноги, на грязную, местами расколотую плитку. Будет ли у него когда-нибудь дом, настоящий и теплый, где царит уют, где его ждут… Ждет Ольга, потому что представить рядом с собой кого-то другого Глеб не мог. Наверное, не стоило сейчас даже думать об этом. Счастье, покой, стабильность были где-то очень далеко, в настоящий момент нельзя даже сказать с уверенностью, останутся ли «русичи» вообще в живых, смогут ли исправить свои ошибки.
Глеб открыл ведущую на лестницу дверь и, спустившись на полпролета, остановился между этажами. Здесь оказалось еще грязнее, отвратительно пахло кошачьей мочой, а пыльное окно было сплошь покрыто корявыми надписями: «Виталик козел», «Нюша, ты богиня!», «Паша любит Сашу»… «Странное имя — „Нюша“, неужели такие бывают, — отметил Глеб, машинально скользнув глазами по надписям, — а интересно, Саша — это мальчик или девочка…» Чтобы не забивать голову ерундой, он отвернулся от окна и попытался сосредоточиться.
Тот, кто ему нужен, давно не попадался на пути, и не факт, что он откликнется на призыв. Но попробовать-то стоило!..
— Шаман! — негромко позвал Глеб, чувствуя себя при этом идиотом. А что, найдись свидетель тому, что он зовет кого-то в пустом подъезде, наверняка принял бы Глеба за чокнутого, а еще, чего доброго, вызвал бы «Скорую помощь».
— Шаман! Есть дело! — настойчивее позвал он.
Тишина. Никто и не думал отзываться, и Глеб чем дальше, тем острее ощущал сомнительность положения.
Минут десять прошло в бесплодных ожиданиях.
— Ну и черт с тобой, — не выдержал Глеб, — не хочешь — не отзывайся, и пусть твой дурацкий бубен и дальше лежит, где лежал!
Глеб стал подниматься по лестнице, а у двери, у выхода на площадку, где располагалось их очередное временное жилище, его ждало чудовище — у него была огромная асимметричная морда с шишковатым лбом и маленькими красными глазками, уродливый рот, из которого выглядывали длинные грязно-желтые клыки, а грязные патлы, спускавшиеся ниже вполне человеческих на вид плеч, были залиты чем-то отвратительно-зеленым. Ничего подобного Глеб в жизни не видывал и, если честно, вполне согласился бы и дальше жить без такого зрелища!
Глеб сделал шаг назад. Чудовище в ответ шагнуло к нему. Права была Ангелина, когда говорила, что не стоит рисковать понапрасну… Но вот что странно: парень не чувствовал со стороны монстра особой угрозы, напротив, он казался Глебу смутно знакомым… Может, дело в черной тощей косице, заканчивающейся маленькой костяной фигуркой?..
— Ну наконец! — Глеб перевел дух, ощущая огромное облегчение.
— Молодой шаман, однако, очень умный, — послышался из-под маски знакомый голос, — глаз как у совы, все замечает!
Сравнение было не очень лестным, но полярная сова, кажется, действительно обладает отличным зрением. Поэтому спорить Глеб не стал, а вместо этого спросил:
— Что за маскарад? Думал меня напугать?
— Как можно?! — нелепо, словно перепуганная курица, захлопал себя по бокам старый шаман. — Моя на ритуале был! Ой, хорошо! Все духов зовут, поют, танцуют! И стойбище такое большое, теплое…
— Ты что, на карнавале где-нибудь в Рио тусовался?! — догадался Глеб. — Ну тогда понятно.
— Ох, могучий дух Карнавала, ох, сильный дух! — качая головой, заявил шаман. — Бедный чукча никогда таких не камлал![1] А уж теперь, когда у него нет его верного бубна…
Из прорезей маски хитро поблескивали черные, как маслины, глаза старика. Он аккуратно подводил Глеба к кровно интересующей теме, хоть и по давней привычке ничего не говорил прямо, а напускал как можно больше тумана. У всяких колдунов и им подобных такое в чести. Чем больше тумана и якобы многозначительной неопределенности — тем лучше.
— Ну ничего, шаман, ты и так обходишься. — Глеб оперся спиной о стену и сделал вид, будто поглощен разглядыванием потолка. По опыту общения с вредным стариком он знал, что лучше действовать его же методами: подпускать туману и разыгрывать полное безразличие.
Старик повзыхал, покряхтел немного и присел на ступеньку, сложив ноги.
— Зачем молодому шаману, однако, старый чукча понадобился? — спросил он. Глеб, искоса наблюдавший за шаманом, заметил, что карнавальная маска исчезла с лица старика, словно растаяла.
— Так, — парень пожал плечами, — хотел про здоровье спросить, как дела узнать. А еще думаю, вдруг ему бубен его нужен?.. Мы бы как раз заодно и достали…
Старик заметно заволновался, затеребил скрюченными сухими пальцами свои засаленные косички.
— Ну достань, молодой шаман, — проговорил он, тем не менее сохраняя равнодушие в голосе, — старому чукче подарок на старость будет… А то как пришли, как налетели, как бубен забрали!.. Ой, горюшко-то!.. А у меня-то и кости старые ломит, и в голове стучит… Не слышишь, молодой шаман?.. Ой, плохо, ой, горюшко!
Глеб пропустил мимо ушей жалостливые шаманьи вопли, зная, что тот устраивает очередной, столь милый его сердцу спектакль. Правда, старые кости можно было вообще не приплетать — шаман давно уже пребывал в бестелесном состоянии, а кости его по-прежнему лежали в мерзлой земле кургана далеко на севере.
— Ты закончил? — спросил он, когда старик перестал хныкать. — Можем переходить к делу?
Старик снова затряс головой, будто собирался зарыдать с новой силой, а потом покосился на Глеба и передумал.
— Молодой шаман хочет знать, где сильные вещи лежат? — спросил он уже без малейшей слезливости в голосе, а по-деловому, с интонациями прожженного дельца Нью-Йоркской биржи. — Что же, старый чукча поможет. Если только ему молодой шаман услугу окажет. Маленькую такую услугочку! — Старик поднял костлявую руку и показал двумя пальцами размер этой услуги, действительно просто крохотной.
Уже повод насторожиться.
— Конечно, окажу, — Глеб вступил в торг, хотя и не очень верил, что обойдет ушлого и хитрющего, как стреляная лиса, старика, — вот достанем твой бубен и тебе отдадим. Хотя, будем честны, это не маленькая услуга, а вполне даже большая. Значительная услуга.
— Ах, бубен! — Старик пожевал беззубым запавшим ртом. — Ну это молодой шаман сказал, что бубен и так возьмет. Как он там сказал: заодно?.. Слово-то какое мудреное! Умный молодой шаман, ой умный! Столько слов мудреных знает!
В это мгновение Глеб почему-то почувствовал себя младенцем, которого безбожно обманывают, и сущим дураком.
— Что ты еще хочешь? — устало спросил он.
