Эхуд Токатли - Дети острова Таршиш
— Эй, мы здесь, мы здесь!
— Спасите нас!
— Помогите!
— Мы здесь!
Самолет казался крошечной точкой. Но вдруг шум моторов начал ослабевать, и через несколько мгновений самолет исчез из вида. Ребята стояли на пляже в звенящей тишине и неотрывно смотрели на темнеющий горизонт.
— Они нас не увидели! — в отчаянии закричал Дани и бросился на песок.
Гилад не смог сдержать слез.
— Что же теперь с нами будет? — произнес дрожащим голосом Рон.— Теперь мы останемся здесь навсегда!
Они сидели на пляже в полном отчаянии и изнеможении.
— Но почему они нас не заметили? — проговорил Шмиль.— Ведь мы выложили на горе огромный сигнал.
— Его не видно в темноте,— ответил Шалом.
— Тогда они должны были увидеть наш костер,— воскликнул Ашер.
— Какой костер? — бросил с горечью Дани.— А кто-нибудь вспомнил, что надо зажечь костер?
— Мы так были заняты строительством, что забыли обо всем,— проговорил Рон.
Ребята повернули головы в сторону того места, где обычно горел огонь.
— А теперь сломан и наш дом,— сказал Гилад со слезами в голосе и набросился с упреками на Дани.— Ты нарочно разрушил дом! Если бы только послушал меня!
— Замолчи ты со своим домом,— сказал Дани.— Мы могли бы вернуться в Израиль! Ты это понимаешь?
Гилад вытер слезы, отошел в дальний конец пляжа и сел там в одиночестве. Через какое-то время поднялся Дани и медленно побрел в сторону лагеря. Он забрался в гамак и с головой завернулся в одеяло. Постепенно все ребята возвратились в лагерь и легли спать.
12. Новая надежда
Шли первые дни месяца Ав. Солнце нещадно палило. Казалось, будто над лагуной висел раскаленный туман. Крушение дома и упущенная возможность спасения повергли всех в уныние. Доски и бамбук в беспорядке валялись под деревьями, как молчаливое напоминание о неудачном строительстве. Сил хватало только на самые неотложные дела.
Когда наступил Тиша бе-Ав настроение у ребят было ужасным. Они сидели на земле и слушали скорбное повествование книги «Эйха»[*]. Именно сейчас они по-настоящему поняли, что такое изгнание и крушение надежд. Они познали не только горечь исторического изгнания евреев с родной земли, но и на собственном опыте ощутили тягость разлуки с домом и близкими: Их личное несчастье позволило им впервые по-настоящему осознать, что означало для их народа разрушение Бейт а-Микдаша, священного Храма.
Утром они сидели среди деревьев, бледные и изможденные постом, и слушали те немногие слова коротких плачей, которые Шалому удалось вспомнить. Вскоре его голос замолк. И вдруг неожиданно хриплый голос Шмиля продолжил: «Эйха яшва бадад». Как ей одной живется... на острове среди неизвестности, далеко от родных и друзей...
«Как мы здесь живем одни,— подхватил Шалом,— без радости, мира и любви. Все из-за этой глупой борьбы, из-за нее мы потеряли надежду».
Все с удивлением посмотрели на Шалома и Шмиля. Они сочинили свои собственные плачи, соблюдая все установленные благочестивой традицией каноны! И их плачи нашли отклик в каждом сердце.
— Все из-за нашей глупости,— вздохнул Шмиль.
— Правильно,— подтвердил Шалом.— Если бы мы не спорили, то не забывали бы молиться о спасении.
— И помнили бы о необходимости зажигать костер,— добавил Ашер.— И тогда самолет нашел бы нас.
Ребята мрачно молчали. В глубине души они понимали, что именно ссоры привели к неудаче и крушению надежд. Но Дани и Гилад до сих пор не произнесли ни слова, гнев и возмущение все еще переполняли их сердца.
— Скажи им, чтобы они помирились,— прошептал Ашер на ухо Шмилю.— Так дальше продолжаться не может.
Шмиль печально кивнул и стал думать, как бы помирить мальчишек. Зная упрямство обоих, он решил поговорить с каждым в отдельности.
В полдень Шмиль увидел, что Гилад бродит среди разбросанных досок и бамбука, оставшихся от рухнувшего дома. Он тихо подошел к нему:
— Такая беда... Мог бы получиться прекрасный дом. Гилад молча взглянул на Шмиля.
— Помнишь,— продолжал Шмиль,— нам рассказывали о разрушении Второго Храма, Бейт а-Микдаша? Ведь он был разрушен именно из-за бессмысленной ненависти.
— Ты обвиняешь меня? — спросил Гилад.— Не я это начал!
— Я не обвиняю тебя,— сказал Шмиль.— Ты знаешь, Дани тоже об этом очень жалеет.
— Дани? — переспросил Гилад.— Не смеши меня! Дани рад, что дом рухнул. Он с самого начала говорил, что дом не простоит долго. Теперь у него имеется доказательство.
— Не дури,— проговорил Шмиль.— Дани очень сожалеет, что так получилось. Дом рухнул не из-за того, что была ошибка в твоем плане, просто мы упустили веревку, когда услышали мотор самолета.
— Это ты так считаешь,— пробормотал Гилад,— но я не могу поверить, что Дани тоже жалеет о нашем доме.
— Ему очень жаль, он очень переживает,— сказал Шмиль.— Дани тебя высоко ценит. Он говорил мне об этом много раз. Он считает, что без тебя мы не смогли бы сделать на этом острове многого.
— Правда? — переспросил Гилад, внимательно глядя на Шмиля.— Дани так думает?
— Конечно,— отвечал тот.— Он сожалеет, что ссорился с тобой. Хотел бы помириться, но не знает, как это сделать.
— Я тоже не знаю,— признался Гилад.— Честно говоря, я был тоже неправ. Без Дани и других ребят я не смог бы построить и половины дома.
— Послушай,— улыбнулся Шмиль — Я поговорю с Дани и мы все уладим, хорошо?
Так и получилось. Шмиль сказал Дани, что Гилад очень сожалеет о происшедшем, что он восхищается Дани и считает его своим другом.
— Он хотел только хорошего.— тихо проговорил Дани,— без его выдумки и смекалки мы не смогли бы здесь обойтись.
К концу поста Дани и Гилад встретились на пляже. Шмиль издалека наблюдал за ними. Он видел, как они пожали друг другу руки и повернулся к лагуне. Постепенно другие ребята присоединились к Шмилю, наблюдая, как парочка туда и обратно ходит по пляжу.
— Это чудо,— прошептал Шалом.— Невероятно!
— То, что было разрушено ненавистью,— улыбнулся Шмиль,— будет восстановлено любовью.
Дани и Гилад долго сидели на пляже. Их силуэты отчетливо вырисовывались в лучах заходящего солнца.
13. Новое строительство
После Тиша бе-Ав закончился пост. Мальчики единогласно решили продолжить строительство дома. Но только теперь атмосфера в их маленьком коллективе была совсем другой. Дани и Гилад совместно обсуждали каждый шаг строительства. Все ребята внимательно прислушивались друг к другу, научились работать сообща. Они дружно продолжали строить дом, но уже не забывали про учебу, молитву и костер.
Когда Гилад разработал новый проект дома, ребята собрались, чтобы внимательно обсудить план. Дани снова и снова восхищался способностями Гилада.
— А без тебя, Дани, по этому плану никогда не построить настоящего дома,— в свою очередь делал реверанс Гилад.
— «Настоящий дом»,— тихо бормотал Шмиль,— я надеюсь, что это все-таки будет временный дом.
Но слова Шмиля прошли незамеченными. Рон волновался больше других. Он вдруг вспомнил тот день, когда его семья переехала в новый дом. Собравшись у входной двери, их старые друзья и новые соседи наблюдали за тем, как отец прикреплял к косяку двери красиво сделанную мезузу[*].
— «Мезуза»,— внезапно подумал Рон.— Нам нужна мезуза. Я могу сделать коробочку из дерева,— предложил он.
— Но что ты туда положишь? — спросил Шалом.— Ведь мезуза пишется на специальном пергаменте с соблюдением множества правил при написании каждой буквы. Все это очень сложно.
— Подождите,— оборвал его Гилад.— Можно сделать дверь так, что мезуза не понадобится.
— Как это? — спросил Шалом.
— Может быть, вот так,— ответил Гилад, набрасывая рисунок.
— Я не думаю,— проговорил Шалом.— Мне кажется, что мезуза нужна и в этом случае.
— Я знаю,— сказал Ашер.— Давайте сделаем дверь в форме окна. А для окна мезузы не нужно.
— Но если мы будем пользоваться им для входа и выхода, это все равно будет дверь, а не окно,— возразил Шалом.
Ребята задумались.
— Вот что,— заявил Дани.— У меня появилась идея, ведь дверь можно сделать в виде люка в полу дома. Я совершенно уверен, что для двери в полу мезуза не нужна.
— Об этом я не подумал,— признался Шалом.— Похоже, ты прав.
Согласившись с Дани, они принялись за работу. Вскоре среди ветвей появился дом. Дани взобрался по лестнице внутрь и после тщательного обследования объявил, что строение несомненно прочное и готово к заселению.
Мальчишки решили отметить завершение строительства ханукат а-баит[*], праздничной трапезой — в честь своего нового жилища. Рон приготовил замечательное угощение. Рассевшись вокруг костра, они с аппетитом ели, пели веселые песни и произносили тексты Торы.
